Повести монгольских писателей. Том первый - Цэндийн Дамдинсурэн
Болод вернулся домой и стал рассказывать жене о том, что сказал зурхайчи. В это время приехал Ловон-лама. Дэжид поспешно встала, положила олбог, поставила столик и, усадив ламу, спросила, какого ребенка посоветует он взять.
Ловон, человек хитрый и осмотрительный, раскинул гадательные кости и сказал:
— Хорошо будет, если вы возьмете того, кого хотите.
Болод и жена его посовещались и решили девочку Долингора не брать. А бедные родители все еще надеялись, что Болод усыновит их дитя. Переночевав на старом стойбище, они пригласили какого-то ламу, совершили обряд омовения ребенка и назвали девочку Цэрэн.
Вскоре приехал чабан Дамдин, и обе юрты вместе перекочевали на новое стойбище Болода, где и расположились возле хозяйской юрты.
Когда Долингор пришел к Болоду, Дэжид сказала:
— Мы со стариком очень хотели взять вашу девочку, но зурхайчи и Ловон сказали, что из этого ничего хорошего не выйдет. Что поделаешь! Если девочка вырастет крепкой и здоровой, то всем будет нужна. А сейчас пусть остается дома.
Долингор еще до того стороной узнал о главной причине отказа. Сначала они с Мидаг очень огорчились и обиделись. Огорчились потому, что ламы предсказали такое плохое будущее их новорожденной дочери: сказали, что она будет плохим человеком и скоро умрет. Обиделись потому, что Болод обещал девочку взять, а сам в конце концов отказался. Они стали узнавать, не хочет ли кто-нибудь взять новорожденную. Желающих оказалось много, но из-за предсказания зурхайчи никто не решился взять к себе Цэрэн. Она не нужна была никому, кроме родителей.
Мидаг сердилась и проклинала дочь, но все же по-своему любила и жалела дитя.
Долингор тоже жалел дочку. Называя ее «моя отвергнутая девочка», он заботился о том, чтобы она росла, не зная бед.
Болод усыновил и воспитал мальчика младшей сестры Дэжид. Имя этого мальчика было Муу-нохой{7}, но потом его стали называть Максар.
Долингор не только пас коней у Болода. Он присматривал за верблюдами и рогатым скотом и выполнял тяжелую работу по дому. Занятый работой на Болода, он трудился, как лошадь, и уставал, как собака, не имея времени даже присесть.
Богач Болод с малых лет занимался скотоводством, он имел немалый опыт, знал, где пасти скот, и сам работал по двору. Дэжид распоряжалась в юрте, она же властвовала и над работниками.
Скотоводческое хозяйство — труд нескончаемый. Вчерашняя работа выполняется сегодня вновь, сегодняшнюю работу завтра делают сызнова. Только во сне немного отдыхают.
Чабан Дамдин каждый день пас овец, Долингор каждый день пас коней, женщины-работницы каждый день были заняты кухонной работой, заготовляли топливо и воду, доили коров и овец. В однообразных занятиях дни и месяцы летели, как выпущенная из лука стрела.
Так прошло несколько лет. Стадо Болода значительно увеличилось. Долингор и Мидаг все еще работали на Болода и жили на его стойбище. Наступил 19. . . год. У них появилось уже две-три коровы и несколько овец. Они радовались и говорили, что это счастье пришло к ним от зажиточной семьи, возле которой они нашли пристанище.
Долингор пользовался большим доверием хозяина, ибо считался благоразумным, хорошим работником. Болод выделял Долингора среди остальных работников: иногда он давал ему больше, чем другим, старой одежды и обуви.
Сына Мидаг, по совету ламы, Болода и Дэжид, отдали в ученики к гэлэну Лувсану и поместили в монастыре. Мальчик очень привык к матери Дамдина и скучал по ней больше, чем по родной матери. Разлучившись с бабушкой, он сидел теперь перед толстым ламой, держа перед собой большую книгу с молитвами, и выглядел очень несчастным. Мальчик постоянно мечтал о доме, но где же мог Долингор, бедный работник в чужой семье, достать коня, чтобы часто привозить сына домой и отвозить его потом в монастырь? Иногда мальчик приезжал домой и всегда спал с бабушкой, укрывшись полой ее шубы.
Гэлэн Лувсан был человек сурового нрава. Мальчика он отпускал не больше чем на пять — десять дней, и Долингор, боясь ламы, всегда привозил сына в монастырь в указанный срок. Уезжая из дома, ребенок с трудом расставался с бабушкой, ехал, часто оглядываясь назад и обливаясь слезами. Особенно горько он плакал, когда Долингор оставлял его в монастыре, а сам уезжал обратно. Но как только раздавался голос учителя-ламы, он замолкал и отворачивался.
Гэлэн Лувсан посвятил мальчика в монашеское звание и дал ему имя Данзан. Способный ребенок легко заучивал ламские обряды и молитвы, которым обучал его гэлэн. Довольный Лувсан говорил: «Мой ученик Данзан будет лучшим ламой, чем я». Однако самого Лувсана в детстве, когда он обучался у своего учителя, сильно били, и он тоже стегал своего ученика тонким плетеным ремешком, сняв с него одежду, хотя Данзан хорошо запоминал молитвы. Лувсан считал, что если ребенка не бить, то он не одолеет святого учения и не подготовится к принятию обетов, а знания, усвоенные из-под палки, крепче держатся в памяти.
Мальчик скучал по дому, терпел постоянные побои, хотя старательно заучивал молитвы. Мало того, учитель говорил, что от обилия пищи разум может ослабеть, поэтому мальчик жил впроголодь. За день лама давал ему всего несколько чашек неподбеленного чая и несколько кусочков лепешки, а досыта кормил только один раз, вечером. Мальчик очень страдал и, всегда голодный, пил много сырой воды. От плохого питания и жестокого обращения учителя мальчик заболел.
Долингор и Мидаг поместили своего сына в монастырь, чтоб он мог стать хорошим ученым ламой, а вместо этого он превратился в больного человека.
Цэрэн, которой мудрый зурхайчи предсказал скорую смерть и которая никому не была нужна, ни разу со дня своего рождения не болела. Теперь это была здоровая восьмилетняя девочка. Болод с женой превратили Цэрэн в свою служанку. Летом они заставляли ее под палящим солнцем пасти ягнят и телят. Иногда они давали девочке шаровары, рубашку из ткани и шубу из овчины и полагали, что тем самым уплатили ей пятьдесят ланов{8} серебра. Зимой и весной ее заставляли пасти слабых телят и ягнят. Если у Цэрэн выпадала свободная минута, ее заставляли собирать аргал и выносить мусор.
Девочка была мала, плохо одета, а работать ей приходилось много. Изнемогая
