Последний Туарег - Альберто Васкес-Фигероа

В первые дни и Омар аль-Кабир, и животные утоляли жажду смесью козьего молока и горстей проса, но вскоре стало очевидно, что, где бы ни находился Кидаль, он с каждым разом казался всё дальше. Их путь не был движением в определённом направлении, а скорее бесцельным блужданием в поисках нескольких травинок.

Можно было бы сказать, что умный стратегический план, разработанный компетентным генералом, завершился полным провалом из-за полной недисциплинированности его войска. Блеяние и рев были единственными ответами, которые Омар аль-Кабир получал на свои проклятия, и в конце концов он понял, что на ту воду и силы, которые он тратил на погоню за вонючими тварями, он мог бы дойти в одиночку хоть до самой Рима.

На четвёртый день, осознав полный провал своей попытки стать пастухом, он бросил своенравное стадо на произвол судьбы. Животные, кажется, нисколько не огорчились его уходом, а Омар продолжил путь на осле, пока тот тоже не начал показывать признаки усталости. Уже собираясь оставить и его, Омар заметил с холма вдали нечто похожее на грунтовую дорогу, исчезающую за горизонтом.

Действительно, это была дорога. Приблизившись, он увидел, что на песке, покрывшем следы шин, остались слабые отпечатки, указывающие на то, что тяжёлый транспорт проходил здесь меньше недели назад.

Он сел, размышляя, в какую сторону идти, и с удивлением заметил, что осёл тоже сел рядом с ним.

Логично было бы, если бы животное отправилось искать еду, осталось стоять или даже легло отдохнуть, но вместо этого оно уселось на задние лапы, опираясь на передние, и смотрело вперёд, словно тоже размышляло над их сложным положением.

Омар посмотрел на осла, а тот лишь издал короткий рев и показал ему свой пересохший язык.

– Вот это да! – воскликнул он ошеломлённо. – Тысячи километров пустыни, а ты решил дышать мне в лицо своим мерзким дыханием. Что ты за тварь такая?

Омар вспомнил сцену, когда девочка у колодца «разговаривала со своей куклой, а осёл слушал её, сидя точно так же. Возможно, всё дело было в нём самом, или, как утверждал её отец, девочка обладала странным даром приручать животных.

Как бы то ни было, сцена выглядела забавно. Увидев огромный пенис осла, Омар не сдержал короткого смешка.

– Надеюсь, ты не задумал меня изнасиловать, – сказал он. – Вот только этого мне не хватало!

Осёл снова показал ему шершавый язык. Зная, что нужно беречь воду, Омар всё же налил немного в его рот и пробормотал:

– На, но не привыкай. Если в тебе есть хоть капля ослиного инстинкта, то ты должен решить, идти нам на север или на юг.

Будто понимая его слова или демонстрируя славную способность своего вида находить кратчайшие маршруты, осёл поднялся и направился на север, следуя следам шин.

Омар пожал плечами и пошёл за ним. Они двигались неспешно, пока солнце не село. Тогда осёл улёгся, как бы давая понять, что его рабочий день окончен.

Омар попытался заставить его встать, но безуспешно. Когда наступила темнота, он понял, что упрямое животное было право: без видимости они могли свернуть с дороги и вновь заблудиться.

Лёг рядом с ослом и проворчал:

– В итоге оказывается, что самый настоящий осёл – это я.

Под утро, когда похолодало, Омар проснулся, дрожа от холода, и с тревогой обнаружил, что животного рядом нет. Однако при первых лучах света он увидел осла, который тщательно слизывал росу с камней. Внезапно тот замер, насторожив уши и уставившись туда, откуда они пришли.

Шум мотора и столб пыли вскоре подтвердили, что приближается транспорт. Когда Омар увидел огромный грузовик, пересекающий пустыню с грузом и пассажирами, он закопал свой ружьё в песок, позвал осла и усадил его рядом с собой.

Их вид был настолько комичным, что, когда грузовик через пятнадцать минут остановился рядом, пассажиры не могли удержаться от смеха. Один из них спросил:

– Из какого вы племени?

– Да ты что, брат! – дерзко ответил Омар. – Разве не узнаёшь? Мы выросли вместе, только ты стал хуже.

Водитель, потягиваясь, слез с кабины.

– Что ты тут делаешь? – спросил он.

– Мог бы сказать, что регулирую движение, но на самом деле вёл коз на новые пастбища и заблудился. Эта проклятая засуха уничтожает всё. Куда вы направляетесь?

– В Кидаль.

– И как далеко это?

– Около восьми часов пути, если повезёт.

Несколько пассажиров вышли из грузовика, чтобы справить нужду, размять ноги или просто посмотреть поближе на осла, который по-прежнему сидел в той же позе, словно осознавая свою важность.

Мальчишка, держа в руках горсть проса, подошёл ближе и предложил его ослу, протянув ладонь.

– Как ты научил его сидеть? – спросил он.

– Я не учил, – ответил Омар. – Теперь они такими с завода идут… – Видя, что мальчик расстроился, он подмигнул ему и добавил: – Не знаю, сынок. Единственное, что знаю, – он очень умный.

Затем Омар снова повернулся к водителю и показал ему два помятых банкнота и несколько монет.

– Хватит, чтобы довезти нас до Кидаля? Это всё, что у меня есть.

Водитель пересчитал деньги и нехотя кивнул.

– Так как мы уже прошли больше половины пути, я возьму с тебя только половину стоимости билета. Но предупреждаю: за осла возьму больше, чем он стоит. Сейчас их почти никто не покупает.

– Они зря так поступают. Если бы ослов отправили в политику, от них была бы большая польза. Включено ли в стоимость право на воду?

– Полведра на человека, но поторопись – мы теряем время.

Пассажиры помогли Омару поднять осла в кузов грузовика. Через десять минут после того, как они снова тронулись в путь, один из пассажиров, который до этого дремал между мешками, коснулся плеча Омара и тихо, не глядя на него, сказал:

– Смотрю, теперь ты завёл новых друзей.

Узнав голос, Омар так же тихо ответил:

– Проклятый сын паршивой козы! Как ты сюда попал?

– Точно так же, как и ты, только без осла.

15

Давно не праздновали свадьбу с таким размахом и с таким важным составом гостей, поскольку жених был сыном владельца крупнейших месторождений натрона в стране, а если бы верблюдов отца невесты выстроить один за другим, они исчезли бы за горизонтом.

Натрон добывали в больших плитах, которые те же верблюды перевозили за сотни километров, что означало, что успех бизнеса отца невесты зависел от успеха бизнеса отца жениха.

И наоборот.

Древние египтяне называли натрон «солью богов», потому что он был необходим для мумификации их умерших. Легенды рассказывали, что один фараон приказал отправить из