Доктор Акомуто Херовато к вашим услугам! Том 2 - Женя Батуридзе

Акико посмотрела на меня, и в ее глазах я увидел целую бурю эмоций: радость, неуверенность, надежду.

— Мне предложили место парамедика-инструктора. Я буду обучать новые бригады, участвовать в разработке новых протоколов. И… иногда выезжать на самые сложные случаи. Так что, Херовато-кун, — сказала Акико, и ее голос дрогнул. — Кажется, теперь мы будем видеться чаще.

Глава 23

Я смотрел на Акико, на ее сияющее лицо, на робкую, но такую счастливую улыбку. Она здесь. В Токио. В этой же больнице. Это казалось таким невероятным, таким невозможным, что я на секунду подумал, что снова сплю, и все это — лишь очередной причудливый сон, порожденный моим травмированным мозгом.

— Это… это потрясающе, Йосано-сан, — наконец выговорил я, и мой голос прозвучал глупо и восторженно, как у мальчишки, которому подарили долгожданную игрушку. — Я… я очень за тебя рад. Ты это заслужила. Как никто другой.

Она смущенно опустила глаза, и на ее щеках появился легкий, нежный румянец, который делал ее еще более прекрасной.

— Спасибо, — прошептала она. — Я… я очень волновалась. Переезд, новая работа, огромный город… Но теперь, когда я здесь… когда ты здесь… мне кажется, что все будет хорошо.

В этот момент я случайно поднял взгляд вверх, на фасад главного корпуса, на бесконечные ряды окон, отражающих яркое полуденное солнце. И замер. Там, на шестом этаже, в окне, которое, как я знал, принадлежало кардиоторакальному отделению, стояла Мей. Ее было едва видно, но я отчетливо различал ее платиновые волосы. Она смотрела прямо на нас. Ее поза была напряженной, как натянутая струна, губы плотно сжаты. Даже с такого расстояния я чувствовал волны ледяного, почти осязаемого недовольства, исходящие от нее.

Я тут же вспомнил о нашей договоренности. Встретиться днем. Обсудить план. А я тут мило болтаю с Акико, совершенно забыв обо всем на свете.

— Да, — я откашлялся, пытаясь вернуть себе самообладание и сделать вид, что ничего не произошло. — Это… это круто, конечно, что тебя перевели. Очень круто.

Акико, не заметив моего внезапного замешательства, продолжала счастливо улыбаться.

— А как… как отреагировал Тайга-сенсей? — спросил я, снова бросив быстрый, почти вороватый взгляд на окно. Мей все еще была там, неподвижная, как горгулья на крыше собора, наблюдающая за грешным миром внизу.

Улыбка на лице Акико померкла. Она нахмурилась, и между ее изящных бровей пролегла легкая тень.

— Он… он был не очень рад, — тихо сказала она. — Сказал, что это слишком большая ответственность, что я еще слишком молода и неопытна для столицы. Сказал, что в Токио меня никто не будет опекать, и что этот город пережует и выплюнет меня. В общем, прочитал мне целую лекцию о том, как опасно высовываться и проявлять инициативу.

Я кивнул. Это было в духе Тайги. Он всегда был таким — гиперопекающим, ворчливым, прячущим свою заботу за маской строгости и сарказма. Он просто боялся за нее. Я снова посмотрел на окно. Мей исчезла. И это был плохой знак. Очень плохой. Это было затишье перед бурей.

— Слушай, Йосано-сан, — я вскочил со скамейки так резко, что коробка с едой чуть не полетела на землю. — Мне очень жаль, но мне срочно нужно бежать. Гимнастика. Реабилитация. Ты же знаешь, врачи — народ строгий. Пропущу занятие — поставят двойку в личное дело и лишат десерта.

Акико растерянно посмотрела на меня, ее большие глаза расширились от удивления.

— А, да… конечно, — пробормотала она. — Я… я понимаю.

— Было очень приятно тебя видеть, — сказал я, пятясь назад, как нашкодивший кот. — Мы еще обязательно поговорим. Я тебе позвоню. Или ты мне позвони.

И, не дожидаясь ответа, я развернулся и почти бегом бросился к главному входу, оставив ее одну, растерянную и немного обиженную, стоять посреди больничного дворика. Я бежал, и в голове у меня была только одна мысль: «Я влип. По-крупному».

Я влетел в свою палату, как ураган, и тут же замер на пороге. Мей стояла посреди комнаты, скрестив руки на груди. Она смотрела на меня в упор, и ее изумрудные глаза метали молнии.

— Я то думала, что у тебя восстановление после аварии все время занимает, — ледяным тоном проговорила она. — А интересная у тебя, однако, гимнастика, Херовато. С милыми девушками в саду. Это какая-то новая методика реабилитации? Красотка-терапия?

— Профессор, я просто встретил старую знакомую из прошлой больницы. Я не знал, что она здесь.

— Старую знакомую? — Мей криво усмехнулась. — Судя по тому, как ты на нее смотрел, эта «знакомая» для тебя нечто большее, чем просто коллега. Ты смотрел на нее, как голодный кот на сметану.

— Это не ваше дело, — огрызнулся я, чувствуя, как во мне закипает раздражение.

— Уже мое, — ее голос стал жестким. — Мы в одной лодке, Херовато. И если ты начнешь отвлекаться на свои романтические похождения, эта лодка пойдет ко дну. Вместе с нами. У нас нет времени на сантименты. У нас есть дело. Или ты уже забыл?

— Я не забыл! — рявкнул я. — Я просто…

— Просто что? — она подошла ко мне вплотную, и я почувствовал холод. — Просто решил, что расследование может подождать? Что поиски преступника — это не так интересно, как воркование с хорошенькой медсестричкой?

— Она не медсестричка, она парамедик! — почему-то возразил я.

— Мне плевать, кто она! — ее голос сорвался на крик. — Пока ты тут устраиваешь свою личную жизнь, нас могут убить! Точнее, меня — окончательно, а тебя — по-настоящему! Ты это понимаешь⁈

Мы стояли посреди палаты, сверля друг друга взглядами. Напряжение было таким сильным, что, казалось, сейчас взорвется воздух. Мей молчала, тяжело дыша. Я видел, как в ее глазах борются гнев, обида и… что-то еще. Что-то, похожее на ревность. Но я тут же отогнал эту мысль. Ревность? У Мей Теруми? Бред.

— Ладно, — наконец выдохнула она, отступая на шаг. — Проехали.

Я же смотрел на Мей, и во мне закипала злость. Какого черта она вообще выкатила мне эту претензию? С какой стати она лезет в мою личную жизнь? Да, я виноват, что опоздал на нашу встречу, что увлекся разговором и потерял счет времени. Но устраивать из-за этого целую сцену