Фани Дюрбах и Тайный советник - Алла Ромашова

— И как же нам поможет ваше открытие?

— Я… допустим-м… пройдусь по трактирам и повсюду буду рассказывать, что изобрел ужасное смертельное оружие и не хочу, чтобы оно попало в чьи-то злые руки. Возможно, Болховский клюнет. И тогда вы сможете взять его.

Лагунов постучал пальцами по крышке стола:

— Ну что же, можно попробовать. Хотя шансов, честно говоря, мало. Я на всякий случай попрошу вас, Иван Александрович, выпустить для поручика и мадемуазель Дюрбах проездные документы, а сам постараюсь без лишнего шума, пользуясь своими связями, организовать контроль на границе.

Через несколько часов Прокопьев докладывал Лагунову:

— Бумаги по разрывным пулям я восстановил. Все черновики у меня сохранились, так что это было нетрудно. И еще я изложил мои изыскания об изготовлении укрепленного нарезного ствола, готового выдержать удар такой силы. Это, конечное, не до конца доработанная технология, но мало-мальски грамотный инженер сможет по ней построить опытную модель.

— Самое важное, чтобы в нее поверил наш шпион. Как думаете, сработает?

— Я же г-г-говорю, — взволнованный Прокопьев начал заикаться, — эта технология вполне рабочая. П-п-п-поверит! — Инженер рукой, как гребенкой, прошелся по всклокоченным волосам. — Это знаете, как работает? — Прокопьев принялся было объяснять, но Лагунов перебил его.

— Надеюсь, что так же зажигательно вы будете вещать об этом нашему шпиону. Если все получится и вы хорошо отыграете свою роль, я и генерал обещаем вам, что дела против вас возбуждать не станут. Хотя, боюсь, от дома Нератовых вам будет отказано.

Услышав последнюю фразу, Прокопьев взмолился:

— Ваше высокоблагородие! Бога ради! Убедите генерала не отлучать меня от дома. Я же не преступник! Я просто совершил ошибку!

— Это вы так к генералу привязаны? — удивился Лагунов.

— Я не смогу жить без Софьи!

Странная мысль проскочила в голове советника: «А как бы поступила Фани в этой ситуации?»

«Черт-те что», — выругался он про себя. Эта француженка совсем затуманила ему мозги.

— Ну, хорошо! Буду говорить с генералом о вашем новом изобретении, дай бог, простит и разрешит вам посещать дом. Но теперь только от вас зависит, сможете ли вы убедить Болховского. Ступайте в собрание, общественные места, на квартиры, где обычно бываете, и всюду хвастайте новым изобретением. Надеюсь, что Болховский даст о себе знать. Пейте, кутите, чтобы поручик поверил в ваш успех. Общайтесь со всеми странными личностями. Если все пойдет по плану — он клюнет. И тогда назначайте встречу.

Через час к зданию общественного собрания подъехал тарантас, откуда выпрыгнул Прокопьев. Молодой человек вошел в здание и, кинув плащ на руки швейцару, быстрым шагом взбежал наверх. Время было послеобеденное. За столами сидело несколько купцов, военных низших чинов и даже мастеровых. Заметив знакомого офицера, Прокопьев подсел к нему. Заказал супу, расстегай с рыбой и нарочито громко принялся рассказывать о своем новом изобретении. Капитан, с которым Прокопьев едва был знаком, слушал внимательно. А когда понял, в чем дело, — велел не распространяться на эту тему, и уж тем более не вести такие беседы в присутственном месте. Доев, Прокопьев перешел к столу, где на мелкие деньги четверо играли в вист. Эта игра, популярная среди посетителей лондонских кофеен, недавно пришла в город. Игроки по очереди кидали на стол карты, стараясь собрать у себя лучшую комбинацию. Здесь инженеру разговаривать было не с кем, он потоптался, озираясь по сторонам, и пошел в буфет. Там заказал водки. Выпив, осмелел и начал переходить от столика к столику, начиная знакомство со слов:

— Па-азвольте представиться! Инженер-изобретатель! Изобрел новое оружие, которое перевернет представление о войне. Россия теперь всю Европу может захватить, что там Крым!

Над Прокопьевым смеялись, одергивали его или прогоняли, но за одним столиком молодой штабс-капитан выслушал его внимательно, а после предложил выйти на улицу покурить. Прокопьев на заплетающихся ногах поплелся за новым знакомым. На улице штабс-капитан протянул Прокопьеву открытый портсигар. И после того, как инженер прикурил, ласково произнес:

— Шли бы вы, голубчик, домой. Я, кажется, вас знаю. Вы же в засекреченном бюро числитесь? Не дело вам здесь в пьяном виде расхаживать. Не дай бог, кто донесет. Тогда жди беды — уволят вас.

Штабс-капитан спросил у швейцара одежду «господина инженера», накинул плащ на плечи Прокопьева и вернулся в собрание.

Инженер постоял, пошатываясь, на ветру, и побрел домой. Но далеко не ушел. От стены соседнего здания оторвалась невысокая тень и направилась в сторону пьяного. Дойдя до Прокопьева, человечек замедлил шаг и воскликнул, всем своим видом выражая радость:

— Арсентий Петрович! Вы?! Не ожидал вас увидеть! Гуляете?

— А, это вы… Вас, кажется, Иваном зовут? — Прокопьев присмотрелся к подошедшему, узнав в нем секретаря Ивана Архипова. — Да, мы с вами знакомы. Я отдавал вам бумаги для передачи в фельдъегерскую службу. А теперь они пропали! Да-с! — Язык у инженера заплетался. — Но, вы знаете, что?! У меня есть новое изобретение! И оно… оно… — Прокопьев привалился к стене здания, чтобы не упасть. — Оно опрокинет ге-ге-ге-гегемонию Европы и сделает Российскую империю самой сильной державой в мире! И к черту пацифизм! К черту Герцена! Кто сильный — тот и прав!

Иван Архипов засмеялся и подставил плечо заваливающемуся набок инженеру.

— А знаете— что? Давайте-ка мы проедем ко мне? Посидим, поговорим, вы мне расскажете о вашем чудесном изобретении… Мне смерть как интересно!

— На квартиру? А поехали!

Как нельзя кстати из-за угла показалась пролетка. Прокопьев даже слегка протрезвел. Он оглянулся. Темная улица была пуста — никого. Какой-то пьяный валялся на травке недалеко от входа в общественное собрание. Архипов тоже покосился на него. Пьяный приподнял голову и проорал частушку, растягивая гласные:

Не хотите ль вы подраться?

Засучите рукава.

Мы ребята молодые,

Не боимся топора.

Его голова упала на траву, и он затих. Архипов, уже не обращая внимания на лежащего, остановил пролетку и, подталкивая, принялся запихивать в нее Прокопьева.

— Гони, — приказал негромко, не называя адреса, и пролетка задребезжала по брусчатке ночного городка. Когда экипаж отъехал на приличное расстояние, забулдыга вскочил на ноги, оказавшись немолодым господином с круглым животиком, и свистнул. Из переулка появились дрожки. В мгновение ока протрезвевший певец частушек запрыгнул на них и крикнул:

— Василий, гони за ними что есть мочи!

Дрожки полетели вслед за экипажем.

Любовь зла

Какое-то время экипаж ехал по брусчатке, затем свернул на грунтовую дорогу и понесся, поднимая пыль, вперед, в глухую ночь.

— Сильвестр Васильевич, сбавим ход? — прокричал рослый рыжий