Королева Грёз и Кошмаров - Валентина Зайцева

Проклятие Бессмертных: Королева Грёз и Кошмаров (книга 3)

Глава 1

Нина

Я видела сон.

Или я умерла? Может, теперь уже нет никакой разницы?

«Я не хочу умирать».

Что такое человек, если разобраться до самой сути? Что значит это ощущение себя, своего «я»? Что определяет личность? Границы разума? Душа? Голоса звучали в моей голове, каждый перекрикивал другого, требуя, чтобы я выбрала.

— Выбирай сейчас! — кричали они.

Выбрать что?

«Пожалуйста, не дайте этому случиться…»

Где начинаемся и заканчиваемся мы сами? Что создаёт этот бесконечный список нулей и единиц, который превращается в личность? Мы — только продукт наших воспоминаний? Сплетение выборов, которые сделали нас теми, кто мы есть? Или всё решается раньше, в момент нашего рождения? Мы — сталь, закалённая жизнью, или мы — дымка, которой просто придали форму?

А может, дело вовсе не в прожитых годах? Может, мы — это лишь то, что выбираем в те редкие мгновения, когда не остаётся времени думать? Когда правит один лишь инстинкт? В ту долю секунды, когда берёт верх первобытное начало, — вот это и есть настоящий судья души?

Вопросы обрушились на мой разум, миллион сразу, переплетаясь с воспоминаниями. Поверх всего этого я слышала голоса, требующие выбора.

— Выбирай. Сейчас.

Солдат в окопе, где пот смешался с кровью и дождём, весь пропитанный вездесущей грязью вокруг него. Кто вообще решил, что копать канавы и сражаться в них — хорошая идея?

Вспышка чужой памяти. Или моей? Так трудно было понять, где что начинается и заканчивается. Где начинаюсь я и где останавливаюсь.

Предмет размером не больше кулака упал в грязь рядом с ним с глухим хлюпаньем. Раздались крики, паника, отчаянная попытка спасти собственные жизни. Суматоха конечностей — люди пытались убежать от того, что, честно говоря, не должно быть таким опасным, ведь оно такое маленькое. У них не было шансов скрыться.

В этот миг инстинкта — ты спасаешь свою жизнь или чужие? Бросаешься на гранату или карабкаешься к спасению по чужим телам?

Рывок руля автомобиля. Та доля секунды, чтобы избежать столкновения с машиной перед тобой. Инстинкт. Реакция. Первобытные желания. Это ли определяет нас? Это ли мы есть, когда всё сводится к нулю? То, что делает нас теми, кто мы есть?

Жить или умереть.

Быть или не быть — разве не в этом вечный вопрос?

Умереть было проще. Легче. Прямо по Достоевскому. И он не ошибался. Моя ситуация могла быть иной, но вопрос оставался тем же. Жить или умереть, зная, что принятие смерти избавит меня от боли и страданий.

Голоса звучали в моём разуме, оглушающие и неправильные. Шёпот, который одновременно был криком, заполнял саму мою душу своим присутствием. Семь голосов, говорящих по очереди. Каждый — ужасный и страшный.

— Ты будешь страдать, дитя. Ты умрёшь. Снова и снова, как должны все. Что ты решишь? Хочешь ли ты жить или умереть, зная, что тебя ждёт? Ибо он ждёт тебя. Наш Любимый Сын. Его сердце — твоё. Его любовь принесёт тебе лишь боль. Но выбор — твой. Так будет всегда.

Огонь терзал мою плоть, превращая кожу в чёрный уголь. Нервы умерли, и теперь я могла только смотреть, как пламя вьётся по моей коже, которая темнела, покрывалась пузырями и осыпалась хлопьями. Рёв пожара вокруг забрал воздух из моих лёгких, и когда тьма поглотила меня, я могла только молиться за свою душу и души тех, кто это сделал.

Это были не мои воспоминания! Голоса делали это. Зачем?

«Это решение, которое они дают тебе. Ты должна выбрать — жить или умереть».

Верёвка обвилась вокруг моей шеи, когда мужчины выбили стул из-под меня. Меня била судорога. Петля из грубой верёвки не позволила мне быстро умереть, а лишь медленно сдавливала горло. Глаза лезли из орбит, а в ушах стоял их крик.

«Боль, подобная этой и ещё худшая, будет ждать тебя».

Привязана к дереву. Мои руки были привязаны к дереву. О боже. Нет, пожалуйста! Я боролась, кричала от боли, когда поняла, что ноги не двигаются. Они болели.

Посмотрев вниз, я снова закричала, увидев причину. Мужчина склонился надо мной, вырезая мою кожу зазубренным армейским ножом. Он был весь в моей крови. Отрезал кусок кожи и съел. Его губы, вымазанные в крови, смаковали каждый момент. Он стонал, облизывал пальцы и шёл резать снова.

Он посмотрел на меня, безумные глаза широко распахнулись от восторга, когда нож внезапно вошёл мне в горло.

«Видела достаточно?»

Это были не мои воспоминания. Я умерла не так. Меня убил мужчина, который прожёг дыры в моём сердце. Тот, от кого кровь стыла в жилах и кипела одновременно.

— Решай. Сейчас.

В ту долю секунды у меня был ответ.

Моя рука прижалась к каменной поверхности. Ползти. По-пластунски, если придётся. Это было первое настоящее ощущение. Вода была в лёгких. Я должна выбраться. Должна. Выбора не было. В тот миг первобытного инстинкта я хотела жить.

Хотя я уже умерла, не так ли?

Поднимаясь на четвереньки, я почувствовала, как вода стекает с меня. Я закашлялась, подавилась, наконец почувствовала, как воздух наполняет лёгкие. О, это было райское ощущение. Я хрипела, пытаясь наполнить горящее тело ещё большим количеством этого благословенного и крайне недооценённого вещества.

При таком раскладе мне стоит научиться дышать под водой — учитывая, сколько раз меня почти топили в последнее время.

«Забавно. Займусь этим».

Кто это говорил? Что только что со мной произошло? Владыка Каел ошибся? Он не смог убить меня, и Самир спас в последний момент?

Нет. Я была мертва. Я знала это. Просто чувствовала это до глубины костей. Жива ли я сейчас вообще? Что случилось?

Я подняла дрожащую руку к лицу и прижала ладонь к щеке, попыталась потереть глаза. Что-то преградило путь. Что-то твёрдое и странное. Я сорвала это с лица и впервые открыла глаза.

Я стояла на коленях на каменном полу в тёмном помещении. Воздух был влажным и сырым, как в пещере.

На коленях у меня лежала маска, сделанная из кусочков камня, склеенных в мозаику. Она была гротескной и создана, чтобы внушать ужас. Она выглядела почти как ацтекская, но искажённая кошмаром, сложенная в образ пернатого змея.

Она была сделана из бирюзы.

— Нет! — Я швырнула маску прочь от себя.

Я смотрела, как она