Системный Барон - Миф Базаров

Он сделал паузу, давая осознать вес этих слов.

— Родовое гнездо Соловьёвых и их фамильный портал.

Александр резко выдохнул, будто получил удар в грудь.

— Ты спятил, старик? Это первое место, где их ищейки будут рыскать! Это ловушка!

— Именно поэтому никто не подумает, что мы посмеем сунуться туда, — парировал Степан. — Все считают, что вход в портал запечатан, ведь кроме наследника никто до приказа Императора не посмеет туда явиться. Никто, кроме Соловьёва, не может активировать его.

Степан повернулся ко мне, взгляд был тяжёлым.

— Ты — его единственный шанс, мальчик. А он — твой. В тех стенах могут быть ответы. О том, кто ты. О том, почему ты попал в этот мир. И, возможно, — его взгляд скользнул по Александру, — настоящие улики, способные очистить честное имя рода Аверина.

— Кто-то убил всю семью Соловьёва, — тихо сказал я. — Что, по-твоему, мешает убийцам устроить засаду на том месте, которое, по их мнению, должен рано или поздно посетить единственный выживший наследник, сбежавший от них в парке?

— Ничто, — просто ответил Степан. — Кроме одного. Они уверены, что наследников не осталось.

Я перевёл взгляд с неподвижного, как изваяние, Степана на Александра.

— Это точно ловушка, — прошептал он наконец.

— Единственная ловушка, в которую они не сунут нос, — вновь повторил Степан. — Все считают поместье Соловьёвых проклятым местом, а портал в другой мир запечатанным. Для них это уже решённое дело.

— А для нас? — взгляд Аверина упёрся в меня.

— Для нас это место может стать спасением, ведь там мы сможем спрятать твою ауру от чужих глаз, — слуга тоже посмотрел на меня. — Если, конечно, поместье примет твоего друга за барона Дмитрия Соловьёва.

Идея была безумной. Сумасшедшей. И вместе с тем единственно верной. В этом мире, где за Александром охотились не только полицейские, но и силы куда могущественнее, найти другое, столь же надёжное укрытие рядом было попросту невозможно.

— А магии сможете меня там учить?

— Если зайдём в портал, то да. А если сможешь открыть его, то получится, что Дмитрий Соловьёв теперь ты.

Я медленно выдохнул, осознавая всю цепь последствий.

— Правильно понял, что если дом примет меня, то я получу права на имя, титул и имение?

— Да, ты унаследуешь род Соловьёва по праву крови.

— Но если я выйду из тени, то стану мишенью для тех, кто уничтожил настоящую семью Соловьёвых.

— Мишенью, которая сможет дать сдачи, — мрачно заметил Александр. — В отличие от безродного, которым ты являешься сейчас. У немага нет ресурсов. У барона они есть. И этот портал… мой учитель говорил, что это пространство «между». Магия, творимая внутри, не оставляет следов в нашем мире. Они не смогут найти меня там.

Я кивнул.

Логика была железной.

— А твоя магия? — спросил я Степана. — Если за Александром могут идти по следу, то почему твоя помощь у тюрьмы и вылазки в город не привели стражу к нашему порогу?

Степан кротко усмехнулся.

— Я не маг из знатного рода, мальчик. Мои дарования — второстепенны, — он закатал рукава, показывая татуировки школы земли и ремесла. — Я не мечу мощными потоками энергии как представители знати, — он кивнул на Александра. — Я… вплетаюсь в существующую ткань мира. Моя магия — это шёпот на фоне их крика. К тому же, я использую артефакты, а не внутреннюю силу. Их след рассеивается быстрее и не имеет уникальной родовой подписи. Я — инструмент. А инструмент не пахнет.

В его словах не было ни капли сожаления, лишь констатация факта. Это был солдат, идеально понимающий своё место на поле боя.

— Значит, решено. Проверим эту теорию, — я поднялся, чувствуя прилив сил.

Александр встретил мой взгляд и медленно, будто через силу, кивнул.

Глава 10

Сон был беспокойным. Я постоянно ворочался, думая о своём будущем в этом мире. Если завтра всё получится, возможно, мне удастся легализоваться как барону. Или остаться немагом, отбросом общества на всю оставшуюся жизнь.

Сомнения мучали меня как никогда. В прежней жизни мне приходилось выживать благодаря кулакам и бесконечному корпению над учебниками. Мы с сестрой были детдомовскими, и это клеймо преследовало нас с самого рождения.

Я быстро понял: чтобы избавиться от предвзятого мнения окружающих, недостаточно уметь драться. Нужно научиться думать головой. Анализировать, просчитывать варианты развития событий на несколько шагов вперёд.

Сейчас же передо мной стояла совсем другая задача: положиться на волю случая. Что, если портал не признает меня хозяином? Тогда весь наш план полетит чертям под хвост. А я останусь обычным немагом. Я не мог просчитать вероятность исхода и от этого мучился ещё больше.

И стоило только провалиться в сон, как чья-то рука начала тормошить меня за плечо.

— Дмитрий, подъём, — услышал я спокойный голос Степана.

Открыл глаза. В хижине стоял густой, непроглядный мрак, лишь сквозь щели в ставнях пробивался лунный свет.

Слуга был уже одет и собран.

— Пора. До рассвета два часа. Это наше окно.

Я кивнул, с трудом разлепляя веки, и поднялся. Кости ныли от вчерашних тренировок, но общая разбитость сменилась нервным, бодрящим напряжением.

Предстоящая вылазка была похожа на сложное тестовое задание с нулевой документацией и непредсказуемыми багами.

Александр уже ждал у выхода, кутаясь в тёмный плащ. Я молча вышел наружу. Воздух был на удивление тёплым, пахло не морем, а хвоёй. Слабый ветерок дул со стороны леса. На северо-востоке только-только начинало светлеть, у горизонта лежала тонкая полоска цвета увядшей сирени.

Летняя ночь на севере была обманчива. Темнота, на которую я рассчитывал, длилась от силы несколько часов.

Угловатый автомобиль Степана стоял заведённый, тихо урча. Слуга бесшумно откинул дверь, и мы забрались внутрь.

Стержень с рунами уже был вставлен в панель, и стоило только водителю закрыть за собой дверь, как автомобиль бесшумно тронулся, тихо скользя по ухабистой лесной колее. Минут через двадцать мы выехали на пустынную загородную дорогу.

Степан сидел неподвижно, его взгляд был прикован к темноте впереди, но я чувствовал, что он видит гораздо больше, чем обычный человек.

— Поместье Соловьёвых, — начал он без предисловий, — «Золотые ключи» расположено в двадцати верстах от города, на мысу, омываемом с трёх сторон морем. Подступы с суши защищаются хорошо.

— Мы будем