Сложные чувства хороших мам. Ошибаться, уставать, злиться и быть достаточно хорошей - Юлия Егорушкина
Во время беременности мне казалось, что главное — выносить, родить и купить все необходимое. Бонусом — изучить энциклопедию для родителей. Там я прочитала про заживление пупка, и тогда мне — несколько наивной даже в свои тридцать — казалось, что это будет самая сложная манипуляция в моей жизни. В книге ни слова не говорилось про каменную грудь и бессонные ночи. Возможно, сейчас появились энциклопедии получше, но даже они вряд ли способны подготовить нас к тому, что мы на самом деле проживаем после рождения ребенка.
После родов инфантильные грезы рассеиваются. Фотографии из соцсетей с жизнерадостными модными девушками, пьющими кофе на летних верандах рядом с колясками, в которых спит ребенок, были совсем непохожи на мои будни на полусогнутых ногах. Мне сложно сдержать нервный смех, когда я вспоминаю, что во время беременности всерьез размышляла, нужен ли мне подстаканник для кофе к коляске для двойни. В итоге я научилась качать коляску попой (потому что одна из дочек часто просыпалась и плакала, я брала ее на руки, а вторую подкачивала в коляске). И угадайте, сколько раз мне понадобился подстаканник? Ноль раз.
Адаптация к новой социальной роли — настоящий стресс. С первым ребенком мы обычно не готовы ни к физической, ни к психологической нагрузке, можем чувствовать себя беспомощными и потерянными.
Интенсивное родительство сейчас на пике популярности. Еще лет десять назад было в порядке вещей ждать, когда ребенок «перерастет». Неважно, что именно надо было «перерасти»: плохой сон, кривой почерк, страхи, истерики, дефекты произношения, хождение на цыпочках, сосание пальца, бардак в комнате. Достаточно было ждать и иногда запугивать ребенка, что если он не перестанет, то дружить с ним не будут, замуж не возьмут, пальцы вырастут кривыми, а работать придется дворником.
Нервная система ребенка несовершенна, и в том числе поэтому различные функциональные нарушения у детей встречаются гораздо чаще, чем у взрослых. Но если раньше «невроз» был у детей, то сейчас с рождением ребенка нередко в невротическом состоянии находятся все члены семьи, а в некоторых семьях — даже кошки. И запугивают родители теперь не ребенка, а себя. Мы ощущаем себя не столько причастными к детским затруднениям и проблемам, сколько виновными в них.
Материнство стало высококвалифицированной профессией, включающей навыки управления, кулинарии, педиатрии, психологии, педагогики… Парадоксально, что профессии этой нас не обучают, но спрашивают по всей строгости сразу после рождения ребенка.
Кто спрашивает? Да в первую очередь мы сами. Мы ждем очень многого и от себя, и от ребенка. С одной лишь пометкой: нам кажется, что все эти требования к себе не завышенные, а вполне обыденные. И от этого разочарование в себе (и ребенке, который подбросил вам все эти задачи) нарастает день ото дня.
Если мама будет плохо обращаться с ребенком, общество ее осудит. Но если она будет плохо обращаться с собой, это не вызовет волну негодования. Скорее, найдутся те, кто вспомнит, что когда-то растить детей было еще сложнее. Они, правда, промолчат, что под словом «растить» подразумевалось наличие еды, крова, одежды и наказания за провинности. Еще совсем недавно фраза «отцу расскажу» мгновенно останавливала практически любую детскую шалость. Современные дети не боятся ни отцов, ни дяди милиционера, ни даже Хагги Вагги. Это неплохо. Похоже, мы разобрались с тем, что запугивать детей плохо. Но пока продолжаем пугать себя.
Материнство одновременно идеализируют и обесценивают. Мама — это уже не просто социальная роль: на плечи женщины возложена целая миссия. Миссия воспитать счастливого, и умного, и физически развитого, и самостоятельного, и любящего, и здорового ребенка. Сразу после рождения родители закономерно начинают решать все вопросы, связанные с ребенком (уход, здоровье, образование, развитие, отдых), заботятся порой о каждой мелочи, и на этом фоне возникает ощущение всемогущества — возможности на все влиять и все контролировать.
Но комплекс всемогущества всегда идет рука об руку с чувством вины.
Когда ребенок плохо учится, простудился, в чем-то отстает от сверстников, мама в своей фантазии всемогущества считает, что виновата именно она. Педиатр и бабушки могут добавить дегтя. Ожидания от матери в связи с новыми знаниями детской психологии растут в геометрической прогрессии. При этом само материнство и отпуск по уходу за ребенком все еще обесцениваются в обществе.
Завышенные ожидания вызывают часто раздражение к старшим детям — они как напоминание о тех ошибках, которые мы допустили, когда почти ничего не знали о детской психологии. Это как чашка с отколотой ручкой, которую вы видите каждый раз, наливая чай и вспоминая, что именно вы ее уронили. Чувство вины встает исполином между мамой и ребенком и чаще всего совсем не помогает наладить контакт.
Кажется, материнский ум соткан из сомнений. Правильно ли я поступаю? Сейчас надо держать границы и настаивать на своем? Или проявить гибкость, услышать ребенка и дать ему возможность освоить опыт получения желаемого?
Мысль «я плохая мать» будто рождается сегодня вместе с ребенком.
Ребенок не сразу закричал? Я неправильно рожала.
У младенца болит живот? Это я что-то съела, и это отразилось на грудном молоке.
Он часто болеет? Я рано отлучила от груди.
Он истерит? Я плохо его воспитала.
Он не готов со мной разлучаться и не отпускает в туалет? У нас недостаточно сформировалась привязанность.
Он постоянно убегает от меня? У нас недостаточно сформировалась привязанность (да, опять).
Он плохо учится? Я
