Девушка из другой эпохи - Фелиция Кингсли

– Уделив особое внимание моей красоте, грации, манере себя вести, доброте, кротости…

– Скромности, – добавляю я себе под нос.

– И моему приданому в двадцать пять тысяч фунтов, – заканчивает она. – Пиши.

70

Наш дом становится похож на подпольную копировальную мастерскую.

Я пишу историю Эмили, начиная с того, как ее тело обнаружили под видом мумии в доме у Латиморов. Тетя Кальпурния переписывает все письма Эмили и зашифрованные сообщения под диктовку дяди Элджернона, и, наконец, Арчи, главный инженер семьи, копирует чертежи подводных лодок: Торпу, по понятным причинам, покажут оригиналы, после чего их вернут регенту.

Леди Джорджия пока остается в доме леди Селесты, и вместе они заботятся о Пенни.

Рид сидит рядом со мной и переписывает мои корявые – действительно очень корявые – черновики своим красивым почерком, так как я, несмотря на все старания, так и не научилась справляться с пером и чернилами, а ошибки допустить нельзя.

Если бы только у нас был фотоаппарат и принтер! Или хотя бы ксерокс.

Надо учитывать, что, оставшись в девятнадцатом веке, я навсегда лишусь Wi-Fi.

Но у меня есть Рид.

– Ты так прекрасна, когда сосредоточенна, – шепчет он мне на ухо. – Может, даже слишком – тебе нужно сделать перерыв, – подмигивает мне он, кивая на французские окна, выходящие в сад.

– Э-э, думаю, я выйду в сад на несколько минут. – Я потягиваюсь и встаю. – Подышу воздухом.

Рид встает следом:

– Я тебя провожу.

– Только двери оставьте открытыми и оставайтесь там, где я буду вас видеть, – велит тетя Кальпурния, не оборачиваясь.

Как только мы выходим из дома, Рид сразу же утягивает меня в тень живой изгороди и прижимает к себе, чтобы поцеловать.

– Даже не знаю, ненавидеть твою тетю или любить.

– Почему?

– Потому что она не дает мне оставаться с тобой наедине столько, сколько мне бы хотелось.

– Тогда ты должен ее ненавидеть.

– Но эти запреты позволяют мне больше наслаждаться теми краткими моментами, которые нам удается провести вместе. – Он целует меня в шею, что, как он уже хорошо знает, лишает меня последних сил спорить.

Я вздыхаю и обнимаю его.

– Я скучаю по твоей постели.

– И моей постели не хватает тебя. – Рид собирает подол моего платья в горсть и поднимает. – Но для получения удовольствия не всегда нужна кровать.

– Рид, – обеспокоенно выдыхаю я, проверяя, не появилось ли у нас нежеланных зрителей. – Что ты задумал?

Его рука приглашающе скользит по внутренней стороне моих бедер.

– Это.

– Но у нас секретная операция! – возражаю я, хоть и не особенно уверенно. К сожалению, руки Рида не только способны меня раздевать, но также и лишать всякой способности думать, стоит только мне ощутить их прикосновение.

– Тебе нужно отдохнуть, да и мне тоже.

– В нескольких шагах мои родные… о боже! – Даже от его первой ласки у меня подгибаются колени.

– Так что постарайся не шуметь.

– Я хочу заняться с тобой любовью, – всхлипываю я, дергаясь от сладкой пытки его пальцев. – Я скучаю по тебе.

– Я рядом.

– Этого мало! – Я хватаюсь за него, пока его умелые движения возносят меня на вершину удовольствия. Рид выучил мое тело наизусть, он знает каждый мой вздох, каждую дрожь, он может за несколько минут довести меня до пика, заставляя сдерживать стоны.

– В конце концов, зря мы решили вести себя осторожно – не самый разумный выбор, – говорю я, все еще держась за него. – Если бы я забеременела, у нас остался бы единственный выход – поспешная свадьба.

– Но я не хочу поспешной свадьбы, сначала я хочу насладиться жизнью только с тобой. Путешествовать, увидеть мир, узнать, как это – быть вместе и ни от кого не скрываться.

– И ты правда согласен соблюдать те жесткие ограничения, которые они на нас наложили?

– Называй меня мазохистом, но я не против отнестись к тебе с уважением.

– Ты всегда относился ко мне с уважением.

– Ты поняла, что я имел в виду. – Он касается моих губ легким поцелуем, успокаивая. – И когда ты снова станешь моей, лучше, если вокруг не будет ни души хотя бы месяц.

– Звучит многообещающе.

– Не могу дождаться того момента, как буду засыпать рядом с тобой каждую ночь после занятий любовью, а ты будешь рассказывать мне все те удивительные истории о будущем.

– Даже если для тебя они не будут иметь никакого смысла?

– Все, что ты говоришь, имеет смысл.

– Рид, ты становишься слишком снисходителен ко мне, – замечаю я. – Возможно, таким, как раньше, ты мне больше нравился – когда не слушал меня и жаловался, что я слишком много болтаю.

– Ты, любовь моя, и сейчас слишком много болтаешь. – В его взгляде пляшут чертенята, и он прикусывает губу. – Но я терплю, потому что теперь знаю, как еще ты можешь использовать свой ротик.

– К счастью для тебя, – говорю я, опускаясь перед ним на колени и поглаживая натянувшуюся ткань брюк, – я не кусаюсь.

Я уже собираюсь это продемонстрировать, когда во внутреннем дворе раздаются шаги.

– Что бы ты ни искала на земле, Ребекка, в такой темноте вряд ли отыщешь, – раздается голос Арчи.

Я быстро встаю.

– Я… я потеряла сережку.

– А-а-а, – протягивает кузен, смерив меня взглядом. – Приехал Азмаль, он нашел колдунью или кого-то в этом роде, – сообщает он. Я направляюсь в гостиную и слышу, как он обращается к Риду: – Держи себя в руках, Нокс. Что тебе не ясно в словах «долгая помолвка»?

Я знаю, что сейчас не время смеяться, но с трудом могу удержаться. Правда в том, что моя самооценка повышается, когда я вижу – и слышу, – какую власть имею над Ридом.

В гостиной рядом с Азмалем стоит гадалка, которая читала по ладоням на вечере в доме Латиморов.

При виде Рида она подходит к нему и окидывает долгим взглядом.

– Сын теней. Теперь, когда ты нашел свой свет, следуй за ним.

Он качает головой, высокомерно глядя на нее:

– Ты уже прошла проверку, нам показывать спектакли не нужно.

– Прорицательница из Александрии? – с сомнением уточняет тетя. – Что она здесь делает?

– Она и станет нашим отвлекающим маневром. «Прорицательница», – объясняет Рид, – на самом деле подающая надежды актриса, которая сводит концы с концами, торгуя пивом в лондонских доках. В среду же вечером она станет медиумом, который пообщается для нас с Эмили из мира мертвых: что может лучше оживить вечер, если не спиритический сеанс?

Вторник, 18 июня, 1816 год

71

Рано утром я отправляюсь к Торпу вместе с Ридом