Насильно твоя - Екатерина Ромеро
Я завтра буду с Ромой на пляже океана и уверена, все будет хорошо, вот только я сама сказала, что для меня лучше горькая правда, чем сладкая ложь. Я должна знать правду, иначе просто сойду с ума.
Пользуясь случаем, пока в доме никого нет, я пробираюсь к мужу в кабинет и быстро нахожу сейф. Он и правда на коде, вот только комбинации цифр я не помню. Пробую так и так, но ничего не выходит, а после словно на автомате набираю несколько цифр. Я не знаю, откуда они в моей голове и что это значит, но эта дата словно очень важна, и сейф тут же открывается. Это день рождения, правда, я не знаю чей. Точно не мой и не Романа.
Не теряя времени, я делаю нужные фотографии документов. Ничего такого, какие-то договоры, в которых я мало разбираюсь, и отправляю все это Анониму. Ответ приходит тут же:
«Умница».
«Вы обещали информацию».
«Конечно. Итак, слушай: твой муж Роман убил твоего отца, свою беременную жену, сжег ваш дом, а тебя сделал пленницей и заставил силой выйти замуж».
Звучит как какой-то абсурд, нервный смешок вырывается из груди.
«Вы врете. Я вам не верю».
«Даже не сомневался, потому я подготовился. Ознакомься».
Я вижу, как аноним загружает архив с материалами. Открываю несколько фотографий и листаю, смотря на экран немигающим взглядом.
Женщина. Обнаженная, вся в крови. Избитая просто до невозможности, и она беременная. Ее глаза открыты, застыли в ужасе, а губы белые, как у мертвеца.
Следующие фотографии большого дома, заголовки газет об убийстве кандидата в мэры. Мой отец Олег Озеров, а после фото обгоревших руин, которые остались от дома.
Приходит новое сообщение:
«Ты здесь? Уверен, ты все еще сомневаешься, тогда посмотри этот ролик, думаю, он ответит на все вопросы».
Мне приходит небольшой ролик следующим сообщением.
«Что это за видео?»
Смотрю на параметры видео. Оно длится десять минут.
«Это то, как ты познакомилась со своим мужем. Было очень романтично, даже завидую тебе!»
Задержав дыхание, кликаю на кнопку плей, запись сразу начинает идти. Я замираю, смотрю на кадры немигающим взглядом, а спустя пару минут у меня начинают неметь пальцы рук и слезы застилают глаза.
Это самое страшное, что я видела в своей жизни, и это точно не монтаж. Это мой муж и я.
Вот, значит, как мы познакомились. Волк и правда никакой не принц. Он безжалостный убийца, и ему точно нравилось это делать со мной.
Мамочка, я вышла замуж за чудовище… я стала женой жестокого монстра.
Глава 21
«Его ремень отдает блеском в этом полуосвещенном помещении, а я… каменею и сильнее вжимаюсь в стену. Он просто огромен, и я даже не представляю, как смогу спастись от него.
В нос тут же ударяет терпкий запах мужских духов. Очень сильный, пробирающийся под кожу ядом. Сглатываю. Это уже слишком. Тут же взгляд на полуприкрытую дверь бросаю, прикидывая, как быстро смогу добежать до нее, но не рискую. Их тут двое. Я одна. У меня нет шансов. Мне надо найти телефон.
Когда этот страшный человек своей мощной спиной поворачивается ко мне, откидывая рубашку в сторону, с ужасом замечаю его огромное тату. Черный злой волк. Он выбит у него от мощной шеи до самого пояса. Этот хищник выглядит точно как живой. Со светящимися глазами и страшной скалящейся пастью».
Невинная. В уплату долга
Подвал нашего дома, довольно ярко, словно свет специально выставлен, и там я. Сижу в голубом платье на каком-то матрасе, дрожу, пытаюсь что-то говорить. По жестам улавливаю:
«Пожалуйста, отец заплатит, отпустите меня!»
После этого камера чуть сдвигается, и я вижу Романа. Он снимает рубашку, то самое тату, это точно он. Мой муж подходит ко мне на видео и заваливает на матрац.
«Передай папочке привет».
Я на видео плачу, а Волк рядом, возвышается надо мной.
«Легла на матрас!» — командует, я забиваюсь к стене, после чего он с легкостью хватает меня за талию и заваливает, садится сверху и придавливает собой. Волк проводит крупными руками по моим бедрам, задирая платье вверх, а когда оно не поддается, просто разрывает его на мне, оставляя лежать в одном только белье.
Роман смотрит на меня как на добычу, я трепыхаюсь, а после с силой царапаю его по щеке. Волк усмехается — кажется, это его еще больше раззадорило, — а после он обхватывает мои руки за запястья и поднимает их над головой. Этот зверь фиксирует меня, зажимает собой, устраивается между моих широко разведенных ног.
— Нет, Ром, прошу, пожалуйста, не надо! — это я сейчас говорю одними только губами, без единого звука. Он не мог, не стал бы со мной так поступать.
Запись продолжается, и там точно был еще кто-то, кто снимал и видел весь этот ужас.
На видео я вижу, как от ужаса начинаю терять сознание, но Роман легко хлопает меня по щеке.
«Чш… не так быстро, птичка! Мы еще не наигрались».
Птичка. Он так меня и тогда называл. Вот почему мне это казалось знакомым.
Волк сдирает с меня бюстгальтер и трусики, начинает рычать, целовать меня в шею и губы, но я отворачиваюсь, после чего он касается меня между ног, довольно усмехаясь.
Роман поворачивает меня на камеру так, чтобы было максимально видно то, что он со мной делает.
Жестко, жестоко, против воли. Мужчина вклинивается между моих ног, расстегивает ширинку и толкается в меня. Он трахает меня на камеру, не любит, а именно трахает, насилует, берет, показушно делая больно.
Я реву на видео, отбиваюсь, дрожу, а ему просто плевать на это. Закрываю лицо руками от стыда.
«Не закрывайся. Руки убери», — велит, показывает меня прямо в кадр. Это длится несколько минут, после чего Волк кончает и выходит из меня, застегивает ширинку и поднимается. На видео я захлебываюсь слезами и отворачиваюсь.
Запись заканчивается на этом моменте, а я, онемевшая, чувствую, будто мне клинок в сердце загнали и прокрутили.
— О боже…
Прикрываю рот ладонью, слезы капают на клавиатуру.
Я замужем за монстром. Роман изнасиловал меня на камеру, никакой любви у нас не было, он силой меня здесь держал. Я не его жена, я его пленница.
* * *
Сейчас два часа ночи, и я, честно говоря, даже не представляю, что мне делать. Отца
