Назад в СССР: Классный руководитель, том 2 - Евгений Алексеев

Назад в СССР: Классный руководитель, том 2

Глава 1

Покровительство

— Олег Николаевич! Это ваш план — это просто курам на смех!

Завуч с удовольствием устроила мне показательную «порку», вначале прошлась по успеваемости моих подопечных, потом перешла к внешнему виду, и, наконец, начала драть меня, как сидорову козу за план, который я сумел наспех набросать перед педсоветом.

— А что вас не устраивает, Ратмира Витольдовна? — сдаваться на милость крокодилицы я не собирался. — По-моему, довольно насыщенный график.

— Что значит график? Что вы вписали сюда? Зимнюю прогулку, журнал, постановку пьесы Брехта, посещение вычислительного центра, посещение Кучинской астрофизической обсерватории! Обсерватории!

— И что здесь плохого?

— Да всё! — она шумно хлопнула ладонью по столу. — Где патриотическое воспитание молодёжи? Где тесный контакт с родителями⁈ Где посещение ленинских мест? А где посещение мест боевой и революционной славы нашего города и окрестностей? У вас только развлечения! Ну что это такое? Посмотрите хотя бы план у других учителей. Да у бывшего классного руководителя Сенцова! Сколько там было всего! А у вас ни-че-го! Вы бы ещё вписали сюда посещение ресторана, кафешантана, рок-концерта, не дай Бог!

Да на рок-концерте «Машины времени» я побывать бы хотел. Но тащить туда ребят не стал бы. Обо всём остальном мне удалось переговорить с моим классом на уроке физики. Работа кипела, ребята сделали уже полный макет журнала, осталось только вставить фотографии. И я обещал им заняться этим. Но завуч разбила мою радость на мелкие осколки. И я корил себя, что забыл вставить в план для проформы посещение мемориального комплекса «Горки Ленинские».

— Ратмира Витольдовна, я обязательно все это впишу. Обещаю.

— И ещё раз! Ваши подопечные совсем разболтались без вас. Нахватали двоек по литературе, прогуливали уроки физики всем классом. Это просто безобразие, как вы их распустили! И эта пьеса, которую вы собираетесь ставить. Аглая Борисовна сообщила мне, что это «Трехгрошовая опера». Вы с ума сошли⁈ Пьеса о проститутках, бандитах, мошенниках? Этого нельзя допустить! Нельзя! — Ратмира Витольдовна постучала линейкой по столу. Кажется, если бы я сидел ближе, она высекла бы меня этой линейкой по рукам.

Эта волна негатива, исходящая от завуча, высосала из меня всю энергию, больше всего хотелось послать всех матом и уйти, хлопнув дверью.

Резкий звонок телефона, что стоял на столе директора, заставил завуча замолчать. Она вздрогнула и в панике обернулась. Второй завуч, Таисия Геннадьевна, молниеносно оказалась рядом, сняла трубку. Лицо вытянулось, глаза округлились. Положив трубку, она подошла к Ратмире Витольдовне, и прошептала ей что-то на ухо, а взгляд ее почему-то был прикован ко мне.

Выслушав Таисию, завуч поджала губы и холодно обронила:

— Олег Николаевич, это вас.

Я удивлённо поднял брови.

— Меня? И кто?

— Вас спрашивают из обкома партии, — очень тихо сообщила Таисия. — Идите Олег Николаевич, мы подождём.

Я подошёл к столу директора, взял трубку. И услышал надтреснутый, сиплый голос Мельникова.

— Извините, Олег Николаевич, что побеспокоил вас во время педсовета. Но это не займёт много времени. Моя дочь хочет пригласить вас на свой день рождения в это воскресение. Я пришлю за вами машину.

— Не стоит беспокоиться, Кирилл Петрович, — попытался возразить я. — Я могу сам приехать.

— Нет-нет, это закрытая зона. Нужно будет оформить пропуск для вас и вашего мотоцикла. За пару дней этого не сделать. Значит, запомните — воскресенье, в 7 часов вечера. Машина приедет за час-полтора. И да, Марина хочет поговорить с вами. Вы сможете ей ответить?

— Да-да, конечно.

— Олег! Извините, что я попросила папу позвонить вам, — от голоса Марины у меня пробежали мурашки по спине, повлажнели пальцы. — Мне очень хочется, чтобы вы пришли. Но только, пожалуйста, никаких подарков! Я этого не люблю. Пожалуйста!

— Хорошо, обещаю.

— И ещё. Папа подготовил для вас сюрприз. Ой, — она коротко рассмеялась серебристым звонким смехом. — Я выдала его тайну. Но я не буду говорить, что это. Мы вас ждём! Не забудьте!

В трубке раздались короткие гудки, и я с сожалением положил её на рычаг. Обернулся, увидев, что взгляды всех учителей скрестились на мне, как шпаги, от чего стало не по себе.

Я вернулся на своё место, но садиться не стал. Бросил взгляд на завуча, которая так и стояла, застыв в напряженной позе, как статуя.

— Ратмира Витольдовна, вы так мною не довольны? Мне прямо сейчас написать заявление об уходе? Или подождать?

— Олег Николаевич, — в голосе завуча я внезапно услышал заискивающие нотки. — Вы хороший учитель. Но вы просто должны относиться к себе самокритично. И воспринимать критику спокойно. Это нужно вам для дальнейшего развития ваших способностей, которые мы очень ценим.

Я едва не расхохотался, услышав всю эту елейную проповедь в мой адрес. Один звонок Мельникова и завуч готова уже не поливать меня грязью, а заливать льстивым елеем.

Грымза перешла на другие пункты повестки, а я унёсся мыслями к Марине: что ей подарить? То, что она сказала, что подарка не надо, я воспринял с долей обиды. Мол, такой голодранец, как я, не способен сделать хороший подарок Принцессе, дочери большой партийной шишки. Но даже, если я возьму все свои накопления, что мне купить ей? Кроме того, что она ходит в храм, чтобы вымолить ребёнка, я ничего о ней не знаю. Ни ее увлечений, ни вкусов, вообще ничего! Я только помнил волнующий аромат её духов, словно исходящий от тропических цветов.

— На этом считаю наш педсовет закрытым, — мои фантазии разрушились голосом Ратмиры Витольдовны. — Все свободны.

Завуч вернулась на своё место за столом, увлеклась чтением, или сделала вид. А я, не выдержав этой душной, наэлектризованной атмосферы, покинул учительскую. Накинув полушубок, вышел на крыльцо в морозный февральский вечер. Солнце скрылось в сизых низких облаках. Мрачно, холодно, я запахнулся получше.

— Закурить не найдётся? — услышал я хриплый, но явно молодой голос.

Обернулся и заметил парня из десятого «А» класса. Увидев меня, он сразу сник, запахнулся в куртку и пробормотал: «Извините, Олег Николаевич, не признал». Я усмехнулся. За курение могли выпихнуть из комсомола. Но ребята все равно курили. Раньше, в прошлой жизни, я тоже курил, и прикладывался к бутылке порой очень рьяно.