Другой Холмс, или Великий сыщик глазами очевидцев. Начало - Евгений Бочковский

– Не успел. Мы больше не увиделись. В среду незадолго до полудня я услышал, как в дверь позвонили. Я открыл и, к своему изумлению, увидел, что это Сполдинг, а с ним… кто бы вы думали?

– Некогда гадать. Просто скажите.

– Мой работодатель – мистер Росс, вот кто! Я удивился ужасно, но еще больше мне стало неловко. Обман раскрылся.

– Зачем же вы открыли, если изображали отсутствие?

– Не знаю. Не подумал. Позвонили, я и…

– Каким образом они узнали, что вы никуда не уехали?

– Не знаю! – в который уже раз всхлипнул пострадавший. – Я взялся было оправдываться, что моя поездка сорвалась, но они даже не слушали. Затолкали меня в дом, а там уже набросились вдвоем и связали. Пока мне не заткнули рот, я успел крикнуть: «За что?!»

– Они объяснили?

– Да, если это можно считать объяснением. Сполдинг – мой помощник, когда-то верный, но по-прежнему расторопный, по крайней мере в обращении с веревкой, – наклонился и прошипел мне в ухо: «За то, что вы такой жалкий лгунишка, мистер Уилсон! Сами напросились на взбучку, так получайте же!» Но согласитесь, даже если я сказал им неправду, это ж еще не значит, что со мной можно обращаться как…

– А девочка? Где в тот момент была она?

– Отсутствовала.

– Но вы же сами сказали, что оставили ее подле себя.

– У нее есть кое-какой приработок недалеко от доков. Там работал ее отец, пока с ним не случилось несчастье, и ее там помнят с тех пор. С утра она уходит и возвращается только вечером. Тогда же и стряпает.

– Значит, в среду вечером она, как обычно, должна была вернуться?

– Выходит, да.

– Так что? Вернулась?

– Я не знаю. Мне заткнули всё что только можно: глаза, рот и уши. Я ничего не знаю с тех пор!

– Но вам же давали воду. Кто вас поил?

– Росс. Изредка Сполдинг.

– Понятно.

– Послушайте, если вы думаете, что она с ними заодно, то ошибаетесь.

– Во всяком случае, ее не было и тогда, когда вас обнаружили. Она или не возвращалась вовсе, или…

– Или что? Говорю вам, она не могла быть с ними. Я ее знаю давно.

– Вовсе не обязательно с ними. Но вы спровадили Сполдинга, а ее оставили в доме. Этим вы себя и выдали.

– Каким образом?

– Вы посылали ее с поручениями?

– Ну так… В лавку к бакалейщику, может еще в пару мест. Сейчас не вспомню.

– А предупредили держать язык за зубами?

Он промычал что-то невразумительное, но картина прояснилась и без этих красноречиво бегающих глазок. Затеяв слишком серьезное дело, чтобы полагаться на его слова, они понаблюдали со стороны за домом, заприметили выходы девчонки и сообразили, что к чему. Возможно, остановили и разговорили ее. Могла ли она заподозрить неладное, если проживала бок о бок со Сполдингом все последние месяцы?

Он подтвердил, и дальнейшее уместилось в несколько фраз. Его оставили сидеть привязанным к стулу в комнате. Сколько он ни прислушивался, до него доносились лишь редкие неотчетливые звуки. Затем было забытье, затем – появление Трэйси.

Я решил отложить разговор с мистером Мерриуэзером ради встречи с Холмсом и отправился на Бейкер-стрит, размышляя по пути о том, насколько убедительным в своем горе предстал передо мною Джабез Уилсон.

Глава четвертая, в которой заботам клиента можно только позавидовать

Из дневника доктора Уотсона

2 августа 1891 г.

Чудеса и не думают заканчиваться. Как и угадал Холмс, к нам пошли клиенты. Мы с энтузиазмом бросились раскрывать их дела, и не беда, что пока не очень получается. Плохо только, что в последнее время у нас стало совсем туго с деньгами. Дело в том, что Холмс, по-прежнему считая меня непризнавшимся автором «Скандала в Богемии», предложил прокутить мой авторский гонорар от «Стрэнд мэгазин» за рассказ. Никаких денег, естественно, у меня не было, но мне не хватило духу признаться, и я попросил миссис Хадсон одолжить мне два фунта. Холмс долго ворчал, что скупердяи из «Стрэнда» заплатили мне гроши и в следующий раз я должен потребовать более выгодных условий. Я не мог сказать Холмсу, что больше двух фунтов миссис Хадсон никогда бы не дала, поэтому ограничился уклончивым высказыванием насчет того, что следующий раз, возможно, наступит нескоро. И в то же время пришел в ужас от мысли, что после каждого рассказа этого странного мистера Дойла мне придется идти на поклон к нашей хозяйке и просить у нее денег. И каким образом отдавать долг?

Холмс пребывает в отличном расположении духа. Особенно сегодня, в воскресенье, после только что закончившегося визита. Я сразу же, пока не забыл, бросился записывать все связанные с ним подробности в свой дневник, который отныне, надеюсь, навсегда избавится от роли печального свидетеля наших неурядиц. Великие дела, как и обещал Холмс, действительно не за горами. Точнее, они уже здесь. Сегодняшнее – из таких. У нас побывал клиент с любопытной и весьма привлекательной в финансовом плане историей. Правда, таковой она стала во многом благодаря хитроумию Холмса. Но обо всем по порядку.

Этот человек, Джабез Уилсон, не слишком симпатичный тип, надо признать. Недалекий и жадный, с соответствующей отталкивающей внешностью. Но – удивительное дело! – этому неопрятному толстяку своими короткими, как обрубки ветвей, руками повезло дотянуться до невероятно удачного места. Он устроился в общество, основанное богатым американцем, ныне покойным, под названием «Союз рыжих». Голова у него и впрямь сияет, как начищенный медный кофейник на подоконнике в солнечный день, так что ничего удивительного тут нет. Странна лишь цена, которую определил этот союз за его усердие в переписывании «Британской энциклопедии». Повременная работа – с десяти до двух, то есть всего четыре часа в день, – приносила ему четыре фунта в неделю! Почти два месяца он трудился над этим не покладая своих волосатых рук, меньше всего подходящих писарю, пока вдруг однажды не заподозрил неладное. Он так и не сумел толком объяснить, что именно возбудило в нем тревогу. Вероятно, понемногу накапливалось то странное впечатление, что возникло сразу же от одних только удивительных условий его контракта.

– Я боюсь, мистер Холмс, – признался обеспокоенный мистер Уилсон, беспрестанно шевеля своими червяками-пальцами, – как бы мне не оказаться втянутым в какую-нибудь аферу. Деньги слишком уж приличные. Кто бы отказался! Это и манит, и одновременно пугает. Вот уже почти два месяца я там, и вроде бы всё тихо и мирно. Казалось бы, пора уж мне успокоиться, а нет же, мое недоумение только растет. Сегодня я не выдержал.