Простовещи. История мира через легендарные товары и любимые продукты - Сергей Сергеевич Минаев

В итоге к XI веку Венеция монопольно поставляла соль по всей Северной Италии. Рынок сбыта постоянно расширялся, и не просто так. Чтобы привлечь торговцев в свои порты, венецианцы ввели субсидии на выгрузку соли. Результат не заставил себя ждать. Соляная торговля сделала Венецию такой, какой мы ее знаем: архитектура, соборы, улочки. Город расцветал и богател.

В каком-то смысле Венеция – это не город на воде. Это город на соли. Откуда только в Венецию не стекался товар, соль везли из Африки, из Крыма. Через Венецию шла почти вся соль европейских дворов. К XII веку Венеция контролировала около 40 % всего соляного товарооборота в Европе.

Это может прозвучать парадоксально, но Китай тоже помог Венеции. Точнее будет сказать, что на руку итальянцам сыграло путешествие Марко Поло по Шелковому пути. Он привез с собой не только красивые рассказы о богатых новых землях, но и любопытные бизнес-схемы. Марко Поло подглядел, что правящая Китаем монгольская империя Юань стала такой успешной во многом из-за госмонополии на соль. Венецианцы все это проанализировали и поняли, что экономику можно солить еще обильнее.

Те, кто был в Венеции, возможно, помнят улицы, в названии которых есть слово fondamenta. Это не просто каналы с пешими проходами по бокам и россыпью ночных заведений с ресторанами. Название происходит от латинского fondamentum salinarum – «соляные котлованы». Вплоть до эпохи Ренессанса «город святого Марка» жил солью, называл в честь ее улицы и подстраивал всю экономику, торговлю и городской быт.

Но Венеция не была белой вороной. Помните римские соляные дороги? Такие прокладывали по всей Западной Европе – соль по трактам направлялась от мест добычи к местам потребления. Некоторые города на соляном пути становились настоящими торговыми хабами и невероятно богатели. В качестве примера можно назвать Мюнхен. Логично, что за солью плотно закрепляется имидж «белого золота».

Раннее Новое время стало настоящим веком открытий в отношении соли. Многодневные морские маршруты стали нормой. В таких условиях еда должна была сохранять свою свежесть как можно дольше, и лучшего помощника для европейцев, чем соль, в отсутствие холодильников, было не найти. Но была еще одна напасть, с которой надо было что-то делать, – это цинга.

Наверняка многие из вас помнят, как в школе или другой типовой столовой часто давали салаты из квашеной капусты и моркови. В следующий раз, когда поставите себе на поднос это блюдо, можете смело чувствовать себя настоящим моряком. Цинга, связанная с дефицитом витамина C, косила мореплавателей в невероятных количествах. Например, Васко да Гама во время своего путешествия в Индию потерял больше двух третей экипажа из-за этой болезни. Квашеная капуста, которую щедро солили, спасала моряков от кровоточивых десен и выпадающих зубов. Но не только их и не только от цинги.

XIV век стал одним из страшнейших в истории Европы – Старый Свет столкнулся с эпидемией бубонной чумы. Жертвы болезни быстро сгорали и умирали от мучительных болей в течение буквально пары дней. Чума пронеслась по континенту, собрав кровавую жатву в виде 75 млн жизней. Но были места, куда эпидемия так и не проникла. Одним из таких убежищ стала рыбацкая деревня Коллиур на юге Франции. Оказалось, что город был почти под завязку забит солью для засолки рыбы. Соль – один из сильнейших природных антисептиков, и местные жители уверяли, что она обеззараживала воздух, что позволило людям более-менее спокойно пережить напасть. Это качество соли лежит в основе галотерапии – практики немедикаментозного оздоровления, когда искусственно воссоздается микроклимат соляных пещер.

Таким образом, соль в Средневековье не потеряла в ценности, а только прибавила – дефицит, после развала римского торгового пространства, привел к расцвету новых городов. Если римляне засыпали землю солью, чтобы там ничего больше не выросло, то спустя века соль стала прекрасной почвой для подъема Венеции, Зальцбурга и многих других городов.

Габель

Что общего у долин Эльзаса, шикарных курортов побережья Окситании и прохладных берегов Бретани? Везде была соль.

В 1229 году Франция официально получает выход к Средиземному морю. Через 10 лет в районе устья реки Роны между Монпелье и Марселем будет заложен первый французский порт на Средиземноморье – Эг-Морт («Мертвые воды»). Почему так назвали – понятно: местное мелководье было просто переполнено солью.

Эг-Морт становится колыбелью французского флота – отсюда Людовик IX отправился в Крестовый поход на Святую землю, где заслужил прозвище Святой. Именно в честь этого Людовика французские колонисты потом назовут американский город Сент-Луис.

Крестовые походы короля Луи финансировались из соляных источников Эг-Морта. Если сегодня посмотреть на фотографии городка, то моря вы там уже не увидите – оно ушло дальше на Юг. Зато соляные озера на месте бывшего моря создают прямо-таки экзотический пейзаж.

Другой соляной столицей страны стала Ла-Рошель на Атлантическом побережье Франции. На первый взгляд, заурядный портовый городишко, никаких особых преимуществ. У него не было даже подходящей судоходной реки, чтобы возить грузы вглубь страны. Но к XV веку именно Ла-Рошель станет крупнейшим портом Франции на Атлантике. Все дело в треске – эта рыба становится важнейшей промысловой пищей, и, чтобы она быстро не портилась, ее нужно было солить сразу по прибытии. Тут и пригодилась Ла-Рошель. Рядом с городом нашли месторождения соли, которую, по сути, не надо было добывать – в заливе Бурнёф ее было так много, что Франция станет лидером соляной торговли мира на долгие века.

Из-за соли Франция пыталась присоединить последнее на континенте кельтское государство – Бретань. Получилось не сразу. Бретонские торговцы и рыбаки очень сильно зависели от соляного импорта из Франции. И вместо того, чтобы вводить дикие соляные пошлины для бретонцев, они предложили для них компромисс – все пошлины отменяем, но вы становитесь нашими вассалами. Бретонцы отказались, и ситуацию, как обычно бывает в таких случаях, пришлось решать при помощи войны и… брака.

Пошлины и налоги действительно были большими. Именно соляной налог – так называемый «габель», дико непопулярный, станет одной из ключевых статей дохода французского двора.

Габель ввели в начале XIV века. С той поры брать соль можно было только на государственных складах по завышенной цене. Жителям побережья было запрещено пользоваться морской водой под угрозой штрафа. Тем, кто жил рядом с солончаками, строго-настрого запретили добывать соль.

Условия дикие, но затем ситуация ухудшилась еще больше – чиновники-габелеры получили право отнимать у нарушителей закона имущество и подвергать людей унизительным наказаниям.

Причем сначала налог был не слишком высоким. Но с годами аппетиты королей росли, воевали они все чаще, и за соль приходилось отдавать все больше. А как известно, налоги имеют свойство расти, но не падать. Вплоть до XVI века габель обеспечивал больше половины доходов казны. Вводились совершенно адские законы, как, например, указ, по которому любой француз, которому исполнилось восемь лет, был каждый год обязан покупать как минимум 7 кг соли. Иными словами, ради пополнения казны вводилось принудительное потребление отдельного товара. Зачем могло понадобиться столько соли в хозяйстве, никого не волновало.

Нужно ли говорить, что такие условия обрекали большую часть населения на голодную смерть? Франция окончательно возненавидела габель.

Население Ла-Рошели, устав это терпеть в XVI веке, решило восстать. Причем взбунтовался почти весь город. Горожане лупили габелеров. Город впал в соляную анархию. В эпицентр восстания ринулись королевские войска.

Сопротивление восставших сломили, и король было собирался казнить виновников, но решил посмотреть по сторонам. А по сторонам он обнаружил, в каком состоянии находится город,