Руны земли - Георг Киппер
Инги лишь краем глаза заметил движение слева от себя и прянул вперед. Секира норвежца хрястнула в борт, к которому только что прислонялась голова Инги. Он кувырнулся вперед и попытался развернуться. Железо, слегка задев грудь, вспороло кольчугу и чуть не перешибло ребра. Здесь Тойво ударил поперек рук норвежца, но, отбитая щитом, его секира лишь скользнула по предплечью нападавшего. Инги махнул норвежцу в лицо мечом слева, тот отклонился. Тут еще несколько людей Ульвкелля оказались рядом. Отступая от их ударов, Инги метнулся на корму под защиту Эрлинга и Кнута.
Норвежцы, отступившие было на соседний корабль, собрались и, стремительно наступая по левому борту, разметали перед собой людей дроттнинг Исгерд. Льот со своими парнями соображали быстро и, прикрывшись щитами, пробились обратно поближе форштевню своего корабля, а вот люди Инги застряли на норвежской корме. Эрлинг и Кнут наносили удары и защищались так же быстро, как и прежде, поэтому продвижение норвежцев наконец замедлилось. Мальчишки из Хольмгарда, стоящие за их спинами, помогали старшим своими копьями.
– Тойво, давай вслед за Льотом! – крикнул Инги.
Прикрываясь щитами и нанося ответные удары, все бегом бросились к мачте по правому борту, только Инги, оказавшись без щита, получил удар копья в плечо, но успел смягчить его поворотом тела. Двигаться вперед он не мог, его пытались достать копьями, но кольчуга пока спасала, он уворачивался и отбивался, затем вскочил на левый борт, отбил удар мечом, перехватил рукой удар копья.
За кормой норвежского скейда была на привязи небольшая лодка, какие обычно используют для разведки берега, ее втянуло почти под борт корабля, и Инги прыгнул в ее сторону. Он промахнулся, рухнул животом на ее борт. Лодка, черпанув воды, накренилась, он перевалился вслед за выпавшим из руки мечом внутрь. Быстро перевернувшись на спину, ожидая удара, он так на спине и отполз на корму, волоча меч на ремне. Видимо, его парни все-таки отвлекли норвежцев, и никто не швырнул в Инги ни копья, ни секиры.
У него было несколько ранений, кровь сочилась сквозь кольчугу, но силы еще были. Отдышавшись, он приподнялся. Справа от него на высоком борту скейда рубился Кнут, рядом с ним мальчишки из Хольмгарда. Слева с низких бортов лодий и ушкуев ополченцы из Алаборга лезли на, казалось бы, уже захваченный Хавардом норвежский скейд. С других лодок десятки людей поднимались на борт соседнего корабля из Алдейгьи, вклинившегося между ними. Инги подхватил меч, перешел на нос и потянул веревку, так что лодка продвинулась вперед. Видя спины ополченцев в простых льняных рубахах, он решил, что для Весельчака это будет легкая добыча. Инги уже готов был прыгнуть в соседнюю лодку, когда стоящий в ней позади всех седой старик в почти женской рубахе ниже колен вдруг обернулся и резким ударом посоха в колено обрушил Инги вниз. Следующий удар по затылку выбил из него сознание, и он упал грудью на борт и лицом в воду.
* * *
Он услышал спокойное журчание воды и почувствовал мерное движение лодки от сильных гребков. Инги прокашлялся и, открыв глаза, тут же зажмурился от яркого света. Он лежал на боку, перевернулся на спину и попробовал оглядеться.
Незнакомый воин в кольчуге и шлеме, сдвинутом на затылок, мощно греб распашными веслами, сидя к нему спиной. Инги поднял правую руку, но петли с мечом на ней не оказалось, он пошарил рукой рядом с собой.
– Где мой меч?
– Слева, – сказал незнакомец, не оборачиваясь.
Инги, нащупав меч, отодвинулся спиной к самому носу лодки и слегка приподнялся, опершись лопатками на сужающиеся борта, затем, помогая руками, сел по-настоящему. Лодка шла в сторону берега. Инги огляделся, за кормой, на удаляющихся кораблях, судя по всему, еще продолжалась битва.
– Почему мы идем не туда? – спросил Инги.
– Потому что мы проиграли, – ответил гребец. Он говорил спокойно и явно знал, что делать. Инги не видел его лица, но какая-то уверенность была в его движениях и голосе.
– Что произошло? – спросил Инги.
– Когда я спрыгнул в лодку, ты лежал, свесившись с борта, мордой в воду. Я вывернул тебя обратно, положил на бок, дальше ты сам как-то очухался, – проговорил воин и оглянулся на берег, выбирая, куда приставать.
У него оказалось рубленое лицо довольно пожилого человека, темно-рыжие волосы выбивались из-под шлема. На Инги он даже не взглянул.
Голубое небо безмятежно высилось над мачтами кораблей, крики чаек разносились над сверкающей равниной моря. Битва была от Инги так далеко, что он, глядя мимо спины гребца, оставался равнодушен к происходящему там.
Лодка подошла к берегу. Гребец выскочил на мелководье и, прихватив одной рукой секиру, другой чальный конец, подтащил лодку на песок. На поясе его болтались ножны с длинным скрамасаксом.
– Идти сможешь? – взглянул он на Инги и, бросив веревку, вышел на песок.
– Было бы куда, – пробормотал Инги, с трудом перебираясь через борт. Стоя по колено в ледяной воде, он зачерпнул ее несколько раз ладонью и жадно выпил. Его по-прежнему мутило, но стало уже куда лучше.
Гребец направился к стволу дерева, на больших сучьях которого еще были остатки коры. После зимних штормов песчаный берег был расчерчен широкими полосами ломаного тростника.
Инги вдвинул меч в ножны, проверил свои вещи – нож на поясе, поясная сумка с мелочами тоже, даже рог для питья на месте. Он вышел на песок, развязал ремни на шее, распустил ворот кольчуги. Мокрая от пота рубаха холодила тело.
Незнакомец попытался стянуть кольчугу. Инги помог ему, тот помог Инги сделать то же самое. Они развесили рубахи и штаны на ветвях лежащей осины под теплыми лучами весеннего солнца. Незнакомец остался в льняном нижнем белье и стал осматривать свои раны, Инги тоже. У него была длинная рана на груди и глубокая на плече. До него дошло, что удар, видимо, перерубил ремешок оберега и тот выпал, когда Инги стягивал рубаху, но голова кружилась.
– Что ищешь? – спросил его напарник.
– Вещицу серебряную, – сказал Инги, показывая на грудь.
– Вон она, – незнакомец указал на подушку из ломаного тростника, на которой Инги стягивал перед этим штаны. Инги подобрал надрубленный оберег, подаренный Ахти, и сунул его в поясную сумку. Они вместе зашли в воду, Инги омыл грудь и плечо, ссадины на ногах и руках. Прозрачная ледяная вода стала бурой.
– Как меня все это достало, – проговорил воин и вернулся к бревну.
Инги остался стоять спиной к морю, подставляя раненую грудь солнцу.
– Что именно?
– Старость.
