Девушка из другой эпохи - Фелиция Кингсли
– То есть так как мой брат – королевский ублюдок, я не могу и волоска на его голове тронуть? – язвительно уточняет Чарльз.
– Я бы точно так же не позволила ему навредить тебе – как и тебе ему.
Чарльз смотрит сначала на Рида, затем на меня и качает головой:
– Я ухожу. Довольно оскорблений.
Они с Роджерсом возвращаются в карету, украшенную гербами герцога Уиндэма, и, как только мы остаемся одни, леди Джорджия падает на землю. Рид бросается к ней и прижимает ее к себе.
Так они неподвижно сидят какое-то время, вокруг сгущается бледный утренний туман.
Когда они размыкают объятия, леди Джорджия поворачивается ко мне.
– Иди, – говорит мне Арчи.
Я бегу к Риду, но вместо того, чтобы обнять, бью изо всех сил.
– Ты болван, идиот, придурок и ни черта не понимаешь! – Между слезами и оскорблениями я даю выход накопившемуся напряжению. – Ты солгал мне, ты меня бросил, провел как дурочку!
– Ребекка. – Он держит меня, не давая дергаться, в ожидании, пока я не успокоюсь. – Прости меня.
– Мне не нужны твои оправдания! – кричу я, крепко прижатая к его груди.
– Я бы никогда не предложил тебе разделить со мной бесчестье.
– Я тебя ненавижу. – Я всхлипываю и утыкаюсь лицом в его сюртук, стирая слезы.
– Я тоже тебя люблю. – В ответ я шлепаю его ладонью по ране на плече. – А-а-а-а… очень.
Леди Джорджия смотрит на него, приподняв бровь:
– На меня не смотри, я тебя защищать не буду. Ребекка права, ты болван.
К нам подходят Арчи и Азмаль, который осматривает рану Рида.
– Но если бы этот болван сразу нормально прицелился, дуэль бы закончилась еще до ее начала.
– Думаю, на этом этапе нам есть что обсудить, – замечает Арчи, глядя на нас с выражением упрека и веселья одновременно. – Готовьтесь, матушка даст волю эмоциям.
68
– У меня нет слов! – взрывается тетя Кальпурния, когда мы с Арчи, Ридом и леди Джорджией заходим и вкратце пересказываем ей и дяде Элджернону все произошедшее. – Вы все с ума посходили! И еще и помолвка с герцогом сорвалась! О нас все болтать будут! – Она мечется взад и вперед по гостиной, тяжело дыша. – Какой позор! Какой по-зо-ор!
– Так, значит, королевский бастард, – усмехается дядя Элджернон, вонзая зубы в истекающее кремом пирожное. – Кто бы мог подумать!
– Да, но это должно оставаться в тайне, – уточняет леди Джорджия. – Никто об этом не знал и не должен никогда узнать.
– Ребекка со мной ни в чем не будет нуждаться, – осторожно начинает Рид. – Я могу обеспечить ей уровень жизни равный, если не лучше того, который мог бы дать ей мой брат.
Тетя качает головой, и ее кудри подпрыгивают точно пружинки.
– Но дело же не в деньгах! Речь о благопристойности! Ребекка – Шеридан, она дочь маркиза!
– Да ну, – пожимает плечами дядя Элджернон. – Сколько еще протянет старый король Георг? Еще пару лет, на мой взгляд, да и сейчас его влияние не больше, чем у пресс-папье. Скоро взойдет на трон его наследник, и, если Ребекка выйдет замуж за внебрачного сына регента, мы породнимся с королевской семьей!
– Элджернон! – возмущается тетя. – Мой сын сошел с ума, моя племянница всегда выкидывала всякие фортели, но я рассчитывала, что хотя бы у тебя остался здравый смысл!
– Прости, дорогая, я думал о положительных сторонах дела.
– Ничего положительного в этом нет. Я против вашей свадьбы, – объявляет тетя, скрестив руки на груди. – Ради этого брака вам придется переступить через мой труп.
– Брак уже консумирован, – поспешно говорю я, но от этих моих слов тетя лишь падает в кресло. – Несколько раз.
– Пусть этот сезон пройдет, – решает Арчи. – Все забудут про несостоявшуюся помолвку с герцогом, скандала не будет. Если мы поторопимся со свадьбой Ребекки и Ридлана, то подозрения только усилятся, все сочтут, что это поспешный брак, чтобы скрыть позор.
– А что, это не так? – возражает тетя.
– Я не беременна, – повторяю я. – Мы были… осторожны, – добавляю я, глядя на Рида, который опускает голову, скрывая смех.
– Ох, избавьте нас от подробностей! – Тетя Кальпурния, покраснев, машет перед собой веером. – Вы же не считаете, что вы такие первые? Мы все были на вашем месте.
– Ах, какие воспоминания, дорогая! Как мы притворялись, что я не ухаживаю за тобой, пока ты носила траур, – посмеивается дядя.
Арчи смотрит на нее, широко раскрыв глаза:
– Мама!
Тетя вместо этого толкает дядю локтем:
– Элджернон, на твой взгляд, об этом уместно говорить сейчас? Вместо того чтобы ругать этих сумасшедших, ты решил поставить меня в неловкое положение?
– Э-э… м-да. Вы вели себя плохо, очень плохо, – повторяет за ней он, но не слишком убедительно.
Если история о внебрачном сыне регента, на взгляд тети, худшее, что могло случиться, дяде Элджернону она, похоже, ужасно нравится. Жаль, что его мнение здесь учитывается в последнюю очередь.
– Так или иначе, – возвращает нас к теме беседы Арчи, – я скорее за долгую помолвку и хочу обратить ваше внимание на слово «долгая». О помолвке мы объявим осенью, торжество будет весной, чтобы никто и предположить не мог, что мы в спешке хотим замять скандал.
– Я согласна, – кивает леди Джорджия. – Хотя мое мнение ни на что не влияет, учитывая, что формально между моим сыном и мной больше нет никаких отношений. Ридлан, что ты скажешь?
– Что я бы женился на Ребекке хоть завтра, но если мы хотим все сделать правильно…
– О, можете не сомневаться, мы все сделаем правильно! – перебивает его тетя. – С этого вечера Ребекка переезжает в другое крыло дома. А то окно мы замуруем намертво.
– Я, конечно, могу и переехать, но сперва нам с Ридом нужно разобраться еще с одним важным делом, и это вопрос жизни и смерти, – говорю я. – Поэтому вы не можете нас разлучить, иначе я найду способ тайно с ним встретиться.
– Жизни и смерти?! – переспрашивает тетя, закатив глаза. – Что там еще?
– Мы расследуем убийство Эмили и выяснили, что Бенджамина Харлоу обвинили напрасно. У Максима Дювиля тайный роман с Джемаймой, а еще он хочет освободить Наполеона из ссылки.
