У счастья нет морщин - Анн-Гаэль Юон
Полетта вспомнила наполовину неподвижное лицо месье Ивона. Интересно, как давно он страдает этим недугом?
– А кухарка?
– Нур?
– А какая еще кухарка, по-вашему, меня интересует?
– Ну, она… Я даже не знаю.
Увидев угрожающее лицо Полетты, он попятился:
– Я спрашивал повсюду, клянусь, никто ничего о ней не знает. Даже фамилии! Почтальон говорит, что она не получает никаких писем. В интернете тоже ничего нет! Я все обшарил, говорю вам!
Он строчил как из пулемета.
– А остальные?
– Какие еще остальные?
– Ну, прочие постояльцы! Марселина, месье Жорж, Ипполит…
– Так вы же про них не спрашивали!
Полетта отвернулась от него.
– Но, мадам Полетта, ведь…
Она бросила на него мрачный взгляд и скрылась внутри дома.
12
Все постояльцы уже крепко спали, когда Леон душераздирающе мяукнул. Нур вздрогнула. Она прислушалась, желая убедиться, что ей это не приснилось. С момента ограбления она спала вполглаза, боясь, что кто-то проберется ночью в ее комнату и перережет ей горло.
Снизу донесся глухой стук. Она вздрогнула и поспешно выбралась из постели. Стоя на коленях на деревянном полу, который, как она знала, был очень тонким, она выдохнула в щелочку:
– Месье Ивон! Месье Ивон! Просыпайтесь, они снова здесь! Месье Ивон!
Она прижала ухо к полу, но, кроме тишины, ничего не услышала.
Вооружившись охотничьим рогом, она спустилась по лестнице и остановилась на нижней ступеньке. Перед холодильником с десертами стоял полураздетый месье Ивон, глядя в оцепенении на ряды вазочек с шоколадным кремом.
– Месье Ивон?
Тот, не отвечая, выхватил из ящика со столовыми приборами большую ложку.
Нур бесшумно приблизилась к нему.
Месье Ивон откусил кусочек лимонного пирожного, его широко открытые глаза блуждали из стороны в сторону. Крошки сыпались ему под ноги, усы были измазаны заварным кремом.
– Месье Ивон!
Нур потеряла дар речи.
Хозяин ел быстро и неряшливо. Он был похож на медведя, забравшегося в улей в поисках меда. Проглотив лимонное пирожное, он принялся за шоколадный крем. Сердце Нур стало биться медленнее. Так вот оно что. Лунатик-сладкоежка…
Она прыснула при мысли о том, что кто-то может их застукать: она в ночной рубашке, с охотничьим рогом в руках, и месье Ивон в трусах, засунувший голову в холодильник для десертов.
Где-то она читала, что лунатиков нельзя будить. Но десерты исчезали с пугающей скоростью. Она проскользнула к другой стороне холодильника и попыталась спасти крем-брюле, приготовленный на следующий день. Два часа работы, которые месье Ивон уничтожал без зазрения совести.
– Месье Ивон, это десерты для клиентов, – прошептала она.
Пятидесятилетний сладкоежка не дрогнул.
– Месье Ивон! Возвращайтесь в постель, иначе завтра нам нечего будет подавать!
Усатый чревоугодник, казалось, не слышал ее. Однако через некоторое время он облизнул свою ложку, потер искалеченную щеку и, по-медвежьи ступая, потопал обратно в свою комнату.
Нур рухнула на стул. Насколько она помнила, хозяин никогда не проявлял такой ночной активности. Настало время им с месье Ивоном серьезно поговорить. Что-то тут было неладно.
13
Полетта сунула конверт в сумочку. Она надела удобные туфли и поспешила выйти, не забыв на этот раз шляпу.
Ей было необходимо подышать свежим воздухом! Она больше не могла оставаться взаперти, в компании одной только Марселины, которая с утра до вечера комментировала новостную колонку о задавленных кошках или пыхтела над своими дурацкими лотерейными билетами. Да еще эта жара! В ресторане не было никакой прохлады, только вентилятор в углу гонял туда-сюда горячий воздух.
Было раннее утро. Она быстрым шагом направилась в сторону соседней деревни, замечательной тем, что в ней имелись парикмахерская и небольшое почтовое отделение.
Леон наблюдал за ней с невысокой стены. Он пошевелил хвостом и мяукнул. Полетта попыталась согнать его веером. Леон не пошевелился, находясь вне досягаемости агрессора. Полетта ненавидела этого шпиона. Везде сует свой нос. Она находила кошачью шерсть даже на своей подушке! Казалось, он докладывал кухарке о каждом ее шаге. Полетта на чем свет стоит костерила кота, пока тот не исчез у нее из виду. Мерзкая тварь.
Она поправила сумку на плече. Чек для регистрации в «О-де-Гассан» должен быть отправлен сегодня же. На странице контракта она подделала подпись Филиппа и указала его адрес, чтобы следующие счета были отправлены прямиком ему на дом.
За изгородью промычала корова; она привычным взмахом хвоста отогнала муху. Асфальт уже отражал солнечное тепло. Полетта вытерла лоб. Позади послышался сигнал. Через несколько секунд рядом с ней остановился белый фургон. Сбоку у него крупными буквами было выведено «ПЕТИЖАН отец и сын». Надпись была окружена гирляндой из разноцветных овощей и фруктов, почти скрытых под слоем пыли.
– Вас подвезти? – крикнул Паоло в окно.
В кои-то веки он мог оказаться полезным – от такого предложения нельзя было отказываться!
Полетта взобралась на подножку и скользнула на переднее место. Она громко вздохнула с облегчением. Паоло, чисто выбритый, в безупречном белом спортивном костюме, улыбнулся ей и включил первую передачу.
– Сегодня будет пекло, как думаете?
Она обмахнула себя веером.
– Да уж, без этого не обойдется!
– А вы куда направляетесь?
– На почту.
Паоло, насвистывая, тронулся с места.
По радио передавали новости со всего мира. Цунами на тихоокеанском острове, дорожная авария в Ларзаке, политические скандалы на избирательных участках. И наконец, спорт, единственная жизнерадостная нотка в этом мире, находящемся на пороге гибели.
Паоло начал возмущаться:
– Они тратят все свое время, отыскивая для нас по всему миру плохие новости. Тут кто-то помер, там катастрофа, здесь вообще полный швах. Хотя, если поискать, хорошие новости тоже есть! Разве не так?
Паоло уже немного знал Полетту, поэтому не стал ждать ответа. Он повернул ручку и переключил частоту. Зазвучала старая песня Жан-Жака Гольдмана. К удивлению пассажирки, Паоло стал подпевать. Фургон замедлил ход, приближаясь к «лежачему полицейскому». Они въехали в маленькую нарядную деревушку. Паоло поприветствовал сигналом не менее полудюжины людей, прежде чем остановиться в тенистой аллее.
– Ну вот вы и на месте.
Полетта пыталась понять, как открывается дверь.
Паоло обронил:
– Кстати, я хотел вам сказать…
– Что? – рявкнула она резче, чем ей хотелось бы.
Паоло пристально посмотрел на нее и перевел взгляд на дорогу.
– Нет, неважно… До свидания, мадам Полетта.
Она на мгновение задержалась на сиденье с рваной обшивкой. Но жара тут же стала проникать в кабину. Поэтому она взяла трость и скрылась в тени каштановых деревьев.
Почтовое отделение еще было закрыто. Она поворчала некоторое время на провинциальную лень, потом заметила бар с террасой, пестревшей красными и белыми зонтиками.
Внутри было прохладно. С потолка свисала клейкая лента, облепленная жирными черными мухами. Их крылья легонько подрагивали в такт движениям лопастей вентилятора под потолком. Полетта скользнула за маленький столик и заказала чай со льдом.
– И круассан! – добавила она женщине за стойкой.
Та протянула пачку сигарет молодому человеку в комбинезоне. От солнца кожа его потемнела, а кепка на голове, напротив, выцвела.
– И два лотерейных билета, – добавил он.
В этом заведении, похоже, продавалось столько же лотерейных билетов, сколько сигарет. Полетта подумала, что, наверное, это как-то связано с унылостью этого заброшенного уголка Франции. Она отпила глоток чая, наслаждаясь его прохладой. Неважно, что стол был липким, а стул шатался: кубики льда, звенящие в стакане, это компенсировали. Она откусила кусочек немного подсохшего круассана. В это время хозяйка воскликнула, обращаясь к мужчине, который протягивал ей свой билет:
– Первые три лошадки в точку, плюс еще четыре, да к тому же по порядку! Пятьсот восемьдесят пять евро! За ставку в сорок пять – неплохой навар!
Краснолицый завсегдатай захлопал в ладоши:
– Браво, месье! Такими темпами вы выкачаете всю кассу тотализатора!
– Налейте-ка мне маленькую! – скомандовал официанту его сосед, брюки которого сползли до самых ягодиц. – Месье Жорж угощает в честь выигрыша!
Полетта подняла бровь. У стойки месье Жорж
