Моя мать прокляла мое имя - Анамели Сальгадо Рейес

– Но школа ведь закрыта, – напоминает мальчишка раздраженным тоном, который не нравится Ангустиас. – Сейчас вообще-то лето.

– Ну тогда взломайте дверь или идите куда-нибудь еще.

Недовольные подростки подхватывают рюкзаки и уходят. «Может, если мы поможем найти ей парня, она не будет такой злющей», – бормочет девчонка себе под нос.

– Я все слышу! – кричит Ангустиас.

– Кайо хороший. Тебе стоит ему позвонить, – раздается в ответ. Они убегают, хохоча, ярко-оранжевые пятна мелькают над их макушками.

Ангустиас задыхается от возмущения и смотрит на Эмилио:

– Нет, как тебе такое?

Эмилио рассеянно спрашивает:

– Какое «такое»?

– Тьфу!

Чудесным образом в тот же день на Ангустиас снисходит еще одно озарение, причем благодаря человеку, которого она никак не ожидала увидеть. Бланка, та самая женщина, которая несколько недель назад беспардонно спросила, не ищет ли она мужа, подходит к библиотеке, катя тележку со стопкой книг. Пока она протискивается через входную дверь, Ангустиас инстинктивно приседает, прячась за стойкой.

– Здравствуй, – звучит всего в шаге от нее голос Бланки. – Я видела тебя в окно.

Ангустиас медленно поднимается и как ни в чем не бывало приветствует гостью.

– Я пришла продать несколько книг, – сообщает Бланка и решительно кладет одну перед Ангустиас. Это любовный роман, на мягкой обложке изображены мужчина с голым торсом и женщина в струящемся платье, вцепившаяся в его мускулистые руки. – Сколько за тридцать штук?

– Э-э-э, я не знаю, – тянет Ангустиас, рассматривая наряд Бланки: платье до колен с длинными рукавами и глухим воротом, жемчужные серьги и очки «кошачий глаз». – Не думаю, что мы покупаем книги, но мы принимаем их в дар.

– В дар? – изумляется Бланка. – Это первые издания в идеальном состоянии. Разве не видишь?

– Нет, не вижу. Извините. Я не очень разбираюсь в книгах, но я вам верю. Лучше позову коллегу. Эмилио вам поможет.

– Ты не разбираешься в книгах, но ты библиотекарь. Тогда как же ты получила эту работу? – допытывается Бланка.

– Эмилио! – зовет Ангустиас.

Бланка наклоняется, чтобы порыться в тележке. Когда она вновь появляется перед Ангустиас, то протягивает ей книгу, которая выглядит поновее, на этот раз с черно-белой фотографией обнаженного торса.

– Ой, – восклицает Ангустиас, потрясенная сочетанием книги и лососевого облака над головой Бланки.

– Так ты все еще одна? – спрашивает Бланка. – Слушай, у меня есть внук…

– Нет, я не одна, – быстро отвечает Ангустиас. – И посмотрите сюда. У меня перерыв. Эмилио! – кричит она. – Клиент!

– У нас не клиенты, а посетители, – объясняет Эмилио, перед тем как закрыть библиотеку. – И мы не коллеги. Я твой босс.

– Всего одно свидание, – умоляет Ангустиас.

– Это неуместно.

– Оно будет ненастоящим.

– М-м-м, нет.

– Пожа-а-луйста, – тянет Ангустиас тем тоном, каким обычно Фелиситас уговаривает ее взять напрокат какой-нибудь кровавый фильм ужасов. – Меня не смогут сосватать, если я несвободна. Пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста!

С полными надежды глазами Ангустиас подбегает к Эмилио, складывает ладони в молитвенном жесте и улыбается, когда оливково-зеленое облако над его головой начинает приобретать по краям нежно-розовый оттенок. Она понимает, что радоваться нехорошо. Розовый может превратиться в пурпурный, но она в отчаянии и у нее нет другого выхода.

Эмилио опускает взгляд на лежащую на стойке книгу. Его губы сжимаются в тонкую линию, но уголки чуть приподнимаются.

– Ну хорошо, – вздыхает он. – Одно свидание.

Глава 47

Фелиситас

Фелиситас знает, что неуважительно повышать голос на старших. Но иногда – а при общении с Ольвидо часто – ей как раз хочется вести себя неуважительно. И вот наступает вечер, когда Ольвидо не упрекает Фелиситас за крик. Она его даже поощряет, крича в ответ. Какой интерес в безмолвном соперничестве?

– Ты мне все испортила! – Фелиситас смотрит на доску в поисках обходного варианта. Зеленая фишка Ольвидо перекрывает ход, который Фелиситас тщательно продумала для своей синей фишки.

– Прекрасно! – кричит в ответ Ольвидо. – А ты мне.

– Ты имеешь в виду игру или мамину жизнь? – с вызовом спрашивает Фелиситас, передвигая синюю фишку на одну ячейку влево.

– И то и другое, – признается Ольвидо. – И не думай, что я не понимаю, зачем ты задаешь этот вопрос.

– Ну и зачем?

– Чтобы меня отвлечь, – обвинительным тоном заявляет Ольвидо, перепрыгивая своей фишкой одну из фишек Фелиситас.

– Твои друзья ее уже достали, – говорит Фелиситас, все еще притворяясь, что ей интереснее обсуждать план Ольвидо, а не играть в damas chinas. Фелиситас не любит проигрывать, а она, несомненно, проигрывает. – Доктор Гутьеррес был прав. У тебя старые методы и неправильные. Маме не нужен парень. И уж точно не нужен муж. Ей и одной хорошо.

– Если передвинешь эту фишку сюда, сможешь перепрыгнуть через все эти ячейки, – советует Ольвидо, проводя пальцем по деревянной доске.

– Не надо мне помогать! – возмущается Фелиситас, взмахивая здоровой рукой. – Я знаю, как играть!

– Нуждаться в помощи – это нормально.

– Не меняй тему.

– Ты первая ее сменила. Мы говорили об игре. Ну так давай, играй.

Фелиситас со злостью передвигает одну из своих фишек, причем совсем не ту, что советовала Ольвидо.

– Ты слишком мала, чтобы понять, – вздыхает бабушка, изучая доску и находя новый ход. – И тебе нужен отец.

Изумленная Фелиситас откидывается на спинку кресла.

– Отец? Я не хочу никакого отца! И точно не хочу, чтобы моим отцом был этот человек. Кстати, у тебя нет мужа, а ты прекрасно вырастила маму.

Из груди Ольвидо вырывается искренний смех:

– Прекрасно? Будь так, я бы не возилась сейчас с вами, а наслаждалась безмятежным вечным сном. И кроме того, у меня была другая ситуация.

– В чем другая? – не отстает Фелиситас, надеясь отвлечь бабушку от обдумывания следующего хода.

– Просто другая. – Ольвидо прищуривает глаза, изучая расположение синих и зеленых фишек на доске. – Я – это я, а она – это она, и я знаю, что ей нужно.

Фелиситас удивленно приподнимает бровь:

– А она не знает, что ей нужно?

– Нет, – отвечает Ольвидо, не глядя на нее.

– И я не знаю, что ей нужно?

– Конечно, нет. – Ольвидо медленно передвигает свою последнюю одинокую фишку в назначенный угол, продлевая сладость победы. Хлоп. Фишка триумфально падает в лунку. Ольвидо с сияющим видом складывает руки перед собой: – Я выиграла.

Фелиситас откидывается на спинку кресла.

– Мне это уже не нравится. У нее есть работа, она ходит в церковь, я скоро попрошу ее записать меня в здешнюю школу. Разве всего этого недостаточно?

Ольвидо молча расставляет фишки на доске.

– Попробуй еще раз.

Чуть позже, готовясь ко сну, Фелиситас продолжает настаивать:

– Ты можешь явиться своим друзьям и попросить