Небо в огне - Алексей Ковригин
Вот всё-таки наивные здесь сегодня политики. Они что, и взаправду на полном серьёзе считают, что раз приняли такое «судьбоносное решение» не вести активных боевых действий за пределами своей автономии, так и мятежники их не станут трогать? Не-е-е, тут Басконии в стороне отсидеться никак не удастся. Вся эта «политика умиротворения» потерпела сокрушительный крах и в моей реальности, обречена на провал и в этой. Санхурхо уже громогласно объявил, что будущее «единой и неделимой» Великой Испании он видит исключительно только под королевским скипетром. Так что тут ни о какой «автономии» даже не может быть и речи. Баски зря положились на принцип «моя хата с краю». Как только наберут мятежники силу, так и потеснят республиканцев на Центральном фронте, а затем уж и эту «северную хату» спалят к чертям собачьим. И никакой «нейтралитет» тут не поможет. Спохватятся баски, но уже поздно станет.
А работа на аэродроме-то кипит! Механики и оружейники уже растащили самолётные чехлы вдоль взлётной полосы и разложили их «на просушку». Вот, ещё и «сушилАми» надо наперёд озаботится. Мысленно делаю себе об этом заметку. Это совсем не дело, чтоб брезент по грязному полю валять. Сейчас выкатывают из-под маскировочных сетей самолёты, чтобы их лёгким ветерком «немного обдуло». Опять же непорядок, конечно, но что поделать? Обхожу с осмотром свою «единичку», глажу перкаль фюзеляжа, пытаясь на ощупь определить не началось ли её «отслоение» от фанерной обшивки. Качаю руками хвостовые рули проверяя лёгкость их хода, осматриваю кабину, проворачиваю винт. Да уж. Конечно, механиком всё давно протёрто ветошью тщательно и насухо, но всё равно мой самолёт явно потяжелел «литров на тридцать» от влаги, впитанной за эти четыре дня из воздуха. Ну да ничего, сейчас в небо взлечу и всё быстро высохнет. Подошедшие механики помогают мне вручную выкатить самолёт на нашу «стартовую площадку». Мой оружейник и почти что тёзка Микэль Очоа, крепкий старик в возрасте «давно за шестьдесят» докладывает, что всё оружие осмотрено, заряжено и к бою готово. Поначалу не хотел этого «пенсионера» брать в штат эскадрильи именно из-за его преклонных лет, но Пабло настоял. Рассказав мне, что кабальеро Очоа в своё время прошёл всю «Рифскую кампанию» где служил в артиллерии, так что пушки и пулемёты разберёт и соберёт с закрытыми глазами. Вот так и стал этот дед у меня «старшим оружейником» и пока что нареканий к нему у меня нет. Пабло помогает надеть парашют и сообщает, что мой самолёт тоже в полном порядке, заправлен и к полёту готов. Ну что ж, я тем более готов. Забираюсь в кабину, подключаю шлемофон к рации и проверяю связь:
— Бильбо-два! Это Француз. К полёту готов, разрешите взлёт!
— Француз, взлёт разрешаю! — Шарль выходит на крыльцо штаба и смотрит в мою сторону на стартовую площадку.
Капитан с утра предлагал мне всё-таки немного повременить с полётами, хотя бы до завтра, чтоб взлётно-посадочная полоса успела как следует просохнуть. Да куда там! Я ж весь извёлся за эти четыре дня. Ну как же так? Самолёты есть, а не летают! Застёгиваю шлемофон, проверяю затяжку привязных ремней и поднимаю руку:
— От винта! — поворачиваю ручку баллона со сжатым воздухом и пропеллер начинает раскручиваться.
Включаю зажигание, открываю кран подачи топлива, дожидаюсь устойчивой работы двигателя и закрываю подачу воздуха. Минуты три-четыре прогреваю мотор и отпускаю тормоза. Поехали! Мягко покачиваясь моя «единичка» начинает разбег. По краям взлётной полосы «выстроились в ряд», наверное, все в этот момент свободные от работы, что-то приветливо кричат мне вслед и машут руками. Ну, да, пока что для моих подчинённых каждый взлёт самолёта, это почти-что праздник, а не обычные будни. Но вот «Девуатин» подпрыгивает, отрывается от земли и уверенно устремляется в небо.
* * *
Беру курс на запад и от Вальмаседа поворачиваю на юго-восток к Ордунья, небольшому городку на самой границе Алавы с Бургосом. Скорость не форсирую, держу «крейсерские» двести километров в час и спокойно осматриваю проплывающие подо мной долины. Внизу не наблюдаю никакого движения по дорогам, да и кому сейчас в этих горах «передвигаться»? Разве что горным козам. Вообще-то вот сейчас, я самым наглым образом игнорирую предостережение моего командующего «о провокациях». Ордунья сегодня — это небольшой анклав Басков почти на самой границе и со всех сторон окружён территорией Бургоса. Но мне захотелось ещё раз, с высоты птичьего полёта взглянуть на «Salto del Nervión», самый большой водопад в Испании. Впервые увидел его ещё «в своём мире», правда с земли и в засушливый сезон. Тогда он на меня впечатления не произвёл, всего-то «каких-то» метров сто семьдесят. Но сегодня, после прошедших ливневых дождей сразу с пяти каскадов вода низвергается почти что с трёхсотметровой высоты. Захватывающее зрелище и оно стоит того, чтоб «чуть-чуть» нарушить приказы командования. Кстати, именно с этого водопада и начинается исток нашей Нервьон Ривер, что делит Бильбао пополам.
Далее почти час ничего интересного не происходит, разве что уже у самого Бьястери навстречу мне показался такой же вражеский разведчик. Но только разглядев что у меня «парасоль» и это однозначно республиканский истребитель, пилот биплана «Хоукер Оспри» правильно оценив свои мизерные шансы на победу, счёл за благо тут же развернуться и ретироваться в сторону Логроньо, административного центра провинции Ла-Риоха. Помня грозное предупреждение нашего Командующего «о провокациях», гоняться за этим «нарушителем» не стал. Хотя имел на то полное право, но только над своей территорией, а вот соваться во враждебную и незнакомую мне локацию посчитал неуместным. Как бы этот «доходяга» не позвал к себе на помощь «больших пацанов», всёж-таки помню, что у Навары на аэродроме под Памплоной есть три «Ньюпорт-Деляжа». Запросто могут заявиться и «накостылять дерзкому пацану, попутавшему берега», показав наглядно, кто тут главный «на районе».
В полёте уже два часа и время
