Последний заговор Гитлера. История спасения 139 VIP-заключенных - Иан Сэйер

7

Баварская интерлюдия

Четверг, 5 апреля: Регенсбург

В своей холодной, грязной камере на втором этаже государственной тюрьмы Регенсбурга после полуденной дремоты проснулся Сигизмунд Пейн-Бест. Тонкий соломенный матрас, который он делил с Хью Фалконером, Александром фон Фалькенхаузеном, Василием Кокориным и Хорстом фон Петерсдорфом, был жестким и неудобным.

Спали плохо. Утро все заключенные провели за беседой, а бо́льшую часть дня вынуждены были сидеть в подвале – прозвучала воздушная тревога. Возбуждение от импровизированной вечеринки утомило их, и многие задремали.

Унтерштурмфюрер СС Фридрих Бадер пребывал в ужасном настроении на протяжении всего короткого знакомства с заключенными – покидая Бухенвальд, во время поездки и, особенно, во время их веселого собрания он скрежетал зубами от раздражения. В 5 часов вечера, когда заключенные утомились и приготовились ко сну, он с важным видом прошел по тюремному корпусу с двумя эсэсовцами. «Всем заключенным приготовиться к немедленному отправлению!» – проревел он. Маршируя вдоль камер и повторяя приказ, он, казалось, получал удовольствие от того, что помешал заключенным – жалкий, самонадеянный поступок в отместку за их веселье днем.

Пейн-Бест снова собрал свои коробки, чемодан и пишущую машинку и присоединился к другим заключенным, спускавшимся по лестнице. Снаружи ждал транспорт, который привез их из Бухенвальда. Заключенные-родственники садились в автобусы, Блюмов проводили к машине, а Пейн-Бест и его товарищи забрались в знакомую лязгающую «Зеленую Минну». Машины завелись и тронулись, направляясь на юго-восток от Регенсбурга[197].

И снова никто не знал, куда они на самом деле направляются, и Бадер по-прежнему молчал. Даже эсэсовцы были в неведении. Находясь в своем автобусе, Фэй Пирцио-Бироли услышала – предположительно от одного из охранников, – что их должны были отвезти в Дахау «в ожидании дальнейших распоряжений». Однако ходил и опровергающий это слух: будто Бадеру сказали, что лагерь переполнен[198].

Конвой медленно и, казалось, бесцельно двигался вдоль южного берега Дуная; особенно тяжело приходилось дряхлой «Зеленой Минне». Фургон едва успел выехать из Регенсбурга, как вдруг резко дернулся и остановился. Отчаявшись, охранники попросили о помощи заключенных. Хью Фалконер, который не только был диверсантом УСО, но и инженером, вышел, чтобы посмотреть, что можно сделать. Он сразу же обнаружил, что рулевой механизм сломан и прямо сейчас починить его не получится.

Они остались одни, другие машины уехали, не обращая на них внимания – Бадер, по-видимому, не заботился о сохранности своей колонны. Охранники остановили проезжающего велосипедиста и попросили его отправиться в полицию Регенсбурга и попросить прислать другое транспортное средство. Мужчина согласился и уехал.

Заключенные сидели в задней части фургона. Темнело. Пейн-Бест, глядя в маленькое окно, видел жуткие последствия бомбардировок. Они находились недалеко от крупного железнодорожного пути, который сильно пострадал. Поле у дороги было изрыто бомбами, а на обочине лежали почерневшие, ржавые остовы сгоревших автомобилей. Было холодно, и вскоре начался дождь. Пейн-Бест чувствовал, что охранников СС сложившаяся ситуация напугала.

Уже рассвело, но на замену фургону так никто и не приехал. Те охранники, что все еще чувствовали некоторую солидарность со своими подопечными, выпустили заключенных, чтобы те размяли ноги и ноющие спины. Все были голодны и хотели пить, но запасов у них не было. Пейн-Бест тосковал по табаку, но и им некому было поделиться. На дороге было совершенно пусто – ни единой машины. Наконец, через несколько часов, показался одинокий мотоцикл, направлявшийся в Регенсбург. Охранники остановили его. На этот раз они решили не оставлять все на волю случая, забрали мотоцикл, и один из охранников поехал в город.

Вернувшись, он сообщил, что ночью отправили новый фургон, но водитель повернул назад, заявив, что не может найти сломанную «Зеленую Минну». Охранник все уладил, указав на их точное местоположение.

Ближе к полудню прибыла новая машина. Заключенные не могли поверить своим глазам: вместо очередной колымаги к ним приехал новенький туристический автобус. Радость омрачило то, что, как оказалось, начальство успело договориться о чем-то новом, поскольку в автобусе ехали десять солдат СД, вооруженные пулеметами. Отныне сопровождать заключенных должны были они.

Несмотря на столь тревожное развитие событий, Пейн-Бест, Фалконер и остальные 11 заключенных занесли свой багаж в автобус и с удовольствием устроились на удобных, мягких сиденьях. Когда они тронулись, Пейн-Бест оглянулся и увидел трех бывших охранников, стоящих в одиночестве рядом с покореженной «Зеленой Минной». Расставаться с ними ему было даже грустно[199].

Ужасно неудобное путешествие сменилось довольно приятным. «Это была восхитительная поездка, – вспоминал Пейн-Бест. – Мы ехали через живописную холмистую местность мимо тихих фермерских домов, полей и время от времени встречающихся темных сосен»[200]. Даже на новом автобусе они ехали крайне медленно. У СД, по-видимому, был приказ отвезти пленных на восток, но путь преграждал Дунай, а мост в Штраубинге был разрушен. Автобус ехал вдоль реки, находя лишь обломки одного моста за другим, и в конце концов переправился через импровизированный понтонный мост и направился по извилистым сельским дорогам в высоколесный Bayerischer Wald[201].

СД, казалось, очень спокойно относились к своей миссии, но в отличие от бывших охранников они не питали к заключенным никаких дружеских чувств. Они остановились у фермерского дома, жители которого поделились с ними несколькими десятками яиц, из которых ни одного не досталось голодным заключенным, и любезно подвезли группу деревенских девушек, удивившихся такой странной компании. СД представились съемочной группой, занятой съемкой пропагандистского фильма.

* * *

Фэй дремала на своем сиденье, пока автобус усыпляюще медленно ехал по дорогам, поднимающимся через холмы, испещренные фермерскими полями и густым сосновым лесом. Невольно оставив «Зеленую Минну» позади, остальная часть конвоя ехала всю ночь, периодически останавливаясь, чтобы заправиться и дать заключенным возможность справить нужду. К утру влажный холод рассеялся, и воздух, поступающий через окна автобуса, пах сосновой смолой и болиголовом[202].

Утром колонна достигла небольшого городка Шёнберг, очаровательного местечка с белыми оштукатуренными домами с яркими терракотовыми крышами, разбросанными между двумя холмами среди сосен, возвышающимися над игольчатым шпилем церкви. Колонна остановилась, и заключенным было приказано выйти. Это место, по-видимому, должно было стать их новым домом.

Фэй вышла из автобуса и, неся багаж, пошла с остальными к новому месту их проживания – сельской школе. Молва о прибывших быстро разошлась по деревне, и жители вышли из своих домов, чтобы поглазеть на предполагаемых VIP-персон, которые совсем не походили на важных персон. Они казались несчастными и голодными. Некоторые из деревенских подошли к ним