Бессмертная степь - Иса Капаев
Тут хотелось бы сказать несколько слов об этой этнической традиции у других — предшествовавших ногайцам — народов. Геродот, описывая нравы и обычаи скифов, приводит замечательный факт. Один скифский предводитель говорит: «Я предлагаю бросить копья и луки: пусть каждый из вас возьмёт в руки кнут, и пойдём на них. Пока рабы видят нас с оружием в руках, они считают себя равными с нами происхождения, но лишь только они заметят у нас кнуты вместо оружия, тотчас поймут, что они рабы наши и в сознании этого не устоят против нас» [31, 305]. Этот
совет возымел действие, противники обратились в бегство. Подобный эпизод приводит в своей исторической трилогии В. Ян: «По знаку Гуюка все его сторонники вскочили и, доставая из-за пазухи ножи, толкая друг друга, бросились к трону… Голова Бату-хана ушла в плечи, зубы оскалились, глаза обратились в щёлки. Он вдруг выпрямился, отбросил в сторону меч и выхватил из-за голенища короткую плеть. С размаху он стал колотить ею по головам наступавших на него ханов» [32, 428]. Талантливый писатель, Василий Григорьевич Ян чутко уловил магическое значение камчи в жизни степняка. В ногайском фольклоре рассказывается, что когда «возносили на белом войлоке» хана и сажали на престол, то ему как царские атрибуты вручали золотую стрелу и камчу, оправленную в золото.
Н. В. Гоголь очень любил украинский фольклор. В письмах к матери он часто просил присылать ему степные легенды и предания. Украинский фольклор, особенно устное творчество запорожских казаков, имеет тесную связь с устным народным творчеством былых южных соседей: казаки величали их ногайскими татарами. Схожесть сюжета знаменитой повести Гоголя «Тарас Бульба» и ногайского предания о Досмамбете-аге очевидна. У главных героев по два сына, один из которых попадает в стан врага и погибает от руки отца; Досмамбет и Тарас сходным образом принимают смерть.
Возможно, что камча Досмамбета в степных легендах украинцев ещё в раннюю эпоху была заменена трубкой Тараса Бульбы, но не исключено, что эту замену произвел сам писатель. Познакомиться с подобной легендой в украинском фольклоре я не смог: наверное, как это часто случается, известное литературное произведение пагубно повлияло на существование легенды.
Замена камчи на курительную трубку вполне объяснима с точки зрения украинской действительности времен Н. В. Гоголя. Автор прекрасно осознавал, что для христианина камча, плётка — не настолько серьёзная вещь, чтобы из-за неё подвергать себя смертельной опасности. Трубка — это другое дело, ведь изменить своей закоренелой привычке — значит изменить себе, своей индивидуальности. А такой самобытный, колоритный персонаж, как Тарас Бульба, не допустивший этого, всё же олицетворял собой почти ушедшее в небытие знаменитое запорожское казачество (к тому времени Екатерина Великая разгромила Сечь, а оставшихся казаков разбросала по захваченной на Северном Кавказе земле).
Существование стихотворения Досмамбета Азаулы «За озером, где лес стоит сосновый» — яркое подтверждение тому, что шумерская литературная традиция каким-то образом возродилась в поэтическом искусстве ногайцев, и факт заимствования уникально аналогичен…
«
ГЛАВА СЕДЬМАЯ
НЕБЕСНАЯ ПРИЧЁСКА
В шумерских текстах я не раз обращал внимание на описание шумеров как «черноголовых». В этой характеристике ничего необыкновенного нет: чему удивляться, если большая часть человечества состоит из черноголовых людей. Знакомясь с ногайским фольклором с юношеских лет, я не мог понять, почему при характеристике богатырей огромное значение придается их головам, их айдару (коса на макушке), кекелю (чуб, хохолок). Почему не бороде, не усам? Зачем вместе с богатырским телосложением обязательно даётся характеристика прическе?!
Когда я стал разбираться в имени великого святого Баба Тукли Шашлы-аса, его характеристика как волосатого меня заставила задуматься над тем, что в этом заключается нечто реликтовое,
имеющее большое значение для древних людей. Оказывается, длинные волосы носили многие шумеры, а не только Энкиду из сказаний. На одной археологической находке из Адаба изображены мужчины с длинными косами до пояса [33, 73]. Отсюда их «черноголовость». И я хочу к этому культовому явлению, характерному для дроевнейшего человечества, подойти шире.
Как уже было сказано, в ногайском фольклоре, а точнее, в эпических песнях, косам, чубам, айдарам придаётся большое значение. Об этом говорит одна из популярнейших песен ногайцев «Карайдар и Кызыл-Гуль»: имя главного героя Карайдар означает Черночубый. В песне «Адиль- Солтан» главный герой тоже характеризуется, как «явырын япкан кара айдар» (плечи, покрытые чёрным айдаром). В другой эпической песне «Шора-батыр» тоже есть примечательный эпизод, касающийся данной характеристики:
Казаннынъ саф орамын оьткенде,
Сарайдынъ карсы алдына келгенде,
Астындагы Карагери суьринди,
Басындагы сувсар боьркин туьсирди, Каркырадай кара айдары коьринди, Ай бетли ала коькке атылды.
Когда драгоценную улицу Казани переходил,
Когда перед дворцом проезжал, Конь его Карагер споткнулся, С головы шлем упал на землю, На всю спину чёрный айдар распустился, Луноподобное его (Шоры) лицо вверх взметнулось.
В адыгских преданиях у Султана Хан-гирея владетель города Азова описывается, как «волосатый ногаец». Одно из подразделений знаменитого рода Конгырат называется Узын-Айдар, т. е. Длинный Чуб.
До принятия мусульманства ногайцы отличались от своего окружения причёсками: ношением хохолков, айдаров. Дело в том, что мусульмане обязаны были брить голову наголо, однако ногайцы долго придерживались своих этнических традиций. Одним из пережитков этого обычая вплоть до последнего времени является сохранение первого волоса кекеля (этимология этого слова исходит из двух слов: кок — небо, макушка и ял — грива, чёлка).
Об этом подробно пишет С. Г. Гаджиева в монографии «Материальная культура ногайцев в XIX — начале ХХ века». Хочу сразу отметить, что исследовательница собрала отличный полевой материал о материальной культуре ногаев. (Но есть крупный недостаток в этой монографии — это сомнительные выводы. С. Г. Гаджиева явно находилась под гипнозом существующей в стране идеологии и постаралсь самобытную культуру ногаев растворить среди соседствующих с ногаями народов. Даже типичной одежде тюрков: бешметам, шубам, кожаным одеждам, войлочным носкам, наконец, сапогам — она попыталась придать кавказское происхождение.)
Вот цитата, касающаяся предмета начатого разговора: «Детям брили головы, начиная с одного - двух лет, но до 7 лет на макушке оставляли пучок волос — айдар, кекел . Его не заплетали. Чтобы первый раз побрить голову мальчика, мать приносила его своему близкому родственнику (дяде), который совершал этот обряд (если сам не умел, то поручал бритьё другому) и одаривал чем-
