Макбет - Priest P大
Ло Вэньчжоу глянул на навигатор и не удержался от вопроса:
– Напомни-ка, куда мы едем?
– В клинику «Хэнъай», – ответил Фэй Ду. – Выяснилось, что Чжоу Хуайцзинь был в городской больнице только днём, а вечером, сразу же после дачи показаний, перевёлся в частную клинику, принадлежащую их семье. Его младший брат сказал, что шумная обстановка не способствует восстановлению после физических и психологических травм. Я полагаю, это сделано, чтобы избежать общения со СМИ.
– У него же вроде только небольшой порез? Тао Жань сказал, что рана несерьёзная. Я решительно осуждаю такую растрату медицинских ресурсов. – Ло Вэньчжоу ткнул пальцем в Фэй Ду: – Мотовство – первый шаг на пути к моральной деградации, имей в виду!
У Фэй Ду явно был какой-то баг в системе: он не мог сказать больше трёх предложений подряд и не съязвить, иначе завис бы намертво. Вот и тут он не удержался от шпильки:
– А выслушивать твоё старческое брюзжание – не растрата моего драгоценного времени?
Стояла ранняя осень, голубое небо пестрело перьевыми облаками, а яркие солнечные лучи пронзали прохладный сухой воздух, щедро одаривая землю теплом.
Маршрут лежал мимо здания прокуратуры, которое располагалось в центре города, недалеко от офиса управления общественной безопасности. Возле задних ворот на обочине стояла женщина средних лет. В руках она держала бутылку минеральной воды, а на шее у неё висел плакат с фотографиями улыбающихся маленьких девочек с ямочками на щеках. Она смотрела перед собой слегка расфокусированным взглядом. Увидев полицейскую машину, женщина машинально проследила за ней глазами, и Ло Вэньчжоу с Фэй Ду поразились выражению беспросветного горя на её лице.
– Это мать Цюй Тун, – пояснил капитан. – Я видел её несколько раз, когда она приходила давать показания. Как же сильно она постарела всего за несколько месяцев!..
– Директор Лу говорил со мной сегодня об этом, – сказал Фэй Ду.
– Да?
– Мне показалось, что старик меня проверял.
Ло Вэньчжоу повернулся и сквозь солнцезащитные очки бросил на Фэй Ду невозмутимый взгляд:
– В каком смысле?
– Я не уверен, но он говорил так, будто… боится, что я собираюсь помочь семьям жертв нанять киллера и прикончить Су Лочжань с той толпой педофилов. – Фэй Ду пожал плечами. – Разве я похож на человека с настолько сильно развитым чувством справедливости?
Ло Вэньчжоу сменил позу: подобрался и сел прямо, положив ногу на ногу.
– Кроме того, я просил доступ к некоторым старым делам, и несколько он вычеркнул из списка, – добавил Фэй Ду. – И я догадываюсь почему. Эти дела похожи: где-то не хватило улик, где-то была установлена невменяемость подозреваемого…
– Фэй Ду, – улыбнулся Ло Вэньчжоу, – это директор Лу проверяет тебя или ты пытаешься что-то из меня вытянуть?
На перекрёстке сигнал светофора сменился с жёлтого на красный, и Фэй Ду плавно затормозил.
– Я действительно немного в курсе. Мой наставник однажды перебрал и проговорился. – Ло Вэньчжоу обдумал свои дальнейшие слова и продолжил: – Если я не ошибаюсь, дела, исключённые директором Лу, уже исследовались в первом проекте «Альбом». – Фэй Ду не ожидал от капитана такой разговорчивости, поэтому не удержался и посмотрел на него. – И ты верно заметил: по той или иной причине преступники избежали наказания. Руководитель проекта надеялся, что, взглянув на дела под другим углом, сумеет помочь с доказательствами. – Фэй Ду слушал не перебивая. – Но в то время технологии были слабо развиты, многие улики не сохранились должным образом. Составление психологического профиля не считалось достаточно точной наукой, чтобы использоваться в суде. На слушаниях дела развалились, а учёным оставалось только использовать материалы для теоретических исследований. Привлечь преступников к ответственности им не удалось… Тупик! А спустя какое-то время на подозреваемых по тем делам посыпались беды.
– Какие именно?
– Кто-то пострадал в результате несчастного случая, другие пропали без вести, один покончил с собой, оставив предсмертную записку с покаянием. Имена из списка исчезали одно за другим. Это не могло быть простым совпадением. Если не возмездие небес, то убийство. Убийца был очень умён и понимал жертв даже лучше, чем они понимали сами себя. Кроме того, он прекрасно знал методы расследования полиции – это стопроцентно был один из наших людей. Проект «Альбом» немедленно закрыли, всех причастных к нему сотрудников отстранили, а для расследования в управлении сформировали секретную группу.
В этот момент Фэй Ду понял, почему Ло Вэньчжоу в прошлый раз не ответил на вопрос Тао Жаня об «Альбоме». Над проектом работали лучшие сотрудники в своих областях – те из них, кто сейчас ещё не вышел на пенсию, должны были занимать высокое положение.
– А потом?
– А потом задержали подозреваемого. И я не знаю подробностей, но доказательств его вины не нашли. Этот человек был одним из руководителей проекта. Среди нынешнего «старшего поколения» полно его учеников.
Фэй Ду сразу же спросил:
– И кто он?
– Я точно не знаю, – покачал головой Ло Вэньчжоу. – Наставник только сказал, что этот человек уже мёртв. Позже я попытался провести собственное расследование, но архив был строго засекречен.
– Ты не знаешь точно, – прошептал Фэй Ду, – но кого-то всё же подозреваешь.
Ло Вэньчжоу не стал ни соглашаться, ни отрицать:
– Я и так уже много сказал. Теперь твоя очередь. Зачем ты поступил в Яньчэнский? И почему так рвался присоединиться к новому проекту? Только не говори мне, что из праздного любопытства.
Фэй Ду промолчал. Они сидели на соседних сиденьях, но разделяющие их сантиметры казались толстой стеной изо льда.
Глаза Фэй Ду блеснули, и Ло Вэньчжоу показалось, что он слышит, как в сердце юноши один за другим открываются шлюзы: хозяин хладнокровно взвешивал, какие двери ему следует отворить и сколько показать в обмен на интересующую его информацию.
Когда навигатор оповестил, что они приближаются к пункту назначения, Ло Вэньчжоу наконец дождался ответа.
– Ты ведь знаешь, я всегда подозревал, что мой отец причастен к смерти мамы, – сказал Фэй Ду. – Вы исключили его из списка подозреваемых, но интуиция подсказывает мне, что здесь что-то нечисто. Я сам бы хотел понять, откуда взялась эта убеждённость, поэтому и пытаюсь заглянуть в своё детство. Я помню, в нашем доме был запертый подвал, куда мог войти только отец. Как комната в доме Синей Бороды. Полгода я искал возможность разузнать пароль, и наконец мне это удалось, я проскользнул внутрь. – Голос Фэй Ду дрогнул. – Я увидел на столе открытую папку, а внутри… – Фэй Ду вдруг закашлялся. Он выглянул в окно, отдышался, поднял стекло и продолжил хриплым голосом: – Извини, поперхнулся. Внутри лежала стопка статей. Я пролистал их, но в то время только научился читать и запомнил лишь новые термины, вроде «невиданная жестокость» и «психологическая травма». Автора статей звали Фань Сыюань. Позже я попытался навести справки об этом человеке, но он оказался настоящей загадкой. Я узнал только, что он преподавал в Яньчэнском, и всё – больше никаких зацепок.
Капитан ничего не ответил. Он сразу понял, что Фэй Ду пытается водить его за нос. Ло Вэньчжоу в детстве видел кучу разных документов на столах своих родителей, но не запомнил в них ни единой строчки. Зато запомнил случай, как порвал протокол заседания и сложил из него самолётик, за что получил от отца хорошую трёпку.
– Зачем бизнесмену держать подобное в своём секретном кабинете? Тебе не кажется это странным? – Фэй Ду припарковал машину на стоянке частной клиники «Хэнъай». – После того как я проник в подвал, мой отец забросил его и перевёз все вещи, ничего не оставил. Даже спустя столько лет я так и не смог их найти. Осталось только воспоминание о той таинственной стопке статей.
– О, – равнодушно ответил Ло Вэньчжоу. Едва машина остановилась, он отстегнул ремень безопасности. Он ещё не решил, чему в рассказанной истории стоит верить, а чему нет. – В будущем, если захочешь что-то узнать, просто спроси меня. Я люблю говорить напрямую. Если смогу,
