Девушка из другой эпохи - Фелиция Кингсли

– А также они снова приступили к плану освобождения Наполеона после того, как Харлоу рассказал нам, что сохранил документы от Эмили.

Вот так переплелись тайные отношения Максима с Джемаймой и заговор по освобождению Наполеона: когда Леони поняла, что мы с Ридом отправились в тюрьму, чтобы расследовать смерть Эмили, она предупредила Максима.

Он отправил за нами одного из приспешников Портера, который подслушал наш разговор с Харлоу про то, что у него есть документы, которые украла Эмили. Ценная информация как для нас, так и для них, которые хотели эти документы вернуть, но не знали, где они. Леони же пыталась отравить меня при помощи конфет после моих расспросов про Пенни.

– Теперь, когда мы знаем, кто что сделал и почему, остается один вопрос: как нам обо всем этом рассказать? – спрашивает тетя. – Какая польза от этой информации, если никто не сможет открыть ее всем?

Да… как же это сделать? Нужно раздуть шумиху в интернете, в средствах массовой информации, таких как Wikileaks, Anonymous, Panama Papers, но в 1816 году инструментов слишком мало, чтобы охватить столько людей за краткий срок.

– Ты можешь написать об этом, – предлагает Рид, глядя на меня. – В «Кроникл».

– С каких это пор серьезная газета публикует признания дебютантки? – ворчит дядя Элджернон.

– Дебютантки – может, и нет, – соглашаюсь я. – А вот историю от Сфинкса опубликуют: пришло время рассказать всю правду о «мумии» на Оксфорд-стрит.

Арчи потрясенно смотрит на меня:

– Ты знаешь того, кто пишет под псевдонимом Сфинкс?

– Ту, – уточняет Рид. – Ребекка не знает Сфинкса, она и есть Сфинкс, – добавляет он с ноткой гордости.

Мне нравится идея Рида. Я буду как Эдмон Дантес, который в газетной статье обличил предательство Фернана Мондего во время Греческой войны, настроив против него все общественное мнение. Но есть одна проблема.

– Однако до того, как новости дойдут до властей, Максим, Леони и Джемайма успеют сбежать.

– Что, если эта история выйдет в специальном выпуске в среду вечером, на торжестве регента, где соберутся все главные люди королевства? – предлагает Арчи. – Что скажешь? Директор «Кроникл» согласится?

– Если предоставим все доказательства, думаю, наверняка. – Торп другого и не ждет. – Но я не думаю, что преступники будут просто стоять и ждать, пока регент и все остальные дочитают газету, – скептично замечаю я.

Рид улыбается, явно что-то задумав:

– А если мы их как-то отвлечем…

Понедельник, 17 июня, 1816 год

69

Аузония согласилась принять меня сразу же, так что теперь я жду ее у входа в дом.

Мне бы хотелось приехать к ней с Ридом, но едва ли Осборны приняли бы его, как и меня, так что весь план приходится рассказывать мне самой.

Мы пьем чай в саду, ловя лучи солнца, и Аузония молча слушает меня с ничего не выражающим лицом.

– Тебе нужна моя помощь, я должна отказаться от жениха и своей репутации, но в обмен на что? – спрашивает она, приподнимая бровь.

– Как это, в обмен на что? Ты бы вышла замуж за заговорщика, сторонника Наполеона и женоубийцу – это, по-твоему, лучше, чем остаться старой девой?

– Нет. Я спрашиваю, что мне за это будет, – повторяет она, помешивая чай. – Что я выиграю?

– Все выигрывают, когда справедливость торжествует, – раздраженно замечаю я.

Ее тупость просто безгранична. В таких условиях я уже не надеюсь, что она нам поможет.

– На мой взгляд, Максим Дювиль может гореть в аду, он ничем не лучше других мужчин, но моя единственная забота – не оказаться втянутой в скандал вместе с ним. И я, и моя семья рискуем навлечь на себя позор, если эти серьезные обвинения всплывут, – прагматично заключает она. – Мы будем изгоями в обществе, с нами никто не станет общаться.

– Так ты предпочитаешь покрывать преступника, только чтобы не потерять лицо? Разве приглашение на балы стоит жизни невиновного человека или безопасности Короны?

– Мне нужны гарантии безопасности. – Аузония ставит чашку и смотрит на мою левую руку с холодной улыбкой: – Я что-то не вижу на твоем пальце обручального кольца. А ведь ты только что вернулась из Уиндэм-холла, где провела несколько дней с герцогом, познакомилась с его матерью… Что пошло не так?

– Мы с герцогом не подходим друг другу, – коротко отвечаю я. – Я не могла принять его предложение.

– Нет такой женщины, которой не подошел бы герцог. Родственными душами не рождаются, а становятся, – расхохотавшись, объясняет она.

– Не уверена, что это работает так, – возражаю я.

– То есть передо мной сейчас сидит не будущая герцогиня Уиндэм.

– И никогда ей не станет. Плохие новости, какую бы услугу ты ни хотела получить в свете моего нового положения, я ее обещать не смогу. – Как похоже на Аузонию, всегда ищет преимущества от выгодных связей.

– Наоборот, это отличная новость. – Она смотрит на меня с выражением мягким, почти нежным, которое на ее лице выглядит несколько пугающим. – Я помогу тебе с твоим безрассудным планом. А взамен ты замолвишь за меня словечко перед матерью герцога Уиндэма. Даже лучше, ты напишешь ей письмо, где красноречиво распишешь мои положительные качества, подогрев интерес герцога.

Я недоверчиво смотрю на нее:

– Ты хочешь, чтобы я помогла тебе устроить свадьбу с Чарльзом Резерфордом?

– Слушай меня внимательно, Ребекка. Ты была так близка к тому, чтобы стать одной из главных женщин в королевстве, но оказалась так глупа, что вышла из игры у самого финиша. Я из совсем другого теста. Если мы договорились, то можешь на меня рассчитывать.

– Я согласна. – В конце концов, усилий от меня практически не потребуется.

– В таком случае, чем я могу помочь?

– Ты должна сделать так, чтобы Максим пришел на торжество к регенту в среду вечером в «Олмаке» и остался там до полуночи.

– И все? – удивляется она.

– Ну, я сомневаюсь, что он захочет приехать или что в определенный момент не захочет уйти.

– Это не проблема, я скажу, что мои родители намерены объявить о нашей помолвке на этом вечере. Тогда он не сможет отказаться, – уверенно произносит она. – Что-нибудь еще нужно?

– В определенный момент гостей пригласят принять участие в одном мероприятии. Если Максим откажется, ты должна настаивать, пока он не уступит.

– Настойчивость – мое второе имя.

– Спасибо, Аузония. Я это ценю.

– Джейн, – зовет горничную Аузония, одновременно с этим раздражающе громко звоня в колокольчик. – Принеси бумагу и чернильницу.

Прибежавшая девушка устраивает на столе переносной набор писчих принадлежностей.

Аузония пододвигает его ко мне:

– Прошу.

– Ты хочешь, чтобы я прямо