История с продолжением - Патти Каллахан

Слезы выступили на глазах у Винни и побежали, оставляя дорожки на размазанной саже.

– Это так прекрасно, что я чувствую, будто вот-вот уплыву, – сказала она и привалилась к спинке продавленного дивана. Тем временем свет за окном становился все более слабым и тусклым.

Все еще держа письмо, я подошла к окну. На улице под покровом удушающего тумана едва мерцали фонари, которым не хватало кислорода.

– Придется нам посидеть дома сегодня вечером, – сказала я дочери. – Я сварю сосиски, мы тихо и мирно переночуем. А наутро туман рассеется, и мы пойдем в музей.

– Ладно. – Винни помедлила немного. – Мама, папуле наверняка хочется узнать, что ты нашла.

– Безусловно. Я все ему расскажу, едва только мы переживем все это. – Я повернулась к ней. – Винни, иногда мне кажется, что ты слишком мала, чтобы понять и осознать все, что мы с тобой узнали. Но ты не должна бояться, что я когда-нибудь оставлю тебя. Помни об этом.

– Мама, я этого не боюсь. И никогда не боялась.

Я кивнула и почувствовала прилив одиночества, которое испытывает тот, кого бросила мать. Вместе с ним пришла обида, которую я всегда старалась в себе задушить. Мне хотелось кричать, что никакая хорошая мать не оставит ребенка. И в то же время это письмо словно лучилось любовью, и у меня возникло такое же ощущение, как у Винни, – что я могу уплыть. Глядя в окно, я размышляла, не совершила ли роковую ошибку, отправившись сюда. Тут дочка спрыгнула с дивана и, с накинутым на плечи одеялом, подошла и встала рядом.

– Давай придумывать истории про людей, – предложила она и постучала по стеклу.

То была забава, которой мы предавались с мамой и которой я научила Винни, – способ скоротать время, пока ждешь, сидя в машине, или стоишь в очереди на рынке.

– Ладно. Посмотри вон туда. Видишь мужчину, медленно бредущего через туман прямо под нами? Кто он такой и куда идет?

– Это врач, он идет в больницу, где у одной женщины должен родиться ребенок, который изобретет однажды лекарство от астмы, – выпалила Винни.

Я рассмеялась и обняла ее.

– А та женщина? – Я указала на низенькую даму на высоких каблуках и в красном пальто.

Она несла сумку с продуктами и махала ею перед собой, будто пыталась смести туман, как дворники сметают капли с лобового стекла.

– Она опаздывает на свидание, и у нее продукты. Она очень встревожена. Ее соседка по комнате советовала выйти пораньше, но она не послушалась. Предыдущий приятель ушел от нее к очень высокой женщине, и она переживает, что не вышла ростом.

– Ну и воображение! Просто удивительно! А тот мужчина? – Я указала на высокого человека, который быстро шел с большой коробкой, бьющей его по бедру.

– Это Чарли Джеймсон идет навестить нас, – сказала Винни.

Я снова рассмеялась, но затем осеклась, потому что на улице действительно был Чарли Джеймсон. Он остановился, силясь разглядеть номер дома. Минуту спустя по квартире разнеслась трель электрического звонка, и мы с дочкой переглянулись.

– Ты откроешь ему?

– Да, – сказала я и потрепала ее по спутанным волосам. – А что это он нес?

– Трудно сказать.

Я нажала на кнопку, открывающую парадную, потом открыла дверь квартиры и увидела, как он идет по коридору. На нем было длинное серое пальто из шерсти, плечи покрывали черные хлопья, словно ему пришлось пробираться через метель в какой-нибудь страшной сказке. На ремне он нес круглый короб в чехле с кельтским узловым орнаментом. Чарли подошел и улыбнулся, сняв шапку.

– Простите за беспокойство. Хотел убедиться, что с вами все хорошо. Погода сегодня ни к черту, а Винни… – Его взгляд переместился на нее.

– Входите. Погрейтесь немного.

Он вошел и поставил короб на пол у двери.

– Что это? – спросила Винни.

– Барабан. Я играю в группе.

– Ух ты! – Она всплеснула руками. – А можно пойти вас послушать?

– Сегодня мы выступаем в пабе, – ответил Чарли, усмехнувшись. – Вот только сомневаюсь, что мама поведет тебя в лондонский паб в такое время. – Он бросил взгляд на меня. – Я прав?

– Совершенно правы. – Я улыбнулась в благодарность за то, что он избавил меня от объяснений.

Повисла тишина, только обогреватель пощелкивал и гудел. Чарли провел левой рукой по волосам.

– Я думал, что вы могли уйти в музей.

– Меня встревожило, что воздух может усугубить астму Винни, и мы решили подождать до завтра. У нее произошел приступ по дороге домой.

Чарли шагнул к Винни:

– С тобой все хорошо? У нас семейный врач. Я позвоню ему, и он тотчас приедет.

– У нас есть лекарства. И пока с ней все хорошо. Но не могли бы вы сообщить нам имя и номер телефона на всякий случай? Это было бы замечательно.

– Да, конечно. – Он замялся. – Я беспокоился о вас. Люди теряются в таком тумане и не могут найти дорогу. Они…

– Мама никогда не сбивается с пути, – заявила Винни. – Мы изучили наши маршруты и знаем, куда идти. Не переживайте о нас.

Чарли рассмеялся раскатистым смехом, заполнившим комнату. Я пыталась представить, каким был его отец. Быть может, таким же жизнерадостным?

– А вы сыграете для меня на барабане? – Винни указала на круглый чехол.

– Винни! – одернула я. – Он опоздает на выступление. У него нет времени, чтобы тратить его на пустяки.

– Очень даже есть, – возразил Чарли и потянулся к коробу. – Для такой феечки у меня всегда найдется время.

Я сорвалась с места.

– Пожалуйста, садитесь. Как невежливо с моей стороны. Путешествие, мамино письмо, туман и то странное, нереальное ощущение мира, окружившего нас, несколько выбило меня из колеи. Простите.

Винни уселась рядом с ним.

– Мама очень милая. И веселая. Просто дайте ей шанс.

Я закатила глаза, как бы говоря ему: «Ох уж эти современные дети».

– Позвольте угостить вас чем-нибудь, – сказала я. – Хотя бы чашечку чая или кофе?

– Спасибо большое, но ничего не нужно. В пабе меня ждут рыба и чипсы.

– Мама, пожалуйста, можно мы пойдем? Ну хоть на немножечко? Я тоже хочу рыбу и чипсы, что бы это ни было, и хочу послушать, как играет мистер Джеймсон.

Чарли спас меня, покачав головой:

– Не в такую ночь, как эта. Завтра прояснится, и ты сможешь осуществить все те планы, которые намечены в твоей деловой головке.

Он уселся в большое кресло с потрескавшейся кожаной обивкой, расстегнул молнию на кожаном чехле и достал восемнадцатидюймовый барабан. Инструмент представлял собой кольцо из темного дерева и черной металлической ленты и