Ложечник - Марьолейн Хоф

Он провел Камешка через перепутье и остановился. На дороге послышались грохот, бряцанье и странное цоканье. Звуки быстро приближались. Из-за поворота показалась лошадь, за ней громыхала телега. Спереди на телеге сидел мужик с кнутом.

— Поберегись! — гаркнул он.

Янис оттащил Камешка на обочину.

Лошадь была толстая и приземистая, с большими копытами. Мужик на телеге щелкал кнутом. Телега протряслась мимо. Камешек закричал, Лока залаяла, а лошадь издала какой-то невообразимый звук: она загоготала, как будто ей смешно. Янис посмотрел вслед телеге. Она была доверху нагружена ящиками и тюками, а сверху на поклаже сидел мальчик — он поднял руку в знак приветствия. Янис помахал ему в ответ.

Эвер дожидался у опушки леса.

— Где тебя черти носили?

— Я видел лошадь, — ответил Янис. — С телегой.

Эвер взял Камешка под уздцы.

— Ты стоял там как дурак и лыбился. — Эвер разинул рот и стал вращать глазами. — Вот так. Как будто впервые в жизни увидел лошадь.

Янис протянул руку к уздечке.

— Отдай.

— А ты тогда пойдешь со мной?

— Я хочу идти по дороге.

— Это крюк, — сказал Эвер. — А так ближе. — Он вернул уздечку Янису и пошел вверх по лесной тропе.

— Ты не можешь знать, как я выглядел, — крикнул ему Янис. — Я вон где стоял.

И он вошел в лес вслед за Эвером. Камешек топал за ним.

Лучше идти по короткой дороге, они и так потеряли много времени.

В лесу настроение у Эвера улучшилось. Он начал перечислять всякую живность, которая тут водится. Кролики, ласки, белки. Может, даже косули.

— И куры-патоки, — сказал Янис.

— Куропатки, — поправил Эвер. — Одна куропатка, две куропатки.

— Куры-патоки, — не сдавался Янис.

— Куропатки!

— Правильно говорить куры-патоки, но, если хочешь, называй их куропатками, — важно сказал Янис. Куры-патоки и куропатки значит одно и то же. Главное, не путать просто кур и паток. А так — пожалуйста.

— Куропатки, — терпеливо повторил Эвер. — Ладно, хочешь — называй их падкими курами. Трясогузок тоже можешь называть тряскими гузками.

Янис обернулся. Там, где кончается лес, идет дорога. По ней гарцуют кони и разъезжают мальчики на телегах. В лесу же нет ничего необычного. Деревья и кусты. Ручейки и камни. Мох и разные стебельки, ко всему этому он уже успел привыкнуть. А Фрид, какую дорогу выбрал бы он? Лесную, конечно. Тут больше кроликов. Хотя, может, и широкую: если по ней идти, то она обязательно выведет к трактиру. Под названием «Позолоченный конь» или «Позолоченная корова». В общем, что-нибудь позолоченное. И подают там кабана и пиво.

Позже тем же днем Эвер поймал жирную куропатку. На ночлег они устроились в месте, защищенном со всех сторон деревьями и колючими кустами. Эвер ощипал птицу. Хвороста было навалом: сухие ветки, листья — пройдись пару шагов, и наберешь целую охапку.

— В Долмерстеде еду можно будет и купить, — сказал Янис.

— Честно? — хмыкнул Эвер. — А платить за нее чем?

— Ложками.

— Не советую. Так они сразу поймут, что ты с гор. Оберут тебя как липку.

После ужина быстро похолодало, и Янис опять накрыл Камешка одеялом. А себе выбрал местечко у догорающего костра. Он уже засыпал, когда Эвер улегся рядом с ним и накрыл своим большим шерстяным одеялом их обоих. Они лежали спиной к спине.

— Только сегодня, — сказал Эвер.

Но на следующую ночь он опять поделился своим одеялом. А потом Камешку, судя по всему, стало лучше, и кроличье одеяло вернулось к Янису.

— Хочешь, ложись под него тоже, — предложил он Эверу.

— Нет уж, — ответил Эвер. — Благодарю покорно.

Янис принюхался. Кроличьи шкурки воняли горелой шерстью и ослиным потом.

Никого у нас нет. А теперь спать

Они шли по лесу два долгих дня. Снимались с места рано утром, к вечеру начинали искать ночлег. Эвер уходил ставить силки, а Янис работал над новой ложкой. Ушки и глазки, шерстинки и лапки, веточки и листики.

— Красиво, — вежливо соглашался Эвер, но ему явно было неинтересно.

Иногда они кого-нибудь встречали. Один раз их обогнали мужчина и женщина. У мужчины на спине был кожаный мешок с потёртыми лямками. Мужчина был совсем непохож на Фрида, слишком молод и не сутулится. Но вот мешок… Почти такой же, как у Фрида.

— Ты меняла? — крикнул Янис ему вслед. — Здесь поблизости есть место для обмена?

Мужчина пнул Локу ногой, а его спутница весело хихикнула.

Эвер остановился.

— Больше никогда так не делай, — сказал он Янису. — Никогда к ним не приставай. Ни к кому, кто здесь ходит. Это браконьеры и бродяги, они не любят болтать.

— Ты не видел, у него был кувшин? На заплечном ремне? Пустой кувшин для масла? Хотя кто знает, может, и полный.

— Десять кувшинов, — ответил Эвер. — Он был весь обвешан кувшинами. И женщина тоже.

— Врешь.

— Ну а чего тогда спрашиваешь?

На третий день они вышли к голому каменистому склону. На развилке стоял деревянный столб с указателем. На стрелке, указывающей влево, надпись «Долмерстед». На стрелке, указывающей вправо, — никаких надписей.

— Тебе бы там не понравилось, — проследил за его взглядом Эвер. — Только если ты любишь всякие ужасы и мертвяков.

Янис смотрел на каменистую тропу, которая вела вниз по склону и скрывалась среди скал. Он поежился. Эту развилку он помнил. Они были тут с Фридом. На этом самом месте. Точно.

— Если пойти в ту сторону, будет озеро, — продолжил Эвер. — Там топили контрабандистов и убийц. Если совершил страшное преступление, то… — Он положил руку себе на голову и подогнул колени. — Буль-буль-буль.

— Насмерть? — уточнил Янис.

— При большом везении всё заканчивалось быстро. Но это было раньше… — Эвер заглянул Янису в лицо. — А теперь туда ходят по собственной воле.

— Кто?

— Люди.

— Какие люди?

— Кому жизнь надоела, — зловеще произнес Эвер. — Кто хочет свести с ней счеты.

Янис помнил и это озеро. Темную воду, серое небо и Фрида, который шел рядом с ним по берегу.

— Там глубоко, — продолжал Эвер. — По слухам. На дне там лежат утопленники, а если дело было давно, то обглоданные рыбами кости, толстым слоем. Рыбы там жирные, размером с теленка. Ловить их никто не осмеливается.

Янис зашагал вниз по склону. Камни под ногами осыпа́лись, тропа шла вниз, а потом резко сворачивала, огибая скалистый отрог. Там, внизу за отрогом, посреди голой равнины лежало озеро. Темная широкая гладь воды.

— Эй! — позвал Эвер.

Янис развернулся и стал взбираться обратно по каменистому склону. Эвер стоял под стрелкой с надписью «Долмерстед». Лока сидела у его ног.

— Видишь, даже не пошла за тобой, — сказал Эвер. — Собаки такие вещи чуют.

— Она просто устала, — пожал плечами Янис.

Тогда, с Фридом, она спокойно