Сердце Земли - Максим Шаттам
Мэтт едва увернулся от удара когтистой руки и тут же увидел приближающуюся к своему лицу вторую. Он перехватил эту руку и что было сил повернул ее в противоположную от сгиба сустава сторону. Кость хрустнула и сломалась, нюхач издал адский вопль и снова набросился на Мэтта. Сцепившись, они покатились по полу, Мэтт воспользовался этим и, готовый пронзить противника, подхватил упавший меч.
Тобиас и Чен изрешетили двух нюхачей стрелами, но так и не смогли свалить их. Раны чудовищ одна за другой выталкивали стрелы из их тел и затягивались. Вскоре монстры зажали пэнов в угол; из-под закрывающих лица чудовищ масок стекали струйки слюны.
Хорейс все пытался поджечь монстра, этого получеловека-полудемона, который наносил удары Бену. Наконец плащ нюхача вспыхнул. Не понимая, что происходит, тот принялся вертеться. От его движений пламя разгорелось еще сильнее, и монстр превратился в пылающий факел. Из-под маски раздались ужасающие крики, по тронному залу поплыла вонь.
Мэтт снова отсек нюхачу руку и бросился в покои Мальронс. По пути он высадил одно из окон и, высунувшись наружу, свистнул что было сил в сторону конюшни. Сквозь туман он не видел ее, но знал, что собаки должны быть где-то там.
В это время Нил подбежал к Бену и приложил руки к его ране, откуда с бульканьем текла кровь.
Банка со скарармеями скользнула по полу тронного зала и оказалась у ног Эмбер. Она сразу открыла ее. Энергия жуков немедленно наполнила девушку, как электрический ток, и у нее на голове даже приподнялись волосы.
Нил тоже ощутил присутствие скарармеев, его ладони мгновенно нагрелись, а Бен скорчился от боли, когда над раной поднялся белый, неприятно пахнущий дымок.
Еще один нюхач рванулся в атаку. Монстры так быстро оживали и поднимались на ноги, что казалось, будто в зале их стало вдвое больше.
Тобиас мельком увидел перед собой шлем – нижняя часть лица обнажилась, и подросток заметил начисто лишенную кожи и покрытую желтоватой плесенью коричнево-охристую челюсть. Рот раскрылся – достаточно широко, чтобы в нем поместилась голова пэна. В свете факелов сверкали серые зубы, на пол капала прозрачная слюна.
Внезапно мелькнула серебристая вспышка – Мэтт отрубил монстру голову.
Нил выдыхался, он положил руки на рану Бена и хотел приподняться, но у него так сильно закружилась голова, что ему пришлось ухватиться за Хорейса, чтобы не упасть.
Тут он увидел, как в потолок врезался нюхач, второй с грохотом ударился о трон.
Эмбер прекрасно справлялась со своей задачей.
С помощью скарармеев она крошила нюхачей так же легко, как фарфоровые статуэтки.
Но монстры один за другим оживали снова.
Мэтт прикрывал спину Эмбер. Он отрубил голову еще одному монстру, попытавшемуся подобраться к девушке.
Каждый достигший цели удар сопровождала волна невыносимой вони, теперь она наполняла весь зал.
Внезапно в комнате появился кто-то еще.
Бородатый мускулистый мужчина, по виду – воин, с пронзительным взглядом, быстрый и крепкий. И рядом еще один человек.
Мальронс.
Она уставилась на Мэтта.
Это была его мать. Красивая, харизматичная.
Правда, в ней появилось что-то такое, чего прежде он не знал. Жестокость во взгляде. Глаза светились необычной злобой.
– Ты? – сквозь зубы процедила она.
Ошеломленный увиденным, Мэтт не заметил нависшей над Эмбер опасности.
Увлеченная борьбой с монстрами, девушка не успела среагировать на нюхача, забравшегося на потолок и, словно паук на жертву, кинувшегося на нее оттуда.
Его когтистые руки вонзились в нее – враг наносил ей удары в живот, спину, грудь, плечи. Эмбер икнула, чувствуя, что не может больше вдохнуть.
Кровь горячими потоками полилась из ран, от боли у Эмбер перехватило дыхание.
Звуки ударов заставили Мэтта очнуться, он бросился на нюхача, воткнул в него клинок по самую рукоять и рванул меч к горлу врага с такой силой, что рассек монстра надвое; внутренности выпали из разрубленного тела на пол.
Мэтт обнял Эмбер. Ее веки затрепетали, она хватала ртом воздух, пальцы судорожно сжимали плечи Мэтта.
Кровь струйками вытекала из ран, а вместе с ней из Эмбер уходила и жизнь – ее душа покидала покрытое липкой теплой влагой тело.
Эмбер умирала на руках у Мэтта.
– Нет! – выкрикнул он. – Нет! Ты не можешь меня оставить!
Ему показалось, что Эмбер удаляется, еще немного – и уйдет совсем.
В этот момент к ним подбежал Нил. Он выхватил девушку из объятий Мэтта и погрузил ладони в ее насквозь мокрую от крови одежду.
Мэтт Картер взглянул на Мальронс.
Она больше не была его матерью.
Та, что родила его, никогда не приказала бы устроить подобное побоище. Не стала бы добиваться гибели пэнов. Мальронс только внешне похожа на его мать. Не более того.
Его вдруг неудержимо захлестнула вся та жестокость, которую циники заставили его испытать в последние несколько месяцев и которую он так старался контролировать.
Он схватил оружие и рванулся вперед.
Генерал Твен, пытаясь помешать подростку, бросился наперерез и преградил ему путь.
В последний момент Мэтт развернулся и, используя всю свою силу, обрушил на Твена клинок. Генерал успел выставить вперед свой меч, который от удара сломался.
Ошеломленный скоростью реакции противника, Мэтт врезался в могучий торс генерала. Он попытался ударить локтем, чтобы отбросить Твена и все же добраться до Мальронс.
Но генерал был не из тех, кто легко сдается. Он схватил Мэтта за волосы и ловким движением откинул его в каменную стену, после чего приготовился перерезать ему горло обломком меча.
– Живым! – крикнула королева. – Он нужен мне живым!
Ее крик остановил руку генерала, и Мэтт нанес удар первым.
На нижних этажах замка кричали солдаты.
Тобиас опустился рядом с Эмбер на колени. Он видел, как та пытается оттолкнуть Нила.
Пэн был мертвенно-бледным, но крепко прижимал ладони к телу девушки.
– Нил, – простонала она еле-еле. – Ты слабеешь… Перестань…
Но тот ее не слушал. Раны на теле Эмбер затягивались одна за другой. Тобиас вдруг сообразил, что видит сквозь Нила – кожа и внутренние органы мальчика стали прозрачными. Как будто он больше не принадлежит к этому миру. Зато щеки Эмбер заметно порозовели.
– Нет! – крикнула девушка, собрав, казалось, все оставшиеся у нее силы.
Нил вздрогнул. Это была предсмертная дрожь.
Он только что отдал все ради того, чтобы Эмбер жила.
– Она должна… жить, – выдохнул мальчик. – Она… единственная… надежда Эдема…
Он упал навзничь и умер.
Мэтт увидел, как позади Мальронс появилась Плюм, за ней бежали Гас и остальные собаки. Они сбили с ног королеву и Твена, а Леди бросилась на
