Девушка из другой эпохи - Фелиция Кингсли

Ридлан».

– Я не стану вызывать гнев своего сына Чарльза, если только ты не попросишь об этом, Ребекка, – подводит итог леди Джорджия. – У тебя будет возможность еще раз все обдумать.

60

Остаток дня я провожу с Чарльзом, который везет меня и Арчи на прогулку по парку.

Мы навещаем конюшни, где нам расхваливают родословную каждой лошади вплоть до прапрадедов.

Чай подают в беседке, установленной перед парком с фонтанами, и это возможность немного отдохнуть и прийти в себя.

Уиндэм-холл – поместье, в котором я столько раз мечтала оказаться, читая романы.

Но есть одно «но».

Чтобы жить в нем, я должна выйти замуж за Чарльза Резерфорда.

В конце концов, говорю себе я, даже в жизни в будущем сколько раз приходится идти на компромиссы?

Работать на работе, которая не нравится, но приносит деньги.

Или жить в доме, который не соответствует ни твоим желаниям, ни потребностям, потому что все остальное не по карману.

Быть с тем, кто не очень нравится, потому что тот, кого хотелось бы видеть рядом, не отвечает взаимностью.

Отказываться от свободного времени ради достижения все более высоких профессиональных целей.

Отказываться от привязанностей.

Разница небольшая. Выйти замуж за Чарльза Резерфорда – все же лучше, чем любой мой другой вариант в будущем, и если я не могу быть с Ридом открыто, то почему бы не стать женой Чарльза?

Может, мне стоит дать ему шанс, попытаться увидеть его достоинства, а не сосредотачиваться на недостатках, постоянно сравнивая его с Ридом.

Но вместо того, чтобы проясниться, мысли в голове запутываются еще сильнее, и я теряю нить размышлений.

Я уже не знаю, чего хочу, что правильно, а что нет.

– Что? – переспрашиваю я, поняв, что все смотрят на меня.

– Мы хотели узнать, не желаешь ли ты посетить дом герцога на Гросвенор-сквер, когда мы вернемся в город, – повторяет мой кузен, помешивая чай.

– Почему бы и нет? – коротко отвечаю я.

– Знаете, Ребекка, вот уже почти двадцать лет моя мать не показывалась там, и у нее нет никакого желания возвращаться, – добавляет Чарльз. – А я считаю, что необходим женский взгляд. Возможно, у вас есть какие-то особые пожелания, а я бы хотел, чтобы вы чувствовали себя как дома.

– Но это не мой дом, – уточняю я.

– Пока нет, – возражает он. – Но вы уже должны считать его таковым.

Крошка от тартинки с джемом из лесных ягод попадает мне не в то горло, и я кашляю. Мы уже дошли до этого момента?

– На данном этапе я ограничусь просто визитом вежливости, – помедлив, отвечаю я.

Тетя выручает меня, начав рассказывать, как она занималась переобустройством дома на Чарльз-стрит вскоре после свадьбы, а меня больше беспокоит застрявшая косточка ежевики между зубов, чем ее слова.

Как же мне хочется достать из сумочки зубную нить!

Косточка уже так меня раздражает, что я встаю под предлогом размять ноги – как будто я мало сегодня гуляла – и прячусь за одной из льняных занавесей у беседки, чтобы выковырять это проклятое семечко.

Пока я доставала нить из сумочки, меня отвлек голос Арчи, который издает странное «Эй!», не очень присущее джентльмену. Он выходит из беседки и указывает пальцем в небо.

Я прослеживаю взглядом направление и вижу небольшое красное пятнышко в сиренево-синем вечернем небе.

Мы все молча смотрим на него несколько минут.

– Кажется, оно все увеличивается, – замечает Чарльз.

И это действительно так. Чем ближе подлетает пятнышко, тем больше становится похожим на шар. А под шаром висит корзина.

Это монгольфьер.

61

Воздушный шар приближается и снижается, будто его пунктом назначения был именно парк поместья.

Он медленно опускается, спокойно паря в воздухе, прямо у начала аллеи фонтанов.

Арчи, Чарльз и я, которая все еще сжимает в руках катушку зубной нити, быстро подходим к нему.

В корзине стоит Рид, и, только увидев меня, он открывает дверцу.

– Ты прилетел сюда! – изумленно восклицаю я.

– Ты вчера не смогла прийти на запуск воздушных шаров в Гайд-парке, поэтому я привел его к тебе сюда, – отвечает он так, как будто это обычное дело.

– Ты, – с досадой фыркает Чарльз.

– Именно я, да. – Потом смотрит на меня с торжествующей улыбкой: – Видишь, Ребекка? Я же говорил, что найду способ.

Чарльз деревенеет от гнева.

– Какого дьявола ты собираешься делать?

– Превзойти ее ожидания. И до такой степени, что ни ты, ни кто-либо другой никогда не сможет им соответствовать. – Потом он смотрит на меня с уже привычной плутовской улыбкой и протягивает мне руку: – Идем?

Летать. Я никогда не поднималась над землей. Я нерешительно смотрю на Рида и его протянутую руку.

– Ты явился сюда за Ребеккой? – рычит Чарльз.

– Определенно не на чай.

Чарльз пристально смотрит на меня:

– Ребекка, вы же не хотите поставить свою семью в неудобное положение.

– Какое неудобное положение? – спрашивает Арчи к моему искреннему удивлению. Я смотрю на кузена, который незаметно кивает мне, потом на Рида, который все еще с улыбкой протягивает мне руку.

Я могу остаться в безопасности на земле с человеком, который мне не нравится, или бороться со своим страхом и подняться на воздушном шаре с мужчиной, которого люблю.

Но что я делала все это время, если не боролась со своими страхами? Мужество, возможно, не означает отсутствие страха: можно трястись от ужаса, но все равно смотреть в глаза тому, что тебя пугает.

Быстрым шагом я дохожу до корзины монгольфьера и приподнимаю юбку платья, готовясь шагнуть внутрь.

– Ты не посмеешь забрать ее отсюда! – сквозь зубы цедит Чарльз.

– Забрать? Ты упускаешь одну деталь, Чарльз: я не похищал Ребекку, она пришла по своей воле. И если ты хочешь жениться на ней, тебе придется считаться с ее волей, – парирует Рид, подавая горячий воздух в шар, который начинает раздуваться.

– Ты не сможешь оставаться в небе вечно: когда твои ноги вновь коснутся земли, ты за это поплатишься, – угрожает Чарльз, монгольфьер тем временем уже поднимается в воздух. – Где егеря, которые должны охранять границы поместья?! – гневно рявкает он.

– Видишь ли, Чарльз, в этом твоя проблема: ты мыслишь слишком горизонтально. Ты останавливаешься перед воротами, а я придумываю, как их преодолеть, – полным удовлетворения голосом замечает Рид. – Там, где ты видишь потолок, я вижу возможность.

Когда мы набираем высоту, к Чарльзу и Арчи подходят две маленькие фигурки: тетя Кальпурния и леди Джорджия.

– Ридлан! – кричит она изо всех сил.

При виде сына глаза герцогини наполняются слезами.