Этой ночью я сгораю - Кэтрин Дж. Адамс

– Дайте ей время. После Самайна. Так говорит ткацкий станок.

Смотритель поворачивает шелк лицевой стороной к нам.

– Ты это видела?

Прядильщица шепчет:

– Ее магия вырастет. Я не тку того, чего не вижу.

На шелке ничего нет. Она ничего ему не показала. Я ничего не говорю.

Он откидывается назад. Я тихо вздыхаю с облегчением, когда он машет нам рукой на дверь, чтобы отпустить. Когда нас молча ведут обратно к покоям, Прядильщица улыбается. Я вижу трещину в тусклом блеске ее глаз. Там, в глубине, кто-то есть. Кто-то вроде меня, потерянный во тьме, и его оттуда не достать.

После обеда я провожу время в своей комнате с книгами, которые приносит мне Малин из частной коллекции Смотрителя. Это книги заклинаний, посвященные исцелению, рецептам зелий, настоек и противоядий. Я поглощаю их страницу за страницей, отчаянно пытаясь исцелить сернистую рану Смотрителя. За стеной слышится щелканье и треск ткацкого станка Прядильщицы. Обычно Малин наблюдает за тем, как я читаю. Но сегодня он никак не успокоится и расхаживает по комнате из угла в угол. Каждый раз, как он садится, тут же вскакивает обратно и что-то бормочет про себя. Иногда он смотрит на меня, беспокойно морщит лоб и яростно трет висок.

Аккуратно отметив страницу закладкой, я кладу гримуар и наблюдаю за ним. Чем старательнее я гонюсь за своими мыслями, тем мельче осколки, на которые они разлетаются. Я научилась позволять своему разуму блуждать. Я и близко не была к тому, чтобы вспомнить, но иногда я становилась ближе к пониманию.

Малин выплескивает нервную энергию. Она ползет мурашками по моим рукам и зудит до кончиков пальцев ног.

– Перестань! – рявкнула я и в ужасе прижала руку ко рту.

Малин замирает на полпути и поворачивается на пятке.

Я склоняю голову, складываю руки на колени и шепчу:

– Прости.

Он встает на колени и тянется к моей руке. Я не раздумывая ее отдергиваю. О, Святая Темная Мать, что я творю?

– Я знаю, что ты здесь, – осторожно говорит он.

– Конечно, я здесь.

Он сгибает палец под моим подбородком и нежно поворачивает мое лицо так, чтобы мы встретились взглядами. У меня по спине пробегает гневная дрожь. Открываю рот, чтобы велеть ему меня отпустить, поднимаю руку, чтобы оттолкнуть его. Но разум словно сковывает льдом. Я не сопротивляюсь. Так проще и безопаснее. Я улыбаюсь. Лицо Малина вытягивается, и он меня отпускает.

В полуночной тишине я беру осколки себя и собираю их заново.

Малин думает, что я сплю, но я не могу заснуть без него или Прядильщицы. В одиночестве сны наполняются лихорадочными образами особняка с черными стенами и шепотом девушки, который мне не разобрать. Свернувшись клубком у окна в спальне, я смотрю на звезды, мерцающие в темноте.

Час назад, вскоре после того, как Малин привел меня с собрания при дворе, в гостиной началось какое-то бормотание. Из-под двери доносятся упоминания о девятом этаже, гримуаре и ноже. Я слышу слово «Пенни» и сильнее прижимаюсь к шторам, хватаясь за рябь воспоминаний.

Малин назвал меня Пенни.

Бесшумно ступая, я приседаю у двери и прислушиваюсь.

– Она его не исцелила; она все еще там, – говорит Малин.

Низкий мужской голос отвечает:

– Но она не контролирует себя и не в состоянии согласиться на колдовство. У нас заканчивается время.

Малин раздраженно вздыхает.

– Ничего не понимаю. Тобиас говорил ей, как именно противостоять позолоте. Она должна была остаться собой.

– Послезавтра канун Самайна, – отвечает незнакомец с низким голосом. Я тихонько приоткрываю дверь и выглядываю в щель. Напротив Малина сидит огромный мужчина. Его силуэт вырисовывается на фоне огня.

– У нас нет другого выбора, кроме как вернуть гримуар.

– Как только гримуар покинет библиотеку, он лишится защиты книжных спрайтов. Вы хоть понимаете, на что будет способен Смотритель, если заполучит такую книгу заклинаний? – Малин повышает голос, и я вздрагиваю.

– Тебе придется позволить нам забрать ее, Малин. Или отвести ее туда самому. Они никого не подпустят ближе.

Мужчина делает глоток из стакана с виски и качает головой.

– Тобиас дал нам один ключ, но у нее есть другой.

– Хватит!

Теперь голос Малина стал сердитым, и мне это не нравится.

– Она придет в себя. Ей придется это сделать.

Незнакомец огрызается:

– Ну, пока что этого так и не произошло!

Девушка, которая прислонилась к очагу и скрывалась от меня за креслом, отвечает таким же мелодичным голоском, что и Прядильщица:

– Ты не веришь тому, что я напряла?

Это Прядильщица. Меня захлестывают воспоминания. Ее зовут Алиса. А ключ – я знаю, где он. Он сделан в форме розы.

– Нам нужна армия, а не коврики на стену, – рычит мужчина.

Женщина в очках-полумесяцах на носу шепчет голосом, напоминающим шелест страниц:

– Что ты показываешь Смотрителю, Алиса?

– Его предает его высокомерие. Он ни за что не признается, что не умеет читать сотканное мной. Я приношу чистый шелк, а он треплет меня по голове.

Алиса протягивает квадрат шелкового полотна, вышитого черной нитью.

– Спрайты приняли ее, Малин. Мы должны его выпустить.

Я хмурюсь. Выпустить кого?

Малин одаривает ее острой улыбкой.

– Еще не пришла пора. Дайте ей время.

Незнакомец меняет позу и хватается за обитый бархатом подлокотник кресла.

– У нас нет времени, Малин. И тебе это известно. Перестань уже ее защищать. Она согласилась выковать нож до того, как все это произошло. Завтра у нас будет последний шанс.

Наступила тишина.

На запястье девушки в военной форме сверкают серебряные треугольники. Она накручивает на палец кудряшку, которая выбилась из пучка.

– Пенни об этом не просила.

Ее зовут Клэр, внезапно озаряет меня. Ох! Я ее помню. Она пахнет жасмином и хозяйственным мылом. Когда-то она мне помогла.

– Никто из нас об этом не просил, – отвечает Малин. Их голоса становятся тише. Я больше не слышу, о чем они говорят, из-за треска дров в камине. Я не слышу ничего, кроме биения собственного сердца и своего же легкого дыхания. Закрываю глаза и постепенно собираюсь с мыслями, цепляясь за зубцы в сознании.

Закончив, я поднимаюсь на ноги, распахиваю дверь и прерываю их беседу. Все взгляды обращаются на меня. Малин вскакивает и шагает мне навстречу. Я поднимаю руку, чтобы остановить его. Алиса встречается со мной взглядом и улыбается. Я тихо говорю:

– Меня зовут Пенни.

Глава 37

Малин пытался убедить меня вернуться в мою комнату. Он извинялся и шептал, что нам нужно поговорить. Но отчего-то