Шизофреник - Andrevictor
— Доступ к данным об идентификаторе «Марк Райланд» предоставлен, — голос Смотрителя вернул меня в реальность. — Следующий запрос?
Я посмотрел на него. На безликую машинную персонификацию Архива.
— Следующий запрос — «Причина смерти [моего имени]», — сказал я.
Смотритель замер.
— Запрос принят. Предупреждение: запрошенные данные имеют высший приоритет конфиденциальности и защищены многоуровневой системой когнитивных и эмоциональных фильтров. Для доступа требуется повышение уровня доступа.
— И как его повысить? — спросил я.
Безликий силуэт Смотрителя медленно поднял руку и указал на мою грудь.
— Интеграция. Вы должны принять все предоставленные данные. Не как наблюдатель. Как участник.
Панель погасла. Смотритель растворился, как мираж.
Я остался один в тупике. Но теперь у меня было имя. Марк. И карта наших непростых, запутанных отношений. И ключ к следующему шагу.
Чтобы узнать, как я умер, мне предстояло сначала принять, как я жил. Со всем своим страхом, слабостью и предательством.
Архив не давал ответов. Он давал уроки. И этот урок был самым тяжелым.
Глава 7. Ненадежный союзник
Имя «Марк» горело в моем сознании, как клеймо. Карта наших отношений — эта запутанная паутина из синих фактов, зеленых и оранжевых эмоций — была не ответом, а дверью. Дверью, к которой у меня не было ключа. «Интеграция», как сказал Смотритель. Принять. Как?
Я вышел из тупика, и коридор снова повел меня вперед. Шепоты паразитов затихли, будто придавленные тяжестью полученного знания. Даже Эхо и Страж вели себя притихше, переваривая открывшуюся сложность мира.
— Предательство, — наконец изрек Страж, и в его голосе звучала не констатация, а тяжелое, горькое понимание. — Ты подвел человека, который тебе доверял. Такие вещи не прощают. Не ему — себе. Это открытая рана. И раной этой обязательно воспользуются. Обязательно.
— Зато как красиво! — выдохнуло Эхо, но уже без привычного сарказма. — Настоящая драма! Мы не просто какой-то офисный планктон, мы — трагический герой с темным прошлым! Значит, есть шанс, что и смерть наша была эффектной!
Я не отвечал. Я шел, ища в стенах Архива новый отклик. Я искал не просто память. Я искал последствия.
И Архив ответил.
Впереди, у разветвления коридора, стояла фигура. Человеческая. Не смотритель, не куратор, не тень. Она была… целой. Но искалеченной. Ее контуры мерцали, как плохая связь, а одна рука была отсутствующей дымкой, словно ее стерли ластиком.
Узник. Как я.
Он заметил меня и резко обернулся. Его глаза — единственное, что было по-настоящему четким во всем облике, — расширились от страха. Он отшатнулся, прижимаясь к стене.
— Не подходи! — его голос был сиплым, прерывистым. — Я тебя не трону! Я ничего не видел!
— Спокойно, — сказал я, останавливаясь на почтительном расстоянии. Я поднял руки, показывая, что я безоружен. Что ли? — Я не причиню тебе вреда.
— Все они так говорят! — он затряс головой. — Пока не подойдут ближе. Пока Архив не шепнет им мой страх. А потом… потом они используют его против меня.
Его слова отозвались во мне глухим эхом. Это был тот самый страх, что грыз и меня. Страх быть использованным. Понятым и повергнутым.
— Меня зовут… — я запнулся, поняв, что не могу назвать своего имени. — Я тоже здесь застрял.
— Неважно, как тебя зовут! — он нервно огляделся. — Имена здесь ничего не значат. Значение имеют только дыры. Дыры в памяти. Как эта. — Он показал на свою дымящуюся культю. — Они находят их и рвут.
— Кто «они»? — спросил я.
— Другие! — он прошептал истерично. — Те, кто решил, что лучше быть хищником, чем добычей. Те, кто слушает шепот Архива и делает то, что он велит. Они охотятся на нас. На слабых. На тех, у кого есть незажившие раны.
Ледяная прозорливость пронзила меня. Марк. Моя рана. Мое предательство. Это была не просто моральная проблема. Это была мишень на моей спине.
— Не слушай его! — зашипел Страж, и его голос стал сдавленным, паническим. — Он как раз из них! Смотри, как он смотрит! Это ловушка! Классическая приманка! Он заманивает тебя, чтобы завести в тупик и там… я даже не хочу думать, что там! Доверять тут нельзя никому! Никому!
— А мне он нравится! — зашептало Эхо с внезапным интересом. — Посмотри на его глаза! Он видел дерьмо! Настоящее! Может, он знает про твоего Марка? Или про то, как ты откинулся? Давай, рискни! Что тебе терять? Кроме остатков рассудка, конечно.
Я сделал осторожный шаг вперед.
— Я ищу человека. Марка. Марка Райланда. Ты что-нибудь знаешь о нем?
Глаза узника замерли. Страх в них на мгновение сменился чем-то другим. Распознаванием? Осторожностью?
— Райланд? — он медленно выдохнул. — Тот, кто искал Правду в Истоках?
Сердце упало, а потом заколотилось с утроенной силой.
— Истоки? Что это?
— Место, где память чиста. Где нет фильтров. Где Архив показывает все, как было. Говорят, тот, кто дойдет до Истоков, найдет ответ на любой вопрос. — Он снова оглянулся. — Но и дорога туда, и само место… Они притягивают охотников. Как мясо — мух.
— Видишь?! — почти взвизгнул Страж. — Истоки! Чистая память! Это же очевидная сказка для дураков! Он ведет тебя на убой!
— Или это наш единственный билет на выход из этого цирка уродов! — парировало Эхо. — Правда в Истоках! Звучит эпично! Давай спросим, как туда пройти!
— Ты хочешь найти Райланда? — узник смотрел на меня с внезапным расчетливым интересом. Его страх куда-то испарился. — Я могу показать путь. Открою тебе тропу, которую знаю только я. Но… мне нужно кое-что взамен.
— Вот оно! Начинается! — застонал Страж. — Шантаж! Вымогательство! Я же говорил!
— Договоренность, — поправило Эхо с плотоядной ухмылкой. — Называй это здоровым эгоизмом.
— Что? — спросил я, уже зная ответ.
— Защити меня, — прошептал он. — До самого входа в Истоки. Я доведу тебя, но там… там я не пойду. Слишком опасно. А здесь… здесь они меня найдут. Но если я буду с тобой… — он посмотрел на меня с надеждой, в которой была ложь на девяносто процентов. — Ты кажешься… сильным.
Он видел во мне
