Штрафной удар в сердце (ЛП) - Ми Мэри

Он ухмыльнулся, и пудровый запах его одеколона начал душить меня, пока он делал еще один шаг в мою сторону.

— Далтону не нужно, чтобы кто-то отвлекал его от цели. От моих планов на него, — продолжил Винсент, маска вежливости на его лице треснула, и под ней показалась истинная сущность — нарциссичный ублюдок. — Вы же не станете отвлечением, мисс Контрерас?

Я была в шаге от того, чтобы отрезать что-то в духе профессионального варианта «да я тебе сейчас ногу в жопу засуну», но следующие слова выбили меня из равновесия.

— Я уверен, мы можем найти общий язык, Ариэлла. Договориться так, чтобы всем было удобно. Эмма ведь договорилась, — он перешел на «ты». Его голос опустился до гладкого, почти флиртующего тона. — У нас с ней было… особое понимание.

Что за хрень?

Он манипулировал бывшей Далтона. Использовал ее, чтобы контролировать сына. И что еще хуже — этот мерзкий тон намекал, что их «взаимопонимание» перешло черту. Очень неприятную черту.

— Боюсь, вам придется объясниться, мистер Лэнгли, — процедила я сквозь зубы, сдерживая нарастающую ярость. — Что именно вы предлагаете?

Он пожал плечом:

— Не обязательно делать все так же, как с Эммой. Хотя я не против, — его взгляд скользнул по моему телу, и у меня к горлу подступила тошнота.

Я всерьез подумывала блевануть ему на дорогие ботинки в качестве урока.

— Я знаю, ты амбициозна, Ариэлла. У меня есть связи, которых нет у моего сына. Я могу исполнить любую твою мечту. Тебе даже не придется прилагать особых усилий — я просто поставлю тебя туда, куда ты хочешь… если ты поможешь держать Далтона в нужных мне рамках.

Его отец был не просто мудаком — он был кукловодом, который дергал за ниточки и раздавал иллюзии любви и одобрения, чтобы удерживать сына под контролем. И сейчас он пытался сделать со мной то же самое. Но ублюдок просчитался — не на ту напал. Потому что мне не нужны подачки от старого белого мужчины.

Я уже не хотела блевать ему на туфли. Я хотела ударить его между ног и наблюдать, как он корчится.

— Далтон — взрослый мужчина, мистер Лэнгли. Ему не нужно ничье одобрение, чтобы принимать решения. Ни мое, и уж точно не ваше. Он заслуживает, чтобы рядом с ним были люди, которым не плевать на его желания. Люди, которые делают что-то, думая о нем, а не о себе. Похоже, вы к таким не относитесь. А я — отношусь.

Его лицо исказилось в злой ухмылке, но прежде чем он успел ответить, сзади щелкнул замок двери, и голос Рики нарушил напряженную тишину:

— Ари? Что так долго?

Глаза Винсента метнулись к нему, брат стоял в дверях без рубашки. Его улыбка вернулась, но теперь в ней была злоба.

— Вон оно как. Мужчина уже в квартире, пока моего сына нет. Пожалуй, это тоже способ скоротать время, мисс Контрерас, — сказал он и повернулся к двери напротив. — Приятно было пообщаться.

Мне понадобилась секунда, чтобы осмыслить его слова.

— Эй, это не то, что вы подумали! — крикнула я, но он уже закрыл за собой дверь.

Щелчок замка прозвучал в коридоре, как выстрел.

Я осталась стоять, руки дрожали от злости и отвращения. Мой брат облокотился на дверной косяк, нахмурившись.

— Что, черт возьми, это было? — спросил он.

На мгновение я не хотела рассказывать, но после прошлой ночи мы дали друг другу обещание начать все с чистого листа.

— Кажется, отец моего парня только что попытался подкупить меня, — сказала я, проходя мимо него в квартиру.

Он пошел следом на кухню:

— Ты имеешь в виду человека, который владеет командой, где ты работаешь?

— Да, блять.

Мы встретились взглядами, в его глазах вспыхнула тревога.

— И что ты собираешься делать?

Я теребила край футболки Далтона, в голове все еще крутилась произошедшая сцена.

— Понятия не имею.

ГЛАВА 39

ДАЛТОН

ДА, Я ЗНАЮ, ЧТО В ХОККЕЕ БЫВАЕТ НЕ ОДНА ПРЕДСЕЗОННАЯ ИГРА, НО ДАВАЙТЕ ЧЕСТНО — ЭТО ЖЕ ВЫМЫСЕЛ, И ВЫ ТУТ РАДИ ГОРЯЧИХ ВЫМЫШЛЕННЫХ ПЕРСОНАЖЕЙ.

Мы выиграли предсезонный матч со счетом 2-1. Это было не идеально, но я остался доволен нашей игрой. «Нэшвилл» — уверенная команда среднего уровня, и матч дал нам хорошее представление о том, над чем стоит поработать до открытия сезона против «Сан-Хосе» через неделю.

Первый гол был результатом передачи от Хименеса. Точная передача в касание с синей линии на Робертса, который идеально прочитал момент и направил шайбу в ворота. Ари будет в восторге узнать, что Монро последовал ее совету и выпустил его. Видеть, как новичок празднует с этой глупой, до ушей, улыбкой — одно из лучших воспоминаний вечера.

Второй гол получился грязным — после драки у ворот. Я сцепился с их центральным, но Стивенс пробился сквозь кучу игроков, поддел шайбу и вколотил ее в сетку. Трибуна взорвалась криками, когда он поднял руки вверх и закричал так, будто мы только что выиграли Кубок Стэнли.

Но у нас все еще были проблемы.

Переход из обороны в атаку так себе, и нам не всегда удавалось выйти из зоны с шайбой. «Нэшвилл» не воспользовался этим, но команда вроде «Сан-Хосе» нас бы за это наказала. Если отточим это на тренировках — будем готовы дать жару в этом сезоне.

Игра прошла хорошо, но в животе все равно ощущалась тяжесть.

Дорога до квартиры была пыткой, и я вытянул руки над головой, пытаясь снять напряжение с плеч и шеи.

А что, если ее там не будет? А если она съехала?

Я струсил и не стал спрашивать перед вылетом.

Но все эти тревоги исчезли, как только я открыл дверь. Зато их место заняли совсем другие, неожиданные эмоции.

Теперь я жалел, что она не ушла.

Боль ударила под дых, вытягивая из тела всё тепло и оставляя лишь ледяную пустоту.

Это напомнило тот вечер, когда я вернулся домой к прощальной записке от Эммы, но сейчас было в тысячу раз хуже. В самолёте я представлял миллион вариантов того, что увижу по возвращении, но ни один не предполагал, что застыну на пороге, слыша стоны и вздохи Ари, доносящиеся из гостиной.

Звуки, до которых я хотел ее довести.

А не тот, кто там был с ней. Меня разрывало на части от мысли, что она с кем-то другим. Я думал, что у меня будет больше времени, чтобы убедить ее дать нам шанс. Что наши отношения уже изменились. Но видимо, я видел то, чего не было — надеялся на несбыточное.

Самое жалкое? Я все равно хотел убедить ее дать мне шанс.

Боль от впившихся в ладони ногтей помогла сосредоточиться — ворваться и разнять их или развернуться и напиться в ближайшем баре? Челюсть свело, когда очередной стон дразняще пронзил тишину.

Хер с ними.

Я ни за что не позволю другому мужчине трахать ее в своем доме.

— Ариэлла! — прогремел мой голос по квартире, и я устремился к источнику звуков, практически пробивая пол каждым шагом. Ублюдку лучше начать бежать, потому что когда я его поймаю, на нем живого места не останется. — Я знаю, ты, может, и не считаешь, что мы встречаемся, но ты моя, и я думал, что ясно дал понять, блять...

Ого.

Она сидела в гостиной, вытянув ноги перед собой на полу, длинные волосы были собраны в пучок на макушке, открывая длинную линию шеи, и смотрела на меня широко раскрытыми глазами, между бровями были две маленькие морщинки.

С ней никого не было.

Она была одна, если не считать ролл. И она в моей футболке.

Но вместо того чтобы утихнуть, это чувство собственничества лишь разгорелось с новой силой. Я сжал кулаки, но не от ярости - мне отчаянно хотелось прикоснуться к ней, провести руками по загорелым, рельефным линиям её ног.

— О чем ты, черт возьми, говоришь? — спросила она, вытаскивая один из наушников, не подозревая о том, что я сейчас переживаю эмоциональный хаос.

Я молил бога, что она меня не услышала, потому что не знал, может ли быть что-то более унизительное, чем пытаться объяснить, что я думал, будто она занимается сексом в моей квартире, когда на самом деле она просто разминала мышцы на ролле.