Руны земли - Георг Киппер
Инги все ждал, что дочь Исгерд появится в халле, но ни Ингигерд, ни ярл Скули, ни Альгис так на пиру и не появились.
Наконец Инги услышал, что дочери конунга в Алдейгьюборге нет. Он смотрел на ее мать и вспоминал, как первый раз увидел Ингигерд на берегу Лемо-йоги, когда с высоты коня она полыхнула темным взглядом на сидящих в лодке мальчишек. Он видел ее тело, просвечивающее сквозь рубаху, когда она встретила их с Эйнаром в дверях бани. Улыбнулся, вспомнив ее свет на пиру у Миронега, вспомнил ее волосы, закрывавшие лицо, когда она играла у костра в тавлеи с Офейгом и Вигфусом. Инги покачал головой, увидев ее глаза, когда она с Эйнаром вышла из зимнего леса. Ему стало горько за Эйнара, и он, вдруг нарушив порядок, поднял рог и предложил еще раз помянуть павших. Среди общего веселья его слова были не совсем уместны, но его поддержали.
Ночью, когда люди Сигмунда стали укладываться и отряду Инги наконец отвели место, он вместе с Тойво отправился за Тордис и другими людьми Хаварда. Они притащили с собой еды и эля, парни были благодарны, но оказалось, что у причалов люди и без этого веселились вовсю. Здесь не только был приготовлен ужин, но и новостей о том, что происходило в Алдейгье этой зимой, оказалось куда больше, поэтому по пути назад Тордис рассказала Инги о том, что слышала от жен рыбаков и мужиков. Теперь Инги узнал, как был убит конунг Эйстейн, как искал убийц своего отца Хальвдан, как он отказался стать конунгом, сказав, что человек, не сумевший отомстить за отца, мало чести принесет стране, как разделилась дружина его отца: часть ушла с Хальвданом, часть осталась с гётской дружиной Исгерд. Хальвдан с пятью большими кораблями пошел в викингский поход прямо перед приходом в Алдейгьюборг Сигмунда, так что чудом удалось избежать большого кровопролития.
Но Тордис не смогла объяснить, как ярл Скули и Ингигерд смогли уйти из Алдейгьюборга после того, как убили Эйстейна, и, верно, не только Инги думал о колдовстве.
В усадьбе конунга Алдейгьи было тесно от воинов. Все легли, не раздеваясь, с оружием под головой. Тойво и Хотнег раздвинули дренгов Рагнхильд, чтобы между ними могли улечься Инги и Тордис, а сами в шутку препирались, выясняя, кто будет лежать со стороны Тордис, но кто где устроился, Инги не услышал. После долгого дня сон срубил его на полуслове.
* * *
Через три дня вместе с теплым южным ветром к Алдейгьюборгу пришли корабли осторожного иудея Менахема. Люди Сигмунда встретили купцов и их вэрингов как старых друзей. Инги приветствовал Эрлинга и Кнута так, словно они не виделись год; те, успокоив его, стали расспрашивать, как произошел захват города, ища глазами следы пожаров, но Инги сказал, что обошлось без сражения, так как Хальвдан сбежал заранее. Кнут подивился, что такое большое дело совершилось без крови, тогда Инги упомянул, что в поселении форскарлов его парни убили трех человек, да и сам он сбил стрелой, а потом добил мечом всадника.
– Они выполняли свой долг, ты – свой! – пробурчал Эрлинг, уловив сожаление в голосе Инги. – Не о чем жалеть!
Иудеи, просидевшие зиму в Хольмгарде вместе с Сигмундом, были благосклонно приняты дроттнинг. Сигмунд сдержал данные обещания и освободил на этот раз иудеев от уплаты пошлин. Теперь купцы были заняты долгожданными встречами с покупателями и продавцами. Помимо хусбонда, державшего стекольную мастерскую, для которого иудеи привезли заготовки стекла и присадки, в торговом вике было много других мастеров.
Одни хусбонды выделывали кожу, другие шили из нее все, что нужно, – от обуви до кошельков, доспехов и шлемов. В нескольких домах работали с бронзой, медью и железом, производя то, что нужно плотнику или пахарю, воину или охотнику. Имелась мастерская, где люди обрабатывали янтарь и кость, делая украшения, мелочи для игры в тавлеи, гребни и прочее. В нескольких лавках можно было купить ткани, плащи и накидки. На берегу мужики строили лодьи и корабли, оснащали их всем необходимым – от заклепок до парусов и весел. Рядом с корабельным наволоком шла другая торговля – рыба, сыр, мясо, мед и даже праздничный эль.
Жизнь в Алдейгье не заметила смены власти, все шло своим чередом. Дочь Хергейра выполнила свой долг, отец был отомщен. Сигмунд явился с войском и стал защитником своей сестры – честь семьи восстановлена, порядок продлится и дальше, а когда все идет по закону, то беспокоиться не о чем. Главное, весна наступила вовремя, купцы с юга пришли даже раньше обычного, а скоро прибудут корабли с запада. Город жил своей жизнью.
Инги из доли, которую получил от Хаварда, задумал оплатить ткани и пошив одежды для себя и своих парней, но появившееся серебро вдруг заставило его вспомнить о доме. Впервые за долгие месяцы он подумал о том, с чем вернется домой.
Инги стал присматриваться к подаркам, которые можно купить в Алдейгье, но выбрать было трудно. Шелковые ткани и одежды из Миклагарда, орудия для тонкой работы по серебру и бронзе из Валланда, оружие из Рейнланда, ткани и посуда из Фрисланда, янтарь из Пруссии, стеклянные бусы от местных умельцев, колдовские пояса из Утгарда, пряности и бальзамы из далекого Серкаланда и много чего другого – глаза разбегаются.
Месроп в свободное время тоже бродил по закоулкам тесно отстроенного города. Инги увязался за ним, надеясь на советы знающего человека, но тот искал не товары, а необычных людей или рассказы о них. Впрочем, Инги с интересом слушал его рассказы о великих городах Востока и Ромейской державы. Алдейгья для Месропа была небольшим поселением, он видел города, которые не пройдешь из конца в конец за целый день, но Инги Алдейгья казалась огромной и шумной.
Вечером он сказал Тордис, что хочет подобрать одежду для себя и парней и подарки для своей жены, отца, младшего брата и сестренки. Тордис вызвалась помочь, и ее советы были дельными. На следующий день с ее помощью Инги, Хотнег и Тойво принарядились – ярко окрашенные кюртили, льняные рубахи, плотные штаны, ремни и вощеная обувь украсили молодых гребцов. Тордис придирчиво осматривала каждый шов, петлю, пуговицу, и, конечно, они сами никогда бы не обратили внимания на те мелочи, которые видела она.
Затем она приступила к выбору подарков. Начала Тордис с покупки большого ларя, в который
