Влюбленная, обреченная, заговоренная - И. Б. Циммерманн
– В смысле, ты расстроишься.
Ведьма выпятила нижнюю губу:
– Д-да?
– Мона. Это большая ответственность. Твоя повседневная жизнь изменится. Молодые магические существа вроде этого хоть и спят большую часть времени, чтобы вырасти, но, когда просыпаются, становятся очень активными и привязчивыми. Им постоянно нужен рядом близкий человек.
– По описанию очень похоже на кошку.
– Кошку, которая рано или поздно научится разговаривать. Которая начнет подражать нам вплоть до облика, а потом в один прекрасный день пойдет в детский сад.
– Эм…
Вдруг Бальтазар рассмеялся:
– М-да… может быть, так даже лучше, – внезапно в его голосе послышалась нотка облегчения.
Мона нахмурилась и заслужила от него озорную улыбку.
– Вы только посмотрите на себя. Кто сможет вас разлучить? В любом случае она уже насосалась твой магии.
– Что она сделала? – пропищала Мона, растерянно взглянув на него.
Кивком головы архидемон указал на ее ладонь:
– Ну, она достаточно долго не отпускала твой палец.
– Я думала, она использует его просто как соску?! Почему ты не сказал?
– Извини, я иногда принимаю некоторые вещи как должное. Но это, возможно, спасло ей жизнь, так что все хорошо. А ты снова зарядишься после постельной гимнастики. – Он многозначительно пошевелил бровями, и Мона фыркнула.
– Это… это ей жизнь… что?
– Позже объясню тебе подробнее. А сейчас пока позаботься о своем… ребенке, сокровище мое. Но, Мона, только до тех пор, пока мы не найдем ей семью. Ладно?
С ее точки зрения, этого было достаточно, хотя Мона еще переваривала его слова. Значит, поросенок просто питался ее магией и, очевидно, магией Бальтазара, которой Мона по определенным причинам теперь обладала.
– Как бы то ни было, – пробормотала она и пожала плечами, – ты слышала? Теперь ты останешься со мной! – Тиффи тихо хрюкнула, а потом снова чавкнула бутылочкой.
– Что будем делать с твоей работой? В смысле, тебя и так уже много раз заменяли.
– О-о-о… эм, ну… хм. Она много спит, ты сказал? М-м-м. Ну, есть Влад с Борисом и Бербель. Разберемся как-нибудь.
Послышался недовольный визг. Бутылочка опустела. Мона автоматически подняла младенца на плечо и пару раз похлопала по пушистой шерстке. Ни ее, ни Бальтазара не удивило, что Тиффи отрыгнула ярким пламенем.
– Что ж, если когда-нибудь не получится, я тоже могу взять ее с собой. Я просто поставлю корзину на рабочий стол и… – Дальше Бальтазар не договорил, потому что Мона немного подалась к нему и крепко поцеловала в губы. После признания в любви это предложение стало самым прекрасным, что она слышала за долгое время.
Глава 24
Беби-бум
22.12.2018
В тот субботний день из страны грез Мону вырвали не крики рокера, а взволнованные визги маленького демона. Хотя этот звук поразительно напоминал нынешний любимый хит Моны. Крошечные лапки Тиффи подергали черное одеяло, и поскольку Мона не отреагировала достаточно быстро, мокрая свиная мордочка прижалась к ее щеке.
– Еще пять минут…
– Хрю!
Всего за несколько дней у Моны и Тиффи установился определенный распорядок дня. Начинался он с голода. Мощного голода. Если она не вставала сразу, демон отправлялся на поиски еды самостоятельно. К тому моменту все не ограничивалось мизинцем или толстовкой: Тиффи узнала, что такое холодильник.
Мона поднялась с горы подушек и даже не вздрогнула, увидев в зеркале возле кровати взъерошенную ведьминскую голову со спутанными черными волосами и размазанным карандашом для глаз, которую Борис наверняка бы любовно сравнил с зомби.
– Кофе. Быстро… заколдовать, – пробубнила она и вяло щелкнула пальцами.
С кухни донесся грохот, означающий, что банка молотого кофе и фильтры только что выскочили из шкафа, чтобы исполнить волю заклинания. Неприязнь Моны к колдовству не имела никаких шансов против требований маленького ребенка, кроме того, договор действительно помогал ей в мелочах, потому что крупные последствия были невозможны, если сила приглушалась. Так что ее колдовство максимум не удавалось, но больше не приводило к катастрофам. Поначалу недовольная условиями, теперь Мона с каждым днем испытывала все больше благодарности за такое решение. Когда-то она надеялась на такой эффект от печатей, однако они просто подавляли ее колдовство – Бальтазар же мог адаптировать и настраивать силы Моны так, как ей было нужно. И она правда научилась лучше контролировать и выдерживать свою магию, чем предполагала, пусть и в зависимости от своего состояния и настроения в конкретный день. Тем не менее к этому – как и ко многим вещам – ей придется привыкнуть.
– Хрю-ю-ю-ю-ю-ю! – По одеялу Моны скакал тяжелый круглый поросенок и возбужденно дергал закручивающимся львиным хвостиком.
– Сейчас все будет, сейча-а-ас, – Мона протяжно зевнула.
Потом встала и на нетвердых ногах побрела на кухню. При этом вокруг ее ног вилась маленькая демоническая свинюшка и гиперрадостно повизгивала. Прежде чем Мона успела достать бутылку с алкоголем, мягкие лапки уже царапали дверь холодильника, и в каком-то смысле Тиффи все-таки напоминала кошку. Да, когда-нибудь она научится разговаривать, колдовать, даже менять облик, но на данный момент она была такой же прожорливой и наглой, как избалованный домашний кот.
– Спокойно, спокойно. Для начала пропусти меня к холодильнику. М-м? И будет тебе бутылочка. – Мона взяла извивающуюся малышку на руки и выудила водку с якобы чистой душой. Она больше никуда не переливала эту ядовитую жидкость, а просто надевала на горлышко стеклянной бутылки подходящую соску и давала ее Тиффи. Та без раздумий сразу ее хватала.
Вот ради чего Мона так резко вставала, вот ради чего, измотанная и совершенно измученная, сидела на голом кухонном кафеле. Крошечные ушки дергались, а счастливое выражение на мордочке младенца вызывало у нее удовлетворенный вздох. Тиффи лежала у нее на коленях и всасывала алкоголь, как воду. По крайней мере, после этого демон на какое-то время отрубится.
Из соображений безопасности Мона посадила ребенка в ванну, пока он не срыгнет. В прошлый раз залп огня спалил ей занавески в гостиной. Так как Мона сама страдала от похожих неприятностей, ее это не беспокоило. И пока сытая малышка каталась по ванне, ведьма сидела на подоконнике, глядя на унылый день, и будила в себе самой тягу к жизни при помощи другого наркотика: кофеина.
Раздался звонкий сигнал, и подоконник завибрировал. Устало моргнув, Мона опустила взгляд на свой смартфон. Как и во все прошедшие дни, Бальтазар спрашивал, как дела у ведьмы и демонического ребенка. Три простых эмодзи: свинка, женщина в остроконечной шляпе и знак вопроса. Мона
