Атаман - Алексей Викторович Вязовский
Он сделал паузу, оглядывая каждого. Я увидел, как у Холкара напряглись скулы, а Дуалет, чуть наклонив голову, слушал с нескрываемым любопытством.
— Но, к сожалению, есть одно важное обстоятельство, — продолжил Платов. — Император в России сменился. Наш новый правитель не хочет воевать с Англией. Более того, Ост-Индскую компанию теперь защищают не только их собственные, но и королевские войска. Я не могу воевать с британцами напрямую, ведь моя страна не воюет с Англией. И я пришел договариваться. Но сперва объясню, зачем мне нужен Алам-шах.
Сингх допил все из кубка, махнул рукой слугам, чтобы ему несли еще вина.
— Мне нужно звание назима, управителя войсками падишаха, — продолжал тем временем Платов. — Только став назимом Алам-шаха, я смогу получить от него приказ освободить Бенгалию. Британцы нарушили договор, они обещали платить Великому Моголу два с половиной миллиона рупий за сбор налогов, но давно перестали это делать. Если мы вернем Калькутту Великому Моголу, вы сможете забрать Дели себе обратно и снова драться, сколько вам будет угодно. Но пока я требую от имени падишаха мира! Я требую единства!
Навабы зашумели, начали переглядываться. Еще никто с ними так не разговаривал. Все посмотрели на Бегум — она согласно качала головой, мгновенно оценив перспективы. Эта маленькая женщина была действительно ключом ко всему. Не будь ее здесь, споры могли бы длиться часами.
— А Сингх? — спросил Дуалет, почти уступая, его голос был низким и властным. — Он разве не заберет Дели себе?
— Сикхов в Дели ненавидят, — покачал головой Холкар, обращаясь ко всем присутствующим. — Они нападали на столицу девятнадцать раз за годы правления Алам-шаха!
Сингх, наконец, поднял голову, его взгляд был прямым и жестким.
— Мы мстили за наших людей, казненных здесь, в Дели, и за массовые убийства сикхов в Пенджабе, — сказал он, его голос был таким же тяжелым, как и его кирпан на боку. — Но я готов уступить вам Дели, маратхи, если вы не будете мне мешать захватить Синд — все земли вдоль Инда до его впадения в океан. Мы все хотим больше власти. Для этого нужна сильная армия, так? Армия требует больших денег! Но где их взять, за треть века междоусобиц мы знатно истощили запасы своих сокровищниц?..
Я увидел, как махараджи, словно китайские фарфоровые болванчики, дружно кивают его словам. Похоже он нашел путь к их сердцам…
— Именно в этом и дело, — подытожил Платов, завершая переговоры. — Золото нужно взять у англичан. Все согласны?
Холкар поднялся, посмотрел на Дуалета. Тот тоже встал:
— Мы согласны! Мирный договор на год, союз и титул назима.
— Вот знак моего согласия, Синдия, — решительно заявил Яшвант Рао. — Прими обратно свой меч Зульфакар, потерянный тобой на поле боя!
Он сделал знак своей свите. Дуалету передали драгоценный клинок. Он принял его, поцеловал и, повесив на пояс, обнял старого врага.
Договор был заключен. И я осознал, что в этой древней стране, где правят интриги и борьба за власть, Платов, как опытный игрок, умело использовал все карты, чтобы разжечь огонь войны с новой силой.
(1) Из одного баньянового ствола со временем может получиться целая роща; согласно легенде, армия Александра Македонского в количестве 7 тысяч человек однажды отдыхала под такой зеленой крышей.
(2) Согласно одной из версий-легенд прототипом азербайджанской сковородки-садж послужил маленький круглый персидский щит.
(3) Зульфакар — легендарный прямой меч Пророка, имевший раздваивающееся острие. Его индийский аналог, в нашем случае, изгибался, как шамшир.
(4) строй покоем — это построение отряда большой буквой «П».
Глава 8
— Даритель мира, Сияющий путеводный свет, царь царей, Великий Могол Алам-шах Второй дарует сему иноземцу Платову титул своего назима со всеми вытекающими правами, но без права собирать налоги без ведома Дивана и ведения судебных дел! — громко возгласил Холкар на весь зал публичных аудиенций Диван-и Ам.
Звуки его речи заметались среди 60 колонн из красного песчаника, под сводами арок, пока не вырвались на просторную зеленую площадку перед зданием и не унеслись к Разноцветному дворцу.
«Ага-ага, путеводный и сияющий, — подумал я. — Что ж вы бедолагу шаха в черном теле держите, маратхи? То-то он согласился назначить Платова назимом, стоило ему пообещать увеличить содержание жен, шах-заде, с одной рупии в день на две каждой».
Такой беззащитный, как младенчик в манеже, несчастный слепец Алам-шах, обложенный кипой бело-золотых подушек, сидел на небольшом возвышении за позолоченной оградкой под балдахином на резных столбиках. У его «кураторов», маратхов, не было возможности представить собравшимся падишаха во всем великолепии. Главный трон — Павлиний — давно украл Надир-шах, а точку поставили сикхи, утащившие в свой священный город Армитсар гранитную плиту основания. А уж как они гоняли Алам-шаха! Однажды чуть не прихватили его в собственном шатре! А афганцы в лице Гулам Кадира добили, лишив зрения.
— Подойди, Платов-назим, я вручу тебе знаки твоего отличия, — тихим дрожащим старческим голосом призвал атамана Алам-шах.
Его величеству незаметно сунули в руки церемониальную, похожую на маракас, перламутровую булаву. Ее он и протянул вперед, когда Матвей Иванович, сохраняя торжественное выражение на лице, подошел к ограждению и негромко кашлянул. Сцапав знак отличия назима, Платов коротко поблагодарил шаха по-русски. Алам слушал с благостным видом, будто ничего прекраснее в жизни не слышал.
Все, церемония состоялась.
Фарс, конечно, но, поскольку, как выяснилось, не существовало регламента возведения в должность назима, можно было пороть любую чушь. Например, с булавой. Да, такой предмет Великим Моголам был известен, в чудом уцелевших тайных хранилищах нашлась одна такая. Когда навабы узнали, что и казаки очень булаву уважают, тут же приняли решение вручить Платову еще одну. Мол, карри булавой не испортишь.
Вообще, эта затея с назимом появилась явно с подачи хитрого Ранджита. Назим — это заместитель кого угодно, хоть Великого Могола, хоть захудалого князька, чьи владения затерялись в бенгальских джунглях. И вот что важно — им
