Сумрачный гений князя Андрея - Августин Ангелов

Сумрачный гений князя Андрея

Пролог

Шел 1809 год. Столичное высшее общество, как обычно, собралось у бывшей фрейлины Анны Павловны Шерер. В это время по Санкт-Петербургу ходили слухи совершенно невероятные. Будто бы князь Андрей, благожелательно принимаемый в самых высоких кругах и весьма богатый, строит на Новых верфях огромный корабль, не имеющий парусов, а вместо этого изрыгающий дым из высоких труб и, к тому же, полностью сделанный из железа!

Несмотря на все слухи и препоны, которые пытались создавать недоброжелатели и прочие ретрограды из зависти, непонимания и просто боязни всего нового, поступь промышленной революции уже уверенно слышалась в столице. А дымы, поднимающиеся над трубами предприятий, принадлежащих роду князя Андрея, красноречиво свидетельствовали о начале индустриализации. К тому же, появились и квалифицированные рабочие, которых князь приказал обучать из самых толковых своих крестьян, проявляющих интерес к работе на производстве, создав ради этого специальные технические училища с ускоренным обучением.

И все это казалось весьма необычным. Оттого аристократия в салоне Анны Павловны теперь только и говорила про князя Андрея и его «промышленную перестройку». И происходило все это, якобы, с согласия и даже при попустительстве военного министра Аракчеева, что не могло не порождать самые невероятные слухи. Одно то, что корабль строили не из дерева, а из железных листов, вызывало горячие споры среди аристократии. Многие отказывались верить в то, что подобный корабль способен держаться на воде и не тонуть.

Гостиная Анны Павловны, как всегда, была наполнена изысканным светским бомондом. Шелковые платья шелестели, фраки сверкали аккуратными линиями, а в воздухе витали ароматы дорогих духов и свечного воска. Но сегодня разговоры велись не о последних балах или политических интригах при дворе — все обсуждали одного человека: князя Андрея.

— Неужели вы верите, что железный корабль может плавать? — скептически качала головой графиня Воронцова, обмахиваясь веером. — Это же противоречит всем законам природы!

— А между тем, мой муж был недавно на верфи по делам службы и видел его собственными глазами, — вступила в разговор недавно вышедшая замуж двадцатичетырехлетняя Вера Берг, в девичестве Ростова, улыбаясь так, будто знала какую-то тайну. — Муж говорит, что корабль и вправду грандиозен. На испытаниях он гудит, словно огромный шмель, а из труб валит черный дым, будто из преисподней!

— Это нечестиво! — воскликнул старый князь Голицын, крестясь. — Человек не должен играть с такими вещами!

Но прежде, чем спор разгорелся с новой силой, в дверях салона появился сам предмет обсуждения. Внезапно в гостиную вошел человек, о котором столько говорили. Это был тот самый князь Андрей, одетый во все черное, словно бы прибыл на похороны. Вместе с ним явились те, кто неустанно сопровождал его постоянно. То были два толстяка: граф Пьер и виконт Моравский. Войдя, князь Андрей, щурясь, оглядел всех собравшихся надменным взглядом человека, чувствующего свое превосходство. И только потом он поцеловал руку Анны Павловны, едва кивнув всем остальным присутствующим.

И этим князем Андреем, конечно, был попаданец, по-прежнему мечтающий о пулеметах, огнеметах, паровых танках и прочем интересном, чем можно будет оснастить армию Российской Империи к 1812 году. Причем, не только мечтающий, но и кое-что в этом направлении уже делающий в практическом плане. В его родовом имении в Лысых Горах последние пару лет вовсю работал оружейный завод. Теперь же настала пора развернуть производственную базу и в столице. Для того князь Андрей прикупил Новые верфи, сразу же начав строить первый экспериментальный паровой фрегат, названный «Победоносцем».

Князь вошел медленно, с холодной уверенностью человека, привыкшего к тому, что его приказы выполняют. Черный фрак, резкие черты лица, пронзительный взгляд — все в нем выдавало человека целеустремленного, нежелающего плыть по течению жизни, а прокладывающего свой курс самостоятельно. За ним, как тени, следовали граф Пьер и виконт Моравский. Первый с обычным своим выражением наивного любопытства, а второй с деловым выражением опытного барыги.

— Ах, князь! — воскликнула Анна Павловна, протягивая руку. — Мы как раз говорили о вашем… необыкновенном проекте.

— Да, — сухо ответил Андрей, едва касаясь губами ее пальцев. — Фрегат «Победоносец» — это только первый шаг к великому будущему России, которое многие пока не в силах осознать.

В зале воцарилась тишина.

— Но, князь, — осторожно начал один из гостей, граф Васильев, — разве железо не тонет? И разве дым способен заменить паруса?

Князь Андрей усмехнулся.

— То же самое говорили, когда первый пароход Фултона вышел в плавание по реке Гудзон с пассажирами из Нью-Йорка в Олбани два года назад. А теперь американцы вовсю их строят. Разница лишь в том, что мой корабль будет вдвое больше, гораздо мощнее и вооружен так, что никакой парусный линкор в мире против него не устоит.

— Вы говорите, как флотоводец, — заметил кто-то.

— Я говорю, как человек, который знает, что нужно делать, чтобы наша страна обрела новую силу. Нам необходима индустриализация, — возразил князь, и в его голосе прозвучала странная уверенность.

Салон загудел. Кто-то восхищался смелостью князя, кто-то шептался о его безумии, а самые проницательные начинали задумываться: что, если он прав? Между тем, в углу гостиной сидел граф Ростопчин, наблюдая за князем с плохо скрываемым раздражением.

— Этот выскочка слишком много себе позволяет, — пробормотал он. — Железные корабли, фабрики… скоро и крестьян заставит читать книги!

Но, князь Андрей уже не обращал внимания на перешептывания. Он знал: время работает на него. Да и союзники у него за последние два года появились очень серьезные. Потому он держался вполне уверенно, проговорив:

— Через месяц «Победоносец» спустят на воду. А еще через год у России будет уже три таких корабля. И такая эскадра, вооруженная дальнобойными орудиями, сможет наводить ужас на любое неприятельское побережье.

— Но, зачем так спешить? — удивился граф Ростопчин.

Князь посмотрел на него серьезно, сказав мрачно:

— Потому что года через три Россию захочет покорить Наполеон. И если мы не будем готовы, то жертвы наши станут неисчислимыми.

Ростопчин замер, пробормотав:

— Откуда вы это знаете?

Но, князь Андрей лишь улыбнулся и отошел. Оставив за собой шепоток недоумения и страха, Андрей разговорился с Михаилом Сперанским, который тоже пожаловал к Анне Павловне на этот раз.

А на следующее утро над Санкт-Петербургом снова поднялся черный дым из труб Новых верфей. Рабочие, — бывшие крестьяне,