Медведев. Книга 3. Княжество - Гоблин MeXXanik

— Конечно, — ответила она, и я отметил, как резко сменился ее тон с воинственного на заботливый. — Сейчас всё будет, душа моя.

Женщина посмотрела на мужа, потом на нас, приподняла подбородок и поспешно скрылась за дверью, закрыв за собой створку, оставив нас одних.

Курносов устроился в кресле, скрестив ноги. Морозов же сел сбоку от меня. Чуть в стороне от Романа, но в пределах досягаемости. Пламя отражалось в его глазах, придавая взгляду почти хищное свечение.

— Простите меня, ваше сиятельство, — начал хозяин дома. — Вы человек новый, я не знал вас в лицо. Да и темно на подворье, опять же. А к нам бывает, заносит разбойный люд из других княжеств. Дом у нас заметный.

— Не держу на вас зла, — сказал я спокойно. — Вы приняли нас за разбойников и просто защищали дом и свою семью. Это ваше право.

Курносов облегчённо вздохнул, вытер шелковым платком испарину со лба.

— К тому же, как я понимаю, вы недавно прибыли из заграничного путешествия, — продолжил я, и хозяин дома поспешно кивнул:

— Я был в отпуске. Места там хорошие. Целебные.

— Отпуск, говорите? — поинтересовался я, делая вид, что вспоминаю. — А до него вы ведь болели?

— Да, — кивнул он. — Год. Хворал сильно. Вы не подумайте, мастер-князь, что я симулянт какой. У меня даже справка от лекарей есть.

Я с прищуром взглянул на упитанное, розовощекое лицо Курносова:

— А так и не скажешь, что болели.

— Мы ездили к лекарям в Шань-Цзы, — поспешно затараторил хозяин дома. — Их методики… необычны. Но очень эффективны. Их целители считай меня на ноги и поставили. Иголки всякие в меня тыкали. Массажи с маслами.

Я кивнул:

— Верю. Конечно. Столько лет на тяжелой государевой службе. В дождь и в сырость у воды… любой может слечь.

— Так точно, мастер-князь, — с готовностью подтвердил Курносов, и я заметил, как Морозов с трудом удержался от презрительного смешка.

— А всё же красивый у вас дом, — произнес я, чтобы сменить тему разговора. — И ухоженный.

Курносов отвёл взгляд.

— Это еще дед мой строил. Я только фасад немного подновил.

— Дед… — протянул я и взглянул на потолок. — Да, конечно. Родовое гнездо. Только что-то лепнина слишком уж свежа, как по мне. Ну да ладно.

Курносов молчал.

— Видите ли, — продолжил я и чуть подался вперёд, — казна у княжества почти пуста. И я, как князь, обязан следить за доходами чиновников. Законность, прозрачность…

— Да, конечно. Я понимаю, — начал было Курносов, но Морозов его перебил:

— Уже начаты проверки. Директор работных домов, например, скорее всего, отправится в острог. Там много чего накопали.

Я заметил, как румяные щеки Курносова слегка побледнели. Он принялся обмахиваться платком.

— Мы подняли бумаги, — заговорил я, стараясь, чтобы мой голос был мягче, чем у Морозова. — И знаете, что оказалось?

Я вопросительно посмотрел на Курносова:

— Ч-ч-то? — с трудом проблеял тот.

— Старый князь выделил средства на реорганизацию вашего ведомства. Немалые деньги, надо отметить. На восстановление ведомственного здания, на развитие службы в губерниях.

Я ненадолго замолчал, внимательно глядя на Романа, у которого начали мелко подрагивать ладони. А затем продолжил:

— И вот ведь какой парадокс. Вместо здания стоит покосившаяся хибара, служба не реформирована. Сотрудников нет. Бюджет урезан до минимума. А выделенные деньги… исчезли. Словно их ведьмы утащили.

Я замолчал, внимательно глядя на Курносова и ожидая ответа. Он открыл было рот, чтобы возразить, но в этот момент в холле послышались торопливые шаги.

А через мгновение в дверях возник Зубов, за которым следовали двое сопровождающих офицеров. Начальник жандармерии остановился у входа, окинул нас внимательным взглядом.

— Ваше сиятельство, мастер Курносов, поступил вызов о нападении, — начал он. — Видимо, вы прогнали злоумышленников, мастер Курносов?

В последней фразе жандарма я уловил плохо скрываемую издевку.

— Я… я… — начал хозяин особняка.

— Всё спокойно, — сказал я. — Благодарю, что прибыли. Подождите, пожалуйста за дверью. Нам надо обсудить с господином Курносовым очень деликатное дело.

Зубов прищурился, но кивнул и вышел. Я же перевел взгляд на Курносова:

— Я могу дать команду на проверку, мастер. По итогу которой вы, скорее всего, отправитесь в острог. Вслед за Параскевой.

— Помилуйте, князь… — просипел Роман.

— Такие дела находятся на моем личном контроле, и спрятаться в платной камере острога у вас не выйдет. Общие основания, помещение на десять человек, девять из которых будут отъявленными уголовниками и разбойным людом. И вы. Несколько недель допросов, выемка улик, сверка документов…

Курносов обмяк, осел в кресле. А затем резко вскочил, сделал шаг в мою сторону. Боковым зрением я заметил, как напрягся воевода, готовый в любое мгновение вмешаться. Но Курносов упал передо мной на колени и схватил мою ладонь:

— Пощадите… Я служил, как мог. Был болен. Я… исправлю всё, клянусь Всевышним.

Я вздохнул. Резким движением вырвал руку из влажных ладоней Курносова.

— Поверьте, я тоже не хочу решать все так… кардинально. В общей сырой камере острога вы, скорее всего, не протянете и недели. Вы ведь хворый, а там сквозняки и плохо кормят. А домашнюю еду у вас будут отбирать сокамерники.

Я замер, словно обдумывая сказанное. А затем резко покачал головой:

— Нет, я так не могу. Поэтому предлагаю вам выход из сложившейся ситуации. Наверняка вы перевели деньги не на те счета по ошибке, да, мастер Курносов?

Я взглянул на стоявшего передо мной на коленях хозяина особняка. Тот несколько секунд непонимающе смотрел на меня, а затем быстро закивал:

— Да, так и было… — он скинул туфли, которые упирались носами в пол и мешали оставаться в выбранной позе.

— А за ошибку нельзя судить так строго. И уж тем более обрекать на заточение в каменном мешке.

— Князь… — прошептал окончательно деморализованный хозяин дома

— Давайте так: вы продадите имущество, и переведете все деньги, включая и те, что сейчас у вас на счетах и запрятаны под матрасом в благотворительный фонд, который я вам укажу. Все, до последней копеечки. А затем, вы уйдете в отставку. Скажем, по состоянию здоровья. Назначите вместо себя преемника и навсегда покинете государеву службу. Например,