Ледяное сердце - Людмила Семенова
— А зачем вообще духам деньги?
— Да ему они как таковые не особо нужны, ему нужно другое. Я же тебе говорил, что духи выживают как умеют, но не все хотят жить общиной и считаться с проводниками, есть и одиночки. А тот, про кого говорят ребята, вообще особый сорт.
— А именно?
— На Востоке, откуда он родом, таких называют ифритами — духами, связанными с миром мертвых. У него куда более сильное притяжение, чем у среднего мира, и им вдвойне тяжело блуждать среди людей, они вечно голодные и злые. Самые сильные инкубы получаются именно из таких. У нас тоже есть духи Туонелы[1], но они никогда не принимают людского обличья и общаются только с проводниками, через особые ритуалы. А ифриты, как изгнанники, разрываются между мирами и тянутся к пустынным, брошенным, проклятым местам, вымирающим городам и селам, регионам с тяжелым климатом и трагической историей. И сколько энергии им нужно, чтобы держаться, — страшно вообразить…
— Так вы уже все про него выяснили? — невольно перебил Илья.
— Да ну тебя, Элиас! Староват я уже, чтобы за демонами гоняться.
— То-то у вас полный дом демонов в распоряжении! И думаю, он всяко постарше вас, а уж тем более меня.
— Так-то оно так, — улыбнулся Антти. — Но я тебе и по почерку многое могу рассказать. Где похозяйничал этот паразит, как ты выразился? Парк рядом с захоронениями, лавочка по соседству с наркопритоном, дачный домик в поселке, где погибли родители Веры. Даже комната в коммуналке отметилась — прежняя жиличка прямо там умерла, отравившись крысиным ядом. Без этого демону было бы куда труднее нагнать морок. Значит, и логово у него должно располагаться в каком-нибудь мертвом месте, где мало народу и есть следы потерь и бедствий.
— Понятно, — задумчиво сказал Илья. — Вот только что случилось с ребенком? По идее он как раз для такого демона не должен представлять особого интереса.
— Думаю, что ребенка также украли по чьей-то просьбе. Ты эту семью знаешь, вот и поразмысли, нет ли у них недоброжелателей, готовых на такое пойти.
— Боже сохрани! — вздохнул Илья. — Хотя мне ли толковать о боге, конечно…
— Я в бога не верю, Элиас, но если уж он есть, значит, допускает и существование ведьм, хоть его поборники и считают иначе. Иначе что же мы все бродим по миру, как они ни стараются нас извести?
Тут старик достал из ящика стола трубку, закурил и после паузы произнес:
— Знаешь, больше всего меня тревожит, что ифрит пустился в такой дикий разнос. Лишение энергии, медленное истязание — это в их духе, но не планомерное убийство! А он добивался именно того, чтобы ребята погибли, им просто повезло. Вот только потом нам всем может и не повезти…
— Что вы имеете в виду?
— Такие демоны способны на очень мощный выплеск мертвой ауры, который воздействует не только на отдельно взятого человека, но и на местность. Еще в старину появление ифритов среди людей считалось предтечей большой беды — эпидемии, засухи, лесных пожаров, наводнения. Я говорю тебе об этом, Элиас, потому что ты парень рассудительный и не станешь раньше времени паниковать. Пока надо найти ребенка и избавить людей от проклятия, а там посмотрим.
— Я вас понял, — заверил Илья. — Спасибо за доверие и откровенность, Антти, надеюсь оправдать ожидания. Кстати, парни у вас молодцы, так оперативно сработали!
— Это их служба, их жизнь, — тепло сказал Антти. — Они постоянно леса обходят, многих уже так спасли. Но и сердить их не стоит: за пьянки-гулянки в лесу и прочие паскудства напугают до поросячьего визга. Такой уж у них нрав! Твоя Накки и вовсе сказала Вере, будто их кормят мясом прежних гостей! Девочка аж расплакалась с перепугу.
— Что? Ну я ей!.. — вспылил Илья, на что старик только снисходительно улыбнулся. Попрощавшись с хозяином, молодой колдун тут же отправился в комнату, куда его привели прошлой ночью. Накки сидела перед зеркалом и втирала в шею и плечи какое-то месиво жемчужного цвета. Обернувшись, она безмятежно улыбнулась.
— Здравствуй, Велхо! Пришел за завтрак поблагодарить?
— Я тебе устрою сейчас завтрак, — сердито сказал Илья. — Я тебя саму в чайник засуну, вскипячу и растворимый кофе буду пить! Зачем ты бедную девчонку пугаешь? Она и так еле уцелела!
— Уж и пошутить нельзя? Пора бы тебе привыкнуть, — невозмутимо отозвалась водяница. — Она хоть разревелась и выпустила всю эту тяжесть, а когда ее притащили, была как окаменевшая. Ты меня совсем-то за чудовище не держи.
Гнев быстро развеялся и Илья присел рядом с ней на стул. Накки отложила склянку с мазью, стала расчесывать волосы, свисающие через спинку кресла почти до пола, и он невольно залюбовался их блеском.
— За завтрак, конечно, спасибо, — произнес он. — Но ты порой славная, а в другой раз — колючая, я и не пойму, какая ты на самом деле. Я вдруг подумал, что почти ничего о тебе не знаю, хотя ты за мной много лет подсматривала.
— А что ты хочешь знать? Родилась я в Ингрии, год лучше не буду называть, хотя по нашему счету я еще молода. Отец и мать, само собой, были водяными, пути с ними давно разошлись, и если они и живы, я об этом ничего не знаю. Что еще? Сколько колдунов у меня было до тебя? Сколько я повидала пьяных и безмозглых купальщиков, самоубийц и кровавых разборок, выброшенных улик и потерянных сокровищ? Да, мы не только в отражении луны купаемся и песни поем, и не надо тебе всего этого. Вот поверь. А мне все, что до тебя было, давно не важно.
Сказав это, Накки отвернулась от зеркала, положила руку на его колено, затем улыбнулась и добавила:
— И на самом деле я — всякая, Велхо. Как и вода, которая кормит, утоляет жажду, промывает раны, а в другое время разбивает в труху дома и корабли. Вот и скажи, она добрая или злая?
— Верно, — усмехнулся Илья. — Но не могу же я все тебе с рук спускать! Какой тогда из меня проводник? Антти ведь обещал меня учить, и Яна тоже!
— Я этого давно ожидала. Но ты точно уверен, что сыну передались твои способности?
— По-моему, да, — растерялся Илья. — А ты сама разве не заметила? Чутье у него определенно есть!
— Чутье — да, а вот готов ли он к такой судьбе? Вдруг он и вовсе пожелает идти другой дорогой?
— А может, я тебя наконец с ним познакомлю? Вот ты
