Моя новая сестра - Клэр Дуглас
– Аби, Би, простите меня, – зовет он. – Вернитесь!
На воротнике его футболки поло кровь, под носом кровавые потеки, волосы всклокочены, под мышками темные пятна пота. Он выглядит невменяемым.
В своем стремлении убежать от него мы чуть не падаем с последних ступенек. Я хватаю свой телефон со столика в холле, куда Бен положил его незадолго до этого, и собираюсь позвонить в полицию. Мои руки дрожат так сильно, что я с трудом откидываю засов и все еще вожусь с врезным замком, когда Бен начинает спускаться.
– Подождите! – кричит он.
Чертов замок не поддается. Я не могу выйти. Бен все ближе, Беатриса прижимается ко мне, мы в западне. Он почти настиг нас, и я знаю, что на этот раз он не даст нам уйти.
– Давай! – кричу я ей. – Действуй! Помоги мне!
Я вижу, что ей требуется приложить немало усилий, чтобы дернуть за ручку, в то время как я поворачиваю ключ – и нам удается открыть дверь.
– Вы не можете уйти! – орет Бен, спрыгивая с последних четырех ступенек. Он уже почти добрался до нас.
– Оставь нас в покое! – откликаюсь я.
Он делает еще один рывок в нашу сторону, ему удается схватить Беатрису и привлечь ее к себе, мы перетягиваем ее, словно канат.
– Пожалуйста… – говорит он. – Мне так жаль. Ты не можешь уйти, Би. Ты нужна мне, Маргарита. Моя Маргаритка.
Мы почти на свободе, и я не могу оставить Беатрису с ним. Она обмякает, словно тряпичная кукла или подсолнух перед первыми лучами солнца.
Он прикасается к ее голове, в том месте, где находится рана, и я с удивлением вижу слезы в его глазах. Как будто злой дух, заставивший его совершить те ужасные поступки наверху, покинул его, вернув нам того Бена, которого, как нам казалось, мы знали и любили. Но когда я вижу, как он гладит ее, извиняется и целует в макушку, я думаю: а не очередная ли это манипуляция? Еще один способ получить то, что он хочет?
– Мне так жаль, Маргарита. Мне ужасно жаль, что я причинил тебе боль.
Я вижу, как слабеет ее решимость, как разжимаются ее пальцы на моем запястье. «Да что с тобой такое? – хочется мне закричать на нее. – Он пытался убить тебя, черт возьми!» Мои пальцы нависают над 999 [18].
Но она выпрямляется, отстраняясь от него, – подсолнух тянется к небу.
– Тебе нужно побыть одному, – мягко говорит она ему. Она отпускает мою руку, но только для того, чтобы протянуть вверх и нежно коснуться его лица. Она любит его. Она действительно любит его. – Я знаю, ты не хотел этого. Я знаю, что у тебя сильный стресс. Но слишком много всего произошло.
Его лицо искажается, злой дух снова вселяется в него, и он хватает ее за руку.
– Ты не можешь уйти…
Его прерывает скрип калитки по соседству, и мимо наших ворот проходит коренастый мужчина лет пятидесяти, выгуливающий свою борзую. Увидев нас, он поднимает руку в знак приветствия, явно не понимая, что происходит. Но его присутствия достаточно, чтобы отвлечь Бена, и он выпускает из своей хватки Беатрису. Она повисает на мне, и я, воспользовавшись случаем, вытаскиваю ее за порог и сразу же захлопываю дверь перед носом у Бена – я знаю, что он не станет нас преследовать. Не сейчас.
Все кончено.
Глава тридцать пятая
Мы стоим на тротуаре, дождь льет нам на головы, мы обе тяжело дышим и дрожим. Я по-прежнему держу ее под руку.
– Может, отвезти тебя в больницу? Пусть осмотрят твою голову…
– Я в порядке, Аби, – слабым голосом произносит Беатриса.
Ее взгляд то и дело обращается к ярко-синей двери дома. Неужели Бен снова погонится за нами? Задыхаясь от страха, я тяну Беатрису за собой по улице, прочь от дома, одновременно дрожащими пальцами набираю номер папы и прошу его приехать и забрать нас.
– Отец будет здесь через пять минут, – сообщаю я, завершив звонок. Би все еще смотрит в сторону двери. – Не бойся, Бен не будет преследовать нас… – Я стараюсь придать своему голосу уверенное спокойствие.
– Знаю, – вздыхает она, – знаю, что не будет, Аби, дело не в этом. Дело в том, что… он там один. Я не могу просто взять и бросить его. Он в таком ужасном состоянии. Что, если он наделает глупостей… что, если он попытается причинить себе вред?
Я с недоумением взираю на нее. Она дрожит в своем коротком чайном платьице, ее волосы слиплись от крови, она промокла насквозь… но при этом она может думать лишь о своем братце-психопате.
– Он чуть не убил тебя! – Я давлюсь словами, как будто его руки все еще сжимают мое горло.
– Он бы меня не убил, – спокойно возражает она. – Он любит меня.
– Посмотри на свою шею, Беатриса. Он намеревался убить тебя. Он ударил тебя по голове. У тебя рана. Как ты можешь такое говорить? Разве ты не собираешься выдвинуть обвинение?
В ответ на это предложение она лишь качает головой, на ее глаза наворачиваются слезы.
– Он мой брат, мой близнец.
Спорить с ней невозможно, мне нужно увезти ее подальше от этого дома. Я осторожно тяну ее за руку.
– Пожалуйста, Би. Поедем ко мне домой. Мои родители сказали, что ты можешь оставаться там сколько захочешь.
Она неохотно позволяет мне увести ее на другой конец улицы.
Папа оставляет нас одних на кухне, напоследок бросив через плечо обеспокоенный взгляд. Мама суетится вокруг Беатрисы, кутает ее в огромный пушистый халат, как замерзшего ребенка. Та покорно принимает мамину заботу, все еще пребывая в шоке, и я понимаю, что она так и не выйдет из оцепенения, пока не переварит события нынешнего вечера.
– Я приготовила для тебя свободную комнату, – говорит мама, ставя кружку чая перед Беатрисой, сидящей за маленьким круглым столиком. Затем она сообщает мне поверх головы Беатрисы, что они с папой идут спать, чтобы не мешать нам. Я благодарно улыбаюсь ей. Мне слишком тревожно оставлять Беатрису одну, чтобы пойти переодеться в запасную пижаму, поэтому я просто накидываю поверх своего мокрого платья один из маминых кардиганов. К счастью, в доме, как обычно, тепло, словно в тропиках.
Я беру Беатрису за руку. Ладонь у нее холодная и сухая.
– Би, пожалуйста, выпей чаю. Тебе нужно что-то
