Тиран Рима - Саймон Скэрроу

- Простите, господин, но, похоже, вы проделали немалый путь, чтобы навестить меня, - сказал Катон. - Хочу полагать, вы пришли не только напомнить, что я должен явиться с докладом во дворец?

Веспасиан усмехнулся.

- Ох, неужто меня видно настолько насквозь, а? Что ж… Может, из меня и вышел сносный командир легиона, но вот коварный политикан – из рук вон никудышный.

Оба улыбнулись, но вскоре лицо Веспасиана посерьёзнело.

- Думаю, ты уже слышал о той заварушке, что произошла после казни рабов?

Катон кивнул. Требоний в тот день ездил в Рим за сельхозинвентарём и, вернувшись, с дрожью рассказывал, что творилось на Форуме.

- Дело, скажу прямо, скверное, - продолжил Веспасиан. - Сенат проголосовал за казнь только потому, что Тигеллин15, этот хитрец, дал понять, что Нерон якобы помилует их в последний момент. В итоге нас всех провели. Ну, а потом начался бунт.

- Тигеллин? - переспросил Катон. - Имя незнакомое.

- Неудивительно. Ты ведь был далеко от столицы последние годы. Это новый любимчик императора, - Веспасиан скривился. - Готовится сменить Бурра16 на посту префекта преторианцев17.

- Значит, Бурр уходит в отставку?

- Бурр уходит… но не по своей воле. - Сенатор вздохнул. - Несчастный весь изъеден какой-то заразой. Кожа да кости. Не протянет и пары месяцев. Пока Тигеллин командует городскими когортами, но уже обживается в лагере преторианцев, обхаживая офицеров. Когда не там – ошивается во дворце, облизывает самого императора. Быстро взлетел, гад, – с тех пор как Нерон заехал к нему несколько лет назад покупать лошадей. Был простым конезаводчиком, а теперь почти правая рука императора. Поймёшь, когда увидишь: весь такой гладкий, смазливый, язык словно обмазан мёдом. Настоящий подхалим из подхалимов. Честно говоря, уму непостижимо, как Нерон глотает всё это всерьёз. Видел я много льстецов, но подобного слизня – ни разу. Как бы там ни было, Тигеллин теперь восходящая звезда, и нам, увы, придётся к этому привыкнуть.

Катон криво усмехнулся.

- Пожалуй, стоит держаться от него подальше. И уж точно не звать к себе на ужин.

Веспасиан тихо рассмеялся, взял серебряный кубок и сделал глоток разбавленного вина. На мгновение его взгляд уткнулся куда-то вдаль, потом он вновь повернулся к хозяину.

- Боюсь, что Тигеллин есть лишь часть проблемы. Ты вернулся в Рим не в самое спокойное время, Катон. Мы быстро катимся к кризису – и, как водится, благодаря Нерону. Уверен, ты это чувствуешь, даже если спрятался здесь, в сельской тиши.

- Я почти ничего не знаю о том, что творится при дворе, господин. И, если честно, предпочёл бы, чтобы так и оставалось.

- Предпочитай, сколько хочешь, - хмыкнул Веспасиан, - но не обольщайся поговоркой, будто незнание защищает от бед. Поверь, Катон, даже если ты не интересуешься политикой – политика всё равно заинтересуется тобой. Хоть ты этого и не захочешь.

Катон нахмурился.

- Тогда мне остаётся лишь постараться держать её на расстоянии.

- Ха! Удачи тебе, - усмехнулся Веспасиан и снова пригубил. - Видишь ли, у императора нет наследника. Уже несколько лет женат на Октавии18, но детей так и не завёл. Похоже, она бесплодна. Если бы родила ему ребёнка, особенно сына, может, он и остался бы с ней, даже несмотря на их взаимную ненависть. А так, говорят, Нерон собирается развестись и жениться на своей любовнице, Поппее Сабине19. Слышал о ней?

- Имя знакомое, но не могу вспомнить, где именно.

- Это жена Отона20 – одного из ближайших друзей императора. Красивая женщина, не отнять. Пару лет назад она приглянулась Нерону, и тот изящно решил проблему, отправил Отона подальше, в Лузитанию, наместничать. Так проще, чем подсыпать ему грибов в обед.

Катон теперь вспомнил несчастного мужа. Когда-то они пересекались в Британии – тогда Отон был молодым трибуном, приятным парнем, хоть и слишком уж мечтательным. Он и не скрывал, что считает службу в провинции временной повинностью и мечтает поскорее вернуться в Рим – к роскоши, вину и женщинам.

- Как бы то ни было, ходят слухи, что Неронова куколка залетела, - сказал Веспасиан, лениво крутя кубок в руке. - А раз так, императору кровь из носу нужен наследник, чтобы укрепить свои позиции. Следовательно, Октавию надо сплавить, а Поппею – поскорее развести с Отоном и провести брак с самим Нероном. В общем, весёлые времена впереди. Особенно с учётом того, насколько народ любит Октавию. Как только Нерон двинет свою партию, жди бунта.

Он сделал паузу. Катон ощутил, как внутри у него нарастает тревога.

- Что вы имеете в виду под «бунтом», господин?

- Понимаешь, законность власти Нерона как Цезаря держится на его усыновлении Клавдием. А легитимность самого Клавдия, в свою очередь, – на успешном завоевании Британии. Хлипкое основание, если честно, учитывая, сколько людей и золота Рим утопил там, чтобы «усмирить» племена, а потом едва не потерял всё, когда восстание Боудикки чуть не спалило провинцию дотла. Хвала богам, что её всё-таки добили. Даже страшно представить, что было бы в противном случае. Но после этого авторитет Нерона серьёзно пошатнулся. И он сам не делает ничего, чтобы исправить положение – шляется по городу в образе поэта, актёра и певца, вместо того чтобы править. Сенат это выводит из себя. Особенно потому, что правят теперь, по сути, не он, а его вольноотпущенники и прихлебатели. - Веспасиан сделал короткую паузу. - Я всегда думал, что сила Рима стоит на трёх опорах: император, сенат и плебеи. В лучшие времена они хоть как-то действуют сообща. Но сейчас… сейчас они тянут в разные стороны. И вся конструкция может рухнуть к фуриям. А если рухнет… кто знает? Может, и до гражданской войны дойдёт.

Он бросил на Катона острый взгляд.

- Думаю, ты считаешь, что я сгущаю краски?

- Нет, господин, - покачал головой Катон. - Просто поражён, насколько далеко всё зашло.

- Нерон всё больше враждует с сенатом, - продолжил Веспасиан, - и, боюсь, мы можем снова увидеть ту самую чёрную полосу политических процессов, что была в последние годы правления Клавдия. Если дойдёт до этого – никто из нас не будет в безопасности. Ни сенаторы, ни вы, всадники, следующая ступень вниз по лестнице. Вопрос лишь в