Странствия клетчатых - Елена Владимировна Крыжановская
— …что одна из ячеек моей карты крови определенного цвета? — устало спросил Крас. — Да. Как у всех странствующих артистов. Если они законно в братстве.
— Как? — изумился новичок. — Все актеры в дворянском звании? Никогда о таком не слышал.
— Не ты один. Это вызывает море недоразумений, — красавчик сделал изящный театральный жест.
— Частая ошибка, — буркнул, подходя, Папаша Баро. Актёры собрались на поляне, но не садились к костру, слыша интересную беседу.
— Благопристойные господа не понимают наших правил чести, — широко ухмыльнулся Жердин. — Поэтому считают, что у нас их нет. Мы позволяем над собой смеяться безнаказанно, для них это дикость. Но мы позволяем не всё, не всем, не всегда и до определённого предела.
— Сложность в том, — снизошел до объяснения Крас, — что звание равное дворянскому, не то же самое, что благородное происхождение.
— Но ты-то настоящий дворянин? — настаивал Новит.
— Я был им, пока не стал актером. Больше нет. Новое звание мне дороже. Слыхал об отступничестве рода? Или крови?
— Да, я теперь и сам, наверное… хотя бы временно. Какие привилегии даёт новое звание?
— Я могу позволить себе всё, чего пожелаю, больше не оглядываясь на кодекс ИХ чести! — Крас резко показал большим пальцем за спину, как будто за его плечом укоризненно перешептывалось полное дворянское собрание небольшого городка.
— Я тоже так хочу! — развеселился Новит.
— Остерегись, — холодно осадил его Крас, сверкнув глазами. — Сцена — не только радость.
— Ещё и тяжкий труд, я понял!
Жердин поймал новичка за руку выше локтя и отвёл в сторону:
— То, что Крас имел в виду, быть везде чужаком. Вне сцены зрители, которые восторженно хлопали тебе пять минут назад, далеко не всегда добры и снисходительны к артистам.
— Но почему?
— Именно потому, что мы чужие. В их глазах мы никчемные бездельники. По всем бродягам вечно плачет плётка, а то и каторга. Вне сцены мы для них не совсем люди. Благопристойный мирок городов и селений и большой мир странствий — определённо, разные миры.
Глава 10
— Прощальный завтрак удался, — оценил Папаша Баро, когда актеры поели, отдохнули и все, включая крошку Матильду, готовы были трогаться в путь. — Что там с прощальным обедом? Наскребешь? Или варим запретный суп? — вопрос был к Жердину.
— Обед ещё будет, даже без бисквитов. А вот ужин… — длинный отрицательно качнул кудрями.
— Оно и лучше, — буркнул Крас. — Что за работа на сытый желудок?
— Не скажи, сынок, — погрозил ему пальцем Старик. — Я люблю хорошо питаться.
— Кто же не любит, — развёл руками Папаша Баро. — Но не всё в нашей власти. Завтра утром мы будем в городе, надеюсь, пополним запасы.
— Если поторопиться, можем успеть сегодня к ночи, — возразил Крас.
— А смысл? Ночное представление в первый день, — Жердин кисло поморщился. — Всё равно до утра ждать. Веда?
— Не моё дело решать, — строго ответила провидица. — Сперва выбор, потом предсказание о нём.
— Я за утро, — высказалась Смея. — Можно с шиком въехать в город, сразу собрать народ. А если мы утром уже там, кто нас заметит? Или, предлагаешь, полдня колесить по улицам, зазывать публику? Фи, день пропадёт.
— Не будем торопиться, — решил Папаша Баро. — Если б мы успевали доехать в город хоть к обеду?.. — он посмотрел на Старика. Тот сообщил точные расчеты, сколько ещё осталось миль, какая нужна скорость. Всё сводилось к тому, что — только к ночи, раньше не успеть.
— Значит, заночуем в лесу. И крошка Матильда бодрым шагом ввезет нас наутро в город. Так будет лучше, — постановил Папаша. — Веда?
— Ничего не лучше, — вздохнула она. — Что так, что эдак, успех у нашего первого представления будет… не сказать, чтобы полный и весьма странный. Не спрашивайте. Я знаю только, что публика будет принимать нас хорошо, даже слишком. Аплодисменты будут, но вы знаете, чем обычно кончается слишком горячий приём.
— Но мы же ничего такого не везём, никаких политических историй, никакой острой сатиры, — удивился Папаша Баро. — Ладно, это может возникнуть на месте. Будем осторожны в словах.
— Этого не предусмотреть, — с грустью возразила Веда. — И дело не в словах. Моя воля, я бы вообще советовала проехать мимо этого городишки.
— Ты говоришь так перед каждым городом, — жалобно упрекнула Веричи.
— И постоянно что-то случается, — признал Жердин. — Такова наша жизнь.
— Еда заканчивается, проехать мимо мы не можем, — нахмурился Папаша. — Старик смотрел по карте, тут и селений никаких нет. Придётся рискнуть. Всегда рискуем, где бы мы ни были. Сколько ярмарок, где нас ждали и знали не первый год, оборачивались сюрпризами? Работа есть работа. Где есть люди, желающие повеселиться, там и наш хлеб.
— Только, когда они желают повеселиться за наш счёт… — начал Крас.
— …вместо того, чтобы платить нам! — подхватила Смея.
— …случаются всякие неприятности, — вздохнула Веричи.
— А они этого всегда хотят, — проскрипел Старик. — Посмотрим, кто кого на этот раз.
— Почему бы, для разнообразия, всё не прошло гладко? — хмыкнул Крас.
— Мы уже проехали одно селение, — напомнил Жердин. — Разрушенная крепость ей не понравилась. Как теперь выяснилось, твоя тюрьма, — он подмигнул Новиту.
— Тем более. Не люблю безвыходных мышеловок, куда нас загоняют, — не унимался Крас.
— Тебя загонишь, — ухмыльнулся Папаша Баро. — Вот что, дети мои. Перед нами в тридцати милях город! И это лучший шанс пополнить запас еды. Если не верите в своё искусство, думайте об этом.
— Даже я верю в наше искусство, — откликнулась Веда. — Но успех будет с горечью, в этом я уверена.
— Наплевать, — отмахнулся Жердин. — Делаем всё, что можем, и будь, что будет!
— Золотые слова, — хлопнул себя по коленям Папаша Баро. — По коням. Матильда! Поди сюда, крошка моя, хорошая девочка… Пора одеваться. Отдохнули и едем дальше… Сынки, раз не торопимся, сделаем крошке подарок?
— Без вопросов, — равнодушно повёл плечом Крас.
— Я с вами! — живо отозвалась Смея. — Веричи, ты катайся, а мы пойдём пешком.
— Я тоже не прочь пройтись, — величественно сказала Веда. — Раз не торопимся.
— Я — не маленькая, — строго напомнила Веричи. И тут же расплылась в лукавой улыбке: — Но я люблю кататься! Старик, поедем вместе? Дашь мне править?
— Сама правь, я рядом посижу.
*****
Они сопровождали фургон пешком. Шли по зелёной обочине, а не в пыли. Даже Веда, хотя могла держаться за стенку, предпочла живого поводыря. Папаша держал ее под локоть. Они шли впереди всех, задавая темп.
Новит и Жердин значительно отстали. Им ничего не стоило в полминуты догнать фургон, если потребуется, зато болтали без помех. Новичок узнал, что только по ровной гладкой дороге удобно ехать всем вместе. Если путь в гору или через поле,
