Могут ли леди убивать? - Питер Чейни
Да, идеи есть, но их еще нужно проверить и подтвердить. В чем я точно уверен, так это в том, что главный ответ должна дать встреча с Джо Мицлером и еще один разговор, о котором я вам расскажу.
К заведению Оклахомы Джо я подваливаю в половине третьего. Местечко, должен сказать, убогое. Строберри-стрит – это улица, где с тобой может случиться все что угодно. Здесь полно дешевых ночлежек, притонов, борделей, японских лавочек и прочего в том же духе.
Над дверью цокольного этажа – грязная вывеска: «Оклахома Джо». Иду по грязному коридору. В самом конце дверь с вырезанным окошком и надписью «Справочная», но в колокольчик я не звоню, а просто толкаю дверь и вхожу.
По другую сторону двери – небольшая комнатушка с камином у стены и столом посередине. За этим столом сидит невысокий парень, по виду бывший моряк.
– Ты что, придурок, читать не умеешь? – рычит он. – Там на двери написано – позвонить. Для этого и окошко проделано, чтобы посторонние не врывались. Нам тут такое не нравится.
– Что ты говоришь! Ну, я тоже не люблю в колокольчик звонить. Ты – Оклахома Джо, так? Если да, то засунь язык куда поглубже, а то так по роже врежу, что до конца жизни помнить будешь.
– Вот как? Крутой, да?
– Ты даже не представляешь насколько. – Я показываю ему значок. – Слушай, Джо, таким парням, как ты, надо быть чуток умнее, вести себя хорошо, быть вежливым и отвечать на вопросы. Особенно если их задает Лемми Коушен. У тебя тут есть парень по имени Джо Мицлер или, может быть, он называет себя как-то по-другому? Выглядит он вот так.
Я даю ему более-менее точное описание Джо. Он смотрит на меня как бы оценивающе.
– Что ж, – говорит он наконец, – вы должны понимать, что дело это непростое. Полагаю, парень здесь. В комнате на втором этаже. Но у меня есть насчет него некоторые сомнения.
– Это какие же, например? – спрашиваю я.
– Такие, что он лежит на кровати с пушкой под рукой. Не мое дело лезть к постояльцам с вопросами, но, когда видишь такого, возникает мысль, что он в бегах. К тому же, – продолжает Оклахома Джо, – ваш парень, похоже, уж больно крут и может устроить пальбу, если решит, что здесь ошивается федерал.
– Спасибо за предупреждение, – говорю я, – но в жизни детектива полно таких моментов, как и типов вроде Джо Мицлера. Так что, если не возражаешь, я, пожалуй, поднимусь и перекинусь парой слов с малышом Джо.
– О’кей. – Он встает. – Нам надо подняться на второй этаж. Идите за мной.
– Ну уж нет. Оставайся здесь и расслабься. Если думаешь, что я потопаю за тобой по лестнице, чтобы Мицлер услышал и успел приготовить свою артиллерию, то у тебя неверное представление о мистере Коушене. Оставайся здесь и без глупостей. Не вздумай выкинуть какой-нибудь фокус, потому что я наделаю в тебе столько дырок, что будешь похож на решето. Ты понял?
Он говорит, что понял.
Я пересекаю комнату и открываю дверь. На другой стороне коридора – короткий проход и ведущие наверх грязные деревянные ступеньки. Поднимаюсь. С площадки первого этажа вижу две двери. Обе открыты, и из обеих комнат доносится храп. Крадучись поднимаюсь выше.
На втором этаже тоже двери. Осторожно трогаю правую – дверь открывается, в комнате никого. Вот только жаль, что пришлось воспользоваться маленькой лампочкой-вспышкой на конце авторучки, – парень в другой комнате мог заметить свет.
Подхожу ко второй двери, трогаю ручку и вижу, как под дверью появляется полоска света. Я выхватываю люгер, отступаю на шаг, вышибаю дверь и вваливаюсь в комнату.
Как обычно в таких заведениях, здесь грязно. На кровати под окном лежит Джо Мицлер. Он уже сунул руку под подушку, но достать оружие не успел. Я показываю ему пистолет:
– Послушай, Джо, когда ты вынешь руку из-под подушки, я хочу убедиться, что в ней ничего нет, иначе отстрелю макушку. Понял?
Он ничего не говорит, но руку убирает и садится, опустив руки. В этой позе он больше, чем когда-либо, похож на гориллу-людоеда.
Я закрываю дверь, беру стул у стены, ставлю его к двери и сажусь. В правой руке у меня пистолет, дуло которого смотрит в живот Джо. Другой рукой я достаю портсигар, вынимаю пару сигарет, прикуриваю обе и одну бросаю Джо.
– Послушай, ты, может быть, слышал, что жизнь – очень трудная штука. Думаю, для такого парня, как ты, она может быть очень трудной. В любом случае она будет чертовски сложной, но мой тебе совет: постарайся по возможности ее облегчить.
Джо смотрит на меня, и на его лице появляется странная усмешка. Но он пока ничего не говорит.
– Послушай, Джо, – продолжаю я, – постарайся вести себя хорошо и помоги мне. Может быть, тогда и жизнь станет чуточку легче, потому что в противном случае тебе наверняка придется нелегко.
Он продолжает усмехаться и наконец открывает рот:
– Я вас понимаю, мистер Коушен. Давайте послушаем вашу историю. Может, я заговорю, а может, и нет. Кто знает?
– Я согласен, Джо. Говорить ты будешь, и тебе это даже понравится, так что для начала кое-что проясним. Тебе, наверно, интересно, как я узнал, что ты здесь. Буду с тобой откровенен. Кто-то прислал мне рекламный билетик этой помойки, на обратной стороне которого было написано карандашом, что тебя стоит поискать здесь. Мне даже не пришлось особенно ломать голову, кто бы это мог написать. Думаю, это Тутс, та малышка-блондинка.
Роюсь в кармане, достаю билетик и подхожу к Джо:
– Посмотри на это и скажи мне, ее это адрес или нет.
Протягиваю ему листок и, пока он складывает буквы, засовываю руку под подушку. Конечно же, там лежит старый кольт сорок пятого калибра с полным барабаном. Я опускаю его в карман пальто. Джо видит, что я делаю, и немного огорчается. Может быть, ему нравилась эта пушка.
– Да, точно, – говорит он, – почерк той блондинки, и как вы догадались, что это она?
– Подумай сам, Джо. Я вот как пришел к этому выводу. По той или иной причине, о которой мы на данный момент не знаем, вы с Тутс решили расстаться. Вы оба были в бегах. Вы знали, что вас обоих ищут копы.
Я всегда считал, что если жулики и расходится во мнениях, то чаще всего тогда, когда их преследуют копы. Они начинают нервничать, злиться и ненавидеть друг друга. Вот и лапуля решила слинять. Но этого ей было мало. Она, понимаешь ли, боялась, что, когда вы столкнетесь в следующий раз, ты можешь поступить с ней не по-джентльменски. И что же она сделала? Да, прислала мне вот эту наводку, чтобы я знал, где тебя можно взять. Отправив дружка за каменные стены, она будет в безопасности. Ну как?
Джо смотрит на меня и ухмыляется:
– Умный коп, да?
– Тебе виднее. Вообще-то, мозговой трест – это я. Итак, Джо, вот вопрос, который я хочу тебе задать. Почему Тутс так тебя боится? Она боится тебя не потому, что сбежала от тебя. Дамочки и раньше сбегали от парней, и это не значит, что парни их за это расстреливали. За этим кроется что-то еще, не так ли, Джо, и хочешь, я скажу тебе, что я об этом думаю? Тутс с самого начала была с тобой, потому что ничего другого ей не оставалось. И разве не Руди Спигла приказал ей быть с тобой, пригрозив, что, если она попытается слинять или выкинуть какой-нибудь фортель, ты устроишь ей хорошую взбучку?
Джо возвращает мне билетик. Я беру его и кладу в карман.
– Вы меня спрашиваете или мне же рассказываете? – ворчит Джо. – Я еще и слова не сказал.
– О’кей, Джо, ты предпочитаешь молчать. Что ж, может быть, тебе захочется поговорить, когда тебя посадят на электрический стул и начнут поджаривать.
