Руны земли - Георг Киппер
– На меня перед боем тоже накатило вдруг равнодушие, – признался Инги и сел рядом, отодвинув ножны.
– Хороший меч, – сказал его напарник, проследив за движением Инги. – Я посмотрел, пока ты блевал, там, в лодке. Где взял?
– Купил в Хольмгарде, – ответил Инги.
– Ты из дружины Эгиля, что ли? – проговорил незнакомец.
– Нет, я с корабля Хаварда, – ответил Инги, всматриваясь в расходящиеся из сражения корабли. Лодки и лодьи людей из Алаборга уходили по морю от места сражения. Одни скейды Ульвкелля отходили в стороны, другие остались в окружении кораблей Сигмунда.
– Так мы победили! – вдруг дошло до Инги.
– Да нет, вон все бегут! Мой корабль захвачен, знаменосец убит, – сказал незнакомец и посмотрел на Инги.
– Так ты пришел с Ульвкеллем? – догадался Инги, глядя в серые глаза человека, спасшего ему жизнь.
– А ты с Сигмундом, – проговорил тот.
В противостоянии гребцов, дравшихся на бортах кораблей, что-то надломилось, и войско Ульвкелля начало рассыпаться. Ополченцы отталкивали свои лодки, норвежцы, которые еще сохранили свои корабли, пытались отцепиться от наседавших гётов. Один из скейдов норвежцев вырвался из боя и пошел на запад, другой пошел на восток. Несколько десятков лодок шли к берегу прямо к тому месту, где сидел Инги со своим напарником.
– Так кто победил? – усмехнулся гребец, глядя на Инги.
– Смешно, – согласился Инги.
Он, конечно, мог бы выхватить меч, но тот был в ножнах, а секира норвежца лежала у того под рукой, да и приближающиеся лодки людей Алаборга не позволяли надеяться на хороший исход.
– Прямо сейчас ты всего-навсего человек. Не победитель и не проигравший. У нас мало времени, чтобы понять, что будет дальше.
– В дружине Сигмунда меня считают скальдом и эрилом. Можем вытащить руну, они у меня в поясной сумке.
– Истинный эрил знает ту руну, что выпадет, заранее, – вдруг со знанием дела сказал норвежец.
– Альгиз!
– Это твое имя?
– Нет, руна, которую я вижу.
– У нас ее называют Тростником, – проговорил незнакомец.
– Тростником Старкад отправил Викара в жертву Одину, – сказал Инги.
Незнакомец довольно рассмеялся и одобрительно взглянул на Инги. Послышались звуки рогов, объявлявших окончание боя.
– Тростника здесь много, – оглядел воин песчаный берег, покрытый слоями тростника, мелко нарубленного зимними штормами. – Будем надеяться, эта руна о связи с богами. Так как твое имя?
– Инги, сын Хельги, мой отец из Гётланда…
Воин взглянул на Инги с легким удивлением.
– Ингваром назвал меня брат отца, когда окропил водой. Я с гарда Лисьей Норы, наши земли на северном берегу реки Эйдерен, самый юг Ютланда… Там такая зеленая трава, ты бы знал…
– Так ты датчанин?
– У младших сыновей нет родины, – проговорил Ингвар, глядя на приближающиеся лодки.
– Их удел вечная слава, – ответил Инги, равнодушно ожидая исхода происходящего.
– Тебе пора обрести взрослое имя, – сказал Ингвар.
– Ты меня спас, имеешь право назвать.
Ингвар рассмеялся.
– Смешно: не дал имени ни одному своему сыну, ни одному племяннику, а тут буду давать?
– Пора взрослеть, – пробормотал Инги, глядя вдаль.
– Хорошо, пусть будет Инглейф, – сказал Ингвар и потрепал его по потным волосам.
Они смотрели на лица людей в приближающихся лодках.
– Я придумал, что будет дальше. Ты останешься здесь, скоро сюда высадятся люди Сигмунда, а я уйду с этими парнями в Алаборг. Если вы двинетесь дальше, мы будем сражаться и там. Если дело закончится миром, то я вскоре отправлюсь на запад. Соскучился я по зеленым лугам севернее реки Эйдерен. Море – пространство соседское, глядишь, увидимся.
Ингвар встал и прокричал людям в лодках, чтобы подошли к берегу. Он надел штаны, отряхнул подошвы от песка, намотал обмотки и вставил стопы в промокшие сапожки с завязками. Инги помог ему надеть кольчугу поверх хорошо сшитой куртки. Ингвар перепоясался, поправил наплечный ремень, вправил секиру в петлю за спиной, надел шлем.
– Был корабль, но хоть лодка осталась!
Длинная лодья, заполненная людьми из Алаборга, покачивалась на поверхности воды у самого берега. Тень от нее змеилась на песчаном дне. Люди в окровавленных одеждах, с потными волосами и хмурыми лицами смотрели на двух странных воинов на берегу. Ингвар приветствовал их, шагнул в воду и подал чальный конец от своей лодки, ее закрепили, и он ловко влез в качнувшуюся лодью. Парни из нее что-то спросили об оставшемся на берегу человеке. Ингвар ответил, десяток глаз воткнули свои зрачки в Инги, но стирман начал счет, и весла опустились в воду.
* * *
Солнце высоко поднялось и согрело песок. На берег высаживались люди Сигмунда, крепили веревками и якорями свои и захваченные корабли и лодьи. Прямо на границе песка и можжевельника разжигались костры, ставились палатки. Завидев идущего к ним человека, люди на некоторое время насторожились, но тут же продолжили рубить дрова, тянуть веревки, сносить трупы и грузы на берег. Люди Исгерд еще плохо знали людей Сигмунда, никто и слова не сказал полуголому человеку с ранами на груди и плече, тащившему в одной руке кольчугу, рубаху и пояс с широким ножом, а в другой перевязь с мечом в ножнах.
Инги сел у первого же костра, его обессилившее тело требовало тепла. Он положил оружие себе на колени. Ему протянули чашку с горячим варевом. Кто-то набросил ему на плечи плащ. Инги трясло, он не обращал внимания на шутки, которыми его пытались расшевелить. Главное, он был жив, а со всем остальным можно справиться, даже с этой усталостью.
Оцепеневшего у костра Инги нашел вечно улыбающийся и краснорожий Тойво, чей мягкий голос, растягивающий слова, вернул Инги к жизни. Тойво, ходя от костра к костру, расспрашивал как раз об Инги-скальде, но, оказавшись рядом с ним, его не узнал. Инги, услышав знакомый голос, поднял голову и что-то промычал. Тойво радостно вскрикнул, поднял Инги, закинул его руку себе на плечо и отвел к кострам дружины Хаварда.
Вокруг небольшого костерка разместились люди Инги, все живые, и это было чудо. Даже дренги Рагнхильд были изранены, но живы.
У костра на шкуре лежал белый как снег Хотнег, который даже не открыл глаза на радостные возгласы Тойво. Рядом на сухом стволе, покачиваясь, сидел Кнут с раскроенной щекой. Сквозь дыру были видны зубы, из-под его плаща сочилась кровь, и обтрепанная волнами древесина была
