Быть. Монография - Василий Леонидович Курабцев
Выжил сам и помог выжить стране. Наверное, и без Жукова Красная армия, советский народ и его руководители сумели бы победить необыкновенно сильного врага, сравнимого только с монгольскими ордами хана Батыя. Но Георгий Константинович Жуков был как Илья Муромец, как Евпатий Коловрат (но сдержаннее и рациональнее), как непобедимый Александр Васильевич Суворов, как Михаил Илларионович Голенищев-Кутузов, как гений прорыва Алексей Алексеевич Брусилов и другие. Именно его призывали (и он оправдывал ожидания!) в самых кризисных и крайне важных военных сражениях (а не талантливого К. К. Рокоссовского или других полководцев). Именно он был избран заместителем наркома обороны И. В. Сталина. Прежде всего он наиболее успешно проявил себя в главных сражениях Великой Отечественной войны. А эта война была основной и все решающей войной в битве с нацистской Германией и ее сателлитами. Она именно такова в контексте Второй мировой войны. И подобных войн прежде не было не только у СССР, России, но и у других стран. Многие серьезные ученые Запада это признают. В том числе крупнейший американский аналитик Збигнев Бжезинский, который своеобразно (прагматически и геополитически) заявил: «Появление Советского Союза как основного победителя Второй мировой» (правда потому «основной победитель», что Москва стала господствовать на большей части Евразии, включая Китай) [5, 66].
Именно Г. К. Жуков принял священный Парад 24 июня 1945 года с символическим низвержением демонических знамен и штандартов гитлеровской Германии к Мавзолею В. И. Ленина на Красной площади.
Но во время и после крушения СССР нашлись «правдолюбцы», которые перечеркнули это очевидное и героическое и раздули негативные стороны его жизни и деятельности (неизбежные у каждого человека).
Кто же Вы, четырежды герой Советского Союза, маршал Победы Георгий Константинович Жуков (1896–1974)? Победитель нацистской Германии и «великий полководец» (У. Спар[3]) или «палач и деспот», как и Сталин (Б. В. Соколов)? «Полководец полководцев в ведении войны массовыми армиями» (Г. Е. Солсбери) или беспощадный командир-большевик, расстрелявший еще в 1939 году на Халхин-Голе красноармейцев Мальцева и Никитина за саморанение и брошенное оружие [35, 105]?
«Чудо-маршал» (М. Кайден) или «опасный человек с бонапартистскими замашками» (Политбюро ЦК ВКП (б))? Творец «победного марша» к Берлину (Д. Эйзенхауэр) или чувственный человек (многолетние романы при жене Александре Диевне Зуевой – с «военно-полевой» подругой Л. Захаровой, потом с молодым доктором Г. Семеновой)? Водитель Жукова А. Н. Бучин вспоминал так: «Он очень любил общаться с женщинами» [48, 433].
Спаситель в 1940 году из сталинской тюрьмы маршала Рокоссовского или губитель судеб морских офицеров (в 1955 году он «лично разжаловал и уволил в запас 273 офицера» [21, 554]?
Конечно, Жуков не был интеллигентом и во многом сохранил качества простого, сильного, грубоватого и решительного мужика и часто решал вопросы слишком прямо и жестко. Однако именно этот «грубиян» вызволил К. К. Рокоссовского из тюрьмы, где тот провел два с половиной года и пережил пытки. Он помогал в тяжелых ситуациях маршалу И. С. Коневу, в том числе тогда, когда Конев оказался в положении, грозившем расстрелом. Уильям Спар написал о том, что после 1957 года опального маршала на его даче в Сосновке посещали, не страшась последствий, «маршалы Баграмян, Василевский и Рокоссовский, главный маршал авиации А. Новиков, генералы Антипенко, Кожедуб», Минюк [49, 262]. Вряд ли это было бы возможно, если бы Георгий Константинович не показал себя достойным человеком и высочайшим профессионалом.
Кто же Вы, Георгий Константинович Жуков? «Спаситель Москвы и Ленинграда» в 1941 году (У. Спар) или бесчеловечный руководитель учений на Тоцком полигоне в 1954 году, направивший 45 тысяч советских военнослужащих в эпицентр ядерного взрыва [21, 552]?
Уильям Дж. Спар, полковник и выдающийся аналитик ЦРУ, который добросовестно изучил жизнь и деятельность маршала, написал о нем детальный научный труд и явно поддался его обаянию. Спар отметил следующее: «Он был выдающимся во всем – таланте, энергии и уверенности в себе», но как министр обороны «отличился» в основном приказами – «снять, понизить в должности, уволить» [49, 274–275]. Положение о штрафных подразделениях 1942 года и жестокие приказы – все это тоже было в судьбе Георгия Константиновича.
Его военные товарищи тоже противоречивы (в своих высказываниях о нем). К сожалению, особенно после Великой Отечественной войны, наблюдалось соперничество между многими командующими. Некоторые хотели представить именно себя в наилучшем свете (вопреки истине). И поэтому иной раз неверно оценивали ратный вклад других, в том числе великого маршала.
Между тем, один из прославленных маршалов – И. С. Конев – подчеркивал ярко позитивное: «Мы все учились у Жукова. В когорте наших полководцев он всегда будет первым. Жуков – самый яркий военный талант, командир глубокого стратегического мышления, рожденный для великих ратных дел» [35, 373]. А другой, спасенный из сталинской тюрьмы, – маршал К. К. Рокоссовский – отметил в аттестации 1930 года не только хорошее, но и то, что Жуков «по характеру немного суховат и недостаточно чуток», со «значительной долей упрямства» и «болезненно самолюбив» [35, 73]. После войны Рокоссовский открыто подчеркнул диктаторские замашки и безапелляционную грубость маршала. И эти качества Жукова действительно часто проявлялись в разные периоды его жизни и деятельности.
Третий – маршал И. Х. Баграмян – утверждал о Жукове: «Самый блестящий и одаренный» среди командующих [49, 51–53]. А четвертый – генерал-полковник А. И. Еременко – в 1943 году оценил Жукова, как утверждает своеобразный «историк» Б. В. Соколов, весьма негативно. Мне не удалось проверить истинность этой записи, но я решил ее все же привести (из книги Б. В. Соколова): «Жуков, этот узурпатор и грубиян, относился ко мне очень плохо, просто не по-человечески. Он всех топтал на своем пути. <…> Это человек страшный и недалекий. Высшей марки карьерист»; о Сталинграде: «жуковское оперативное искусство – это превосходство в силах в 5–6 раз, иначе он не будет браться за дело, он не умеет воевать не количеством и на крови строит свою карьеру» [48, 340–341]. Но можно ли доверять автору как бы «исторического исследования» о Жукове Б. В. Соколову? Из книги «историка» Соколова достаточно ясно следует, что он очень хотел развенчать наши победы в ВОВ и военного гения, выискивая многочисленный «обман» и «компромат». И договорился даже до того, что «Жуков перешел ту грань, которая отделяет человека от нелюди. Этому человеку нельзя ставить памятники» [48, 579]. А не перешел ли научную и человеческую грань сам Соколов?
Кто же Вы, великий маршал Победы Г. К. Жуков?
