Игра в кости - Камилла Лэкберг
– Тебя что-то беспокоит, насколько я поняла по тону телефонного разговора? – спросила она.
Менталист кивнул и выложил на стол последнее послание Тени, оставленное в почтовом ящике.
– Не знаю, насколько здесь уместно слово «беспокоит», но Тень назначила мне встречу сегодня вечером.
Мина прочитала письмо, и ее глаза расширились.
– В «Гондоле»? – переспросила она. – Отлично! Коллеги в штатском будут там.
– Нет, – твердо возразил Винсент. – Пожалуйста, не надо. Моя семья может пострадать.
Из гостиной послышалась заунывная струнная музыка, а потом кто-то закричал.
– Идиот! – заметила вслух Натали. – Как все глупо.
Мина понизила тон:
– О них что-нибудь слышно?
Винсент покачал головой и опустил глаза.
– Ничего. Я стараюсь не думать об этом слишком много. Сосредоточиться на попытке дать Тени то, что она хочет. И на вашем расследовании с костями. Звучит ужасно, но… если я буду об этом думать, превращусь в кучу бесполезного трясущегося тряпья. Кому это надо? Остается верить, что Тень их не обидит. У нее или него нет причин плохо обращаться с моей семьей. Тени нужен я.
Мина повернула бумагу, которую держала в руках, обратной стороной и увидела цифры.
– А это что?
Винсент посмотрел на только что составленную им числовую матрицу:
21 24 28 14
27 15 20 25
16 30 22 19
23 18 17 29
– Это сообщение от Тени, – пояснил он. – Переданное мне при помощи моего настенного календаря, рождественской открытки, которую я получил, моего будильника и птиц в моем саду. Думаю, таким образом Тень хочет показать, что следит за каждым моим шагом.
Музыка в гостиной сменилась напряженно пульсирующими басами. Очевидно, действие фильма, который смотрела Натали, продвигалось к кульминации.
– Об этом Тень напоминала мне на протяжении всей осени, – продолжал Винсент. – Давай садись. – Он протянул Мине ручку. – Если сложить эти числа, сколько получится?
Несколько секунд Мина молчала, следя ручкой по ряду чисел.
– Все строчки дают одинаковую сумму, – сказала она наконец. – Восемьдесят семь.
– Правильно. А теперь попробуй сложить вертикально, по столбцам.
Мина наморщила лоб. Она довольно быстро считала в уме.
– Что за черт… Сумма чисел в каждой колонке тоже восемьдесят семь!
Винсент взял у нее ручку. Кончиком прошелся по столбцам и строчкам.
– То есть восемьдесят семь и по горизонтали, и по вертикали, – резюмировал он.
После чего провел горизонтальную линию между второй и третьей строчками и вертикальную между вторым и третьим столбцом, разделив матрицу на четыре поля, по четыре числа в каждом.
Он указал на верхнее левое поле:
– 21–24–27–15. В сумме также 87. Или вот, поле рядом. 28–14–20–25 – снова 87. То же с другими полями. Сумма чисел в каждом из четырех полей составляет 87.
– О-о-о… – только и смогла протянуть Мина.
– И это не все. Посмотри на числа во всех четырех углах. 21–14–23–29 – тоже 87. Или обе диагонали: 21–15–22–29 и 14–20–30–23. И там и там по 87. И это число можно получить еще множеством способов.
Мина покачала головой, как будто не могла поверить в то, что видела.
– Такая штука называется магическим квадратом, – пояснил Винсент. – Это старая математическая задача. И еще последний номер моего самого первого шоу, когда мир впервые услышал о менталисте Винсенте Вальдере. Тень любит цикличность. Магический квадрат – мое начало и конец, альфа и омега, мой грандиозный финал. Как ни крути, все возвращается на круги своя.
Винсент скомкал бумагу. Он больше не хотел этого видеть.
– Мама, у нас осталось имбирное печенье? – послышался голос Натали из гостиной.
– Посмотри сама, – ответила Мина.
Голоса и музыка стихли. Натали поставила фильм на паузу и открыла кладовку. Отыскав красную пластмассовую коробку, осторожно встряхнула ее. Похоже, половина печенья уже была съедена.
– Чем это вы тут занимаетесь? – спросила Натали. – Тихо как в могиле. У вас какие-то секреты?
– У нас работа, – ответила Мина. – Можешь послушать, мы ничего не скрываем.
– Узнали что-нибудь о папе или дедушке?
– Нет, к сожалению. Мы занимаемся математикой, дорогая. Не хочешь присоединиться?
– Ой, нет. У меня каникулы.
Натали быстро исчезла, прихватив коробку с печеньем. Несмотря на все то, что пришлось пережить, она вела себя как обычный подросток. Что не могло не радовать.
– Ничего не понимаю. – Мина повернулась к Винсенту, как только в гостиной снова заговорил телевизор. – Почему восемьдесят семь? Что это значит?
– Разве ты не помнишь? Хотя с какой стати… Восемьдесят семь означает восьмое число седьмого месяца, восьмое июля, день рождения моей мамы. Это то, о чем мне когда-то напомнила Яне, прислав книгу с леопардом на обложке. Лето, когда погибла моя мама, стало моей альфой, как считает Тень. Моим началом. На это же указал тот, кто отправил Рубену газету. Но тогда никто из нас этого не заметил. А нынешнее Рождество, по-видимому, мой конец.
Мина взяла скомканную бумажку, развернула и вгляделась в цифры, которые были спрятаны во всем, что окружало менталиста в повседневной жизни.
– Это больной человек, – она покачала головой.
Винсент медленно кивнул:
– Теперь ты понимаешь, почему я должен встретиться с Тенью один на один. Не говори ничего Юлии и остальным.
Мина молча смотрела на менталиста.
– Можешь еще кое-что для меня сделать?
Она не отвечала.
– Если от меня не будет ничего слышно до восьми часов вечера, начинайте искать, с мигалками и всем прочим.
Мина подыскивала слова, наиболее точно описывающие общее настроение в конференц-зале. «Воодушевленное» – вот, пожалуй, самое подходящее. Слишком долго следовательская группа топталась на месте, и вот наконец наметилось хоть какое-то продвижение, пусть медленное, но ощутимое. Притом что до сих пор не было ясности относительно его направления.
– Где Локи? – спросил Рубен, оглядывая зал.
– Он подменяет Мильду в лаборатории, – объяснила Мина. – У нее как будто важная встреча в больнице.
– А я только начал к нему привыкать, – печально вздохнул Рубен.
– Локи вернется, не беспокойся, – утешила коллегу Юлия и перешла к делу: – Начнем с тебя, Адам.
Адам прочистил горло и кивнул.
– Я разговаривал с секретарем социальной службы, которая в свое время опекала Свенссонов, – сказал он. – У Бьёрна, как и у Линды, были психические проблемы. Много раз ставился вопрос об изъятии Маттиаса из семьи. После того как Линда покончила собой, спрыгнув с моста, Бьёрн и Маттиас исчезли. Как и говорил Тор, предполагалось, что они последовали за Линдой. То есть Бьёрн совершил самоубийство и взял с собой мальчика.
Адам поморщился.
– Но вместо этого они жили в туннелях, – подхватил Рубен.
– То есть Тор Свенссон –
