Дневник Кристины - Алексей Владимирович Сабуров

– Я просто друга жду, – пробормотал он. – Сейчас выйдет.

Когда Косолапый счастливо заковылял прочь с мечтой любого студента, Никита сам обратился к дежурной:

– Смотрите, здесь какой-то ключ валяется на полу. Не ваш? – Он поднял с пола ключ с номерком и передал в окошечко, куда обычно суют пропуск. – «45» написано…

Когда на следующий день Шубин встретился с Кристиной, его план окончательно сформировался. И последний штрих, который он придумал, когда она разорвала их совместную фотографию, был настолько ошеломляющим, что даже его холодное сердце учащенно забилось. Оно одновременно горевало и ликовало. Он тогда окончательно понял, что потерял ее навсегда. Что любовь так и не созрела в его теле и не способна будет изменить или хотя бы примирить его с этим миром. «Какая красивая!» – только и думал он, наблюдая за решительными морщинками, прочертившими лоб девушки. Похоже, ей тоже было неимоверно тяжело принять такое решение.

Но жуткий восторг уверенно побеждал печаль. Она сама сделала выбор, не он! А он уже совсем скоро отомстит, причем настолько изощренно, что даже кончики пальцев дрожали от возбуждения. Ведь смерть Кристины свяжет воедино его изумительный замысел.

Сперва Шубин предполагал подкинуть в комнату Рокотова вещи нескольких убитых им девушек и ноутбук с доступами в личные кабинеты сайта знакомств и со скринами переписок с уже убитыми девчонками, которые Никита так любил разглядывать. Тот уже был задержан и наверняка остался в длинном списке подозреваемых. Милиция бы крепко ухватилась за такие улики. Но когда Никита обнаружил домашний адрес и связку ключей, игра стала многоуровневой. Следователям придется доказывать, что улики принадлежат Рокотову, а не одному из двух соседей по комнате, и обыск дома, где тот, несомненно, бывает, даст просто непрошибаемую улику.

Но если милиция придет к подставному маньяку сама, без внезапного анонимного звонка, а по следам только что совершенного убийства, – это будет настолько убедительно, что им останется просто заглотить все подброшенные улики друг за дружкой.

Никита знал расписание Кристины. Уже почти месяц, как встречал и провожал ее. Четверг был самым удобным для его замысла. В этот день у нее всегда стояла поздняя репетиция на учебной сцене. Кристина освобождалась только в восемь вечера. Пока доберется на свой Уктус – будет все девять. Уже темно, а в их поселке вообще мертвое время.

Но, как говорил худрук «Грозы», любая деталь, если она правдивая, делает игру совершеннее. И ради этого Шубин рискнул еще раз.

Накануне, в среду, он дождался, пока Александр выйдет после занятий из института, и увязался за ним. Пошел мокрый снег, под ногами хлюпала ледяная каша. Рокотов закутался в свою курточку по самые уши. Пока он шел по улице Ленина, Шубин держался на расстоянии: уж слишком много прохожих, несмотря на отвратительную погоду. Когда тот свернул в Банковский переулок, Шубин сказал себе: «Пора». Он вытащил небольшой, только вчера заточенный нож, а левой рукой потрогал пластырь на своей шее. После быстро подошел к Рокотову сзади и резко схватил за воротник. Александр недоуменно остановился и начал оборачиваться к невесть откуда взявшемуся персонажу.

Шубин внезапно полоснул ножом по открывшейся шее, стараясь оцарапать неглубоко, чтобы у парня не было повода обратиться в больницу. Хотя даже если он зафиксирует этот факт, то сомнений предполагаемого следствия это не развеет, а только усугубит. Лезвие встретилось с кожей, и Рокотов вскрикнул, больше даже от неожиданности и страха, чем от боли. В следующее мгновение Никита уже несся прочь из переулка под сердитые взгляды немногочисленных прохожих, которых он обдавал брызгами грязи.

Вряд ли из-за царапины Рокотов побежит в милицию, тем более так им нелюбимую после ареста. Но когда придет пора складывать все факты, маленький порез может перевесить тяжелую чашу сомнений. Кто ж ему поверит, что какой-то сумасшедший напал на него на улице?

Когда следующим вечером Шубин караулил Кристину, соорудив наблюдательный пункт во дворе оставленного на зиму дома, вычищенный ноутбук уже лежал в одежном шкафу комнаты Рокотова в Невьянске. Он его закинул еще днем. Просто приехал и, не оглядываясь, зашел в чужую квартиру, как в свою. Даже не придумал, что скажет, если там кто-то бы оказался. Но шанс, что мама, которая осталась одна после отъезда сына, не будет на работе, был минимален. А о семейном положении своего будущего прикрытия Никита все выяснил еще у Кристины. Он рассчитывал, что так же легко все пройдет и с его уже официально бывшей девушкой. Сеть была раскинута.

7

Все последующие годы Никита вспоминал свое последнее убийство чаще, чем остальные. Он считал, что виной тому эмоции. Такого наплыва чувств он не испытывал, даже убивая в первый раз. В тот вечер он не мог остановиться или сбежать: сложная игра, которую он начал, требовала осуществления задуманного любой ценой. Риск повысился до предела. Но даже несмотря на частые воспоминания, тот вечер был запечатлен в памяти только короткими флешбэками.

Вот он нервно ждет за забором дома. Площадка подготовлена – пришлось помахать лопатой, чтобы убрать снег, наваливший за всю зиму. Он видит улицу через отломанный кусок забора. Фонари стоят редко, и их свет только слегка разгоняет стремительно наступающую темноту. Он волнуется. Нет, его трясет от закипающей тревоги. Она заставляет прокручивать в голове разные ситуации. А что, если она не пошла на занятия или ушла раньше и уже сидит дома? А что, если с ней будет кто-то еще? А что, если она закричит и ему не удастся сбежать? Вечер тянулся невероятно долго.

Он помнил, как появился силуэт мужчины в длинном пальто. Выдох – не она. А затем ее фигура. Прилично позади мужчины. Дикая мысль пилит голову: что делать? Не дает сосредоточиться. Но мужчина, видимо, спешит, идет быстро и все сильнее отрывается. За Кристиной никого. Если кто и вышел на остановке, то, может быть, зашел в магазин или свернул на другую улочку.

– Кристина!

Он вышел прямо перед ней.

Ее взгляд. Боже, он почувствовал, как слабеют колени. Сейчас рухнет перед ней. Как он любит это ее отважное, открытое, любопытное и нежное выражение глаз.

Она даже не испугалась. Будто знала, что он ее ждет.

– Нужно поговорить. Всего лишь последний раз. Обещаю!

Никита берет ее за руку и ведет в открытую калитку. Она почему-то не сопротивляется. Может быть, ее чувства еще сохранились? Может быть, у них еще есть шанс? Она стоит напротив, смотрит на него вверх и ждет его слов. Может быть, подбирает свои. Ее губы полуоткрыты. Еще несколько дней назад он жадно целовал их. Такая сладость. Он запомнил их на всю жизнь.