Союз трёх императоров - Сергей Анатольевич Балакин
Последняя серия бомб обрушилась на сухой док морского завода. Фотокамера цеппелина беспристрастно зафиксировала результат: ступенчатые стены дока сильно повреждены, а стоявший там четырёхтрубный миноносец завалился на борт.
Сбросив свой смертоносный груз, «Ц-15» слил жидкий балласт и резко взмыл вверх. Мешкать было нельзя: с японских кораблей открыли огонь пулемёты и зенитные пушки. К счастью, цеппелин нырнул в облака раньше, чем враг сумел пристреляться. Аэропланы на перехват воздушного корабля по каким-то причинам так и не поднялись.
Опыт первой бомбардировки Порт-Артура с воздуха начальство признало удачным, и командование эскадры воздушных крейсеров приняло решение перевести три-четыре цеппелина на новую базу в Ляоян, как только там завершится строительство установки по выработке водорода.
* * *
К тому времени Русская армия в Маньчжурии была реорганизована и оснащена новейшей техникой. Пехоту массово вооружили ручными пулемётами системы Мадсена, выпуск которых недавно был налажен на заводе Датского ружейного синдиката во Владимирской губернии. Дивизионную артиллерию усилили 122-мм гаубицами (раньше пехотным дивизиям по штату полагались только полевые трёхдюймовки). Рядовой состав получил новую экипировку: французские стальные каски Адриана, немецкие противогазы типа «гуммимаске», отечественные тёплые шапки-богатырки из плотного войлока.
Перед началом наступательной операции в городе Цзинь-чжоу собрали доставленное из Москвы «чудо невиданное» – необычную «путешествующую крепость» инженера Лебеденко, построенную в единственном экземпляре. Это была крупнейшая бронированная сухопутная боевая машина из когда-либо построенных. Внешне она напоминала гигантский орудийный лафет с двумя колёсами диаметром 9 метров. Её вооружение включало две трёхдюймовые пушки и восемь пулемётов. Забегая вперёд, заметим, что первая попытка атаковать противника для бронированного мастодонта оказалась последней: машина застряла, увязнув в раскисшем грунте примерно в полукилометре от линии вражеских окопов. Тем не менее, сам факт появления такого монстра произвёл на японских солдат ошеломляющее впечатление.
Япония не могла тягаться с европейскими странами в области научно-технического прогресса и пыталась усилить боеспособность своей армии более традиционным путём – тренировками, обучением рукопашному бою и воспитанием самурайского духа. Учитывая опыт прошлой войны, японцы превратили Цзиньчжоуский перешеек в мощный укрепрайон с эшелонированной линией обороны. Четырёхкилометровый участок суши был сплошь утыкан бетонными блиндажами, огневыми точками, хорошо защищёнными артиллерийскими батареями. Генерал Камио считал перешеек неприступным и надеялся на этом рубеже сдерживать натиск русских войск в течение многих месяцев.
Однако он сильно заблуждался. Как это обычно бывает, военные всегда готовятся к прошедшей войне. Создавая оборонительные сооружения, японские фортификаторы руководствовались боевым опытом десятилетней давности и недооценили возможности современной военной техники. Тяжёлые гаубицы, дальнобойные пушки на железнодорожном ходу, многомоторные аэропланы и цеппелины, способные сбрасывать тонны бомб, удушающие газы и гусеничные броневые машины – на противостояние всему этому японские укрепления не рассчитывались. Используя опыт прорыва под Верденом, союзные русско-германско-австрийские войска создали невиданную доселе концентрацию артиллерийских орудий – более двухсот стволов на один километр японской линии обороны. Причём среди этих орудий были отлично зарекомендовавшие себя в боях во Франции чудовищные 42-сантметровые «Большие Берты» Круппа и отечественные морские двенадцатидюймовки, установленные на специальных железнодорожных платыормах-транспортёрах. В итоге русским войскам при поддержке соратников-интернационалистов из Австро-Венгрии и Германии удалось овладеть Цзиньчжоуским перешейком всего за семь дней.
Наиболее эпичным получился финал этой кровавой драмы, когда на последних уцелевших японцев, засевших в блиндажах и глубоких траншеях, ринулись в атаку джигиты кавказской «Дикой дивизии» и союзники, столь же отчаянные балканские головорезы из 1-го Трансильванского пехотного полка имени Франца Фердинанда. Свирепые наследники Дракулы жаждали отомстить желтолицым язычникам за своих боевых товарищей, подло расстрелянных из засады под Вафандянем. Под покровом ночи они, виртуозно используя воронки и естественные складки местности, незаметно приблизились к неприяте-
лю и забросали окопы гранатами. А затем сошлись с японцами в рукопашную и превратились в настоящих демонов. Враг, хорошо владевший приёмами дзюдо и каратэ, попытался сопротивляться, но тут подоспели кавказцы, и всё было кончено в пять минут.
В образовавшуюся на левом фланге брешь ринулась конница, а за ней, лязгая гусеницами, – пушечные бронемашины. И летели наземь самураи под напором стали и огня…
На взятых позициях в первый же день побывал знаменитый художник-баталист, академик живописи Николай Самокиш. Позже он на основе сделанных с натуры этюдов напишет картину «Союзники-победители», где изобразит уставшего русского солдата, отчаянного кавказского джигита и забрызганного кровью командира полка имени Франца Фердинанда подполковника Бурбулеску, трижды раненного в бою и чудом выжившего. Батальное полотно будет экспонироваться на многих европейских выставках и принесёт автору огромную популярность, а также целый букет наград.
* * *
Любопытно, что среди собранного на поле боя японского оружия оказалось много винтовок иностранного происхождения. Среди них – немецкие системы Маузера (вероятно, захваченные в Циндао) и русские трёхлинейки Нагана-Мосина, явно бывшие трофеями предыдущей войны. Всё это свидетельствовало о том, что военная промышленность Страны Восходящего солнца не справляется с заказами, и японцам приходится оснащать свою действующую армию всевозможным «нестандартом». Сей факт добавлял уверенности в скорой победе.
– Порт-Артур должен быть отмщён, и вам, чудо-богатыри, предстоит победой смыть позор его капитуляции! – провозгласил генерал Алексеев перед строем своих передовых частей, вступивших на территорию Квантунского полуострова.
Столь быстрое падение Цзиньчжоуских укреплений для генерала Камио Мицуоми стало шоком. Он чувствовал себя загнанным в угол: отдать город и порт Дайрен без боя (то есть повторить ошибку русских в прошлую войну) он не мог. А это означало, что у него теперь не оставалось другого варианта, кроме как разделить свою армию. После мучительных размышлений Камио поручил оборону Дайрена генералу Кацу, выделив его распоряжение одну пехотную дивизию. Разуме-
ется, для долгого сопротивления столь незначительных сил было явно недостаточно, но здесь расчёт делался на то, что в скором времени в Дайрен по морю будут переброшены три или четыре дивизии из состава 2-й Маньчжурской армии маршала Кавамуры. Генералу Кацу надлежало максимально долго сдерживать натиск противника на западных
