Всклянь - Коля Андреев

Он чувствовал, насколько опасные бандиты тяжелые. И что-то черное заполняло его тело изнутри. «Горе» пахнет как черная смородина. В ушах сердце. Стук громче и громче. И колокольчики. Лучше бы остаться с листьями.

Стук перенесся из ушей наружу. Стучали там. С таким звуком мама выбивала ковер. Сопели еще. Ухал кто-то. И делал так: «А!» Костя открыл глаза и увидел Ухо.

Тот молотил какой-то штукой по двум мешкам. Опасные бандиты превратились в мешки.

Ухо увидел его взгляд.

– Прости, Костян, – сказал он. И снова начал выколачивать жизнь из мягкой груды тел.

– Стоять! Полиция! – раздался крик.

Максим Сергеевич. Шериф.

Ухо повернулся куда-то вправо. В руке все еще штука. Бита, теперь Костя видел, это бита. С нее что-то текло.

– Спокойно, полиция! – сказал Ухо.

– Бросай биту, сука!

– Э, я вообще-то вон поймал уродов, на месте преступления, бля!

– Бросай, буду стрелять!

– Ты чё, мусор!

Грохнуло так, что Костины уши пронзила боль. А в нос влетел новый, незнакомый запах. Ухо уронил биту и рухнул сам, рядом.

Появился Максим.

– Бля, пацан, заснул я, извини. Живой? Будешь героем! Все, звоню своим, и в скорую. А этот, бля, смотри, нашу славу хотел себе забрать. Короче, не поделили они тебя, он своих загасил, хотел тебя себе забрать. Сучонок. Вот так и напишем, понял? Если говорить будешь, так и расскажешь, да? Премию тебе дам, богатым будешь. Все, ладно, щас приедут. Я теперь майор, наверное. Майор!

– Алло, алло? Я! Срочно наряд и скорую. Пиши адрес. У нас тут герой.

Костя закрыл глаза. Слово «герой» пахло как сырое мясо на рынке.

Шкатулка

Может быть, уже и не увидимся.

Ну мам.

Плохо так вчера было, записалась к кардиологу, к платному.

Вот, значит, будут тебя лечить.

Сколько уже кардиологов. Сомнолог тоже вот. Без таблеток я же уже не сплю.

Поменьше нервничай.

Ага. С вами поменьше. Доводите меня все. Я тебе так скажу – будут хоронить, ты со мной мою шкатулку обязательно, вот обязательно положи.

С зайчиками?

Да, с зайчиками.

Вот блин, какие, в жопу, зайчики, мам. Все будет хорошо.

Ты у меня одна осталась, кто послушает.

А отец как же? А Слава?

Отец где? Где-то. Как обычно. А Святослав он такой.

Какой?

Трус он, предатель.

Какой еще предатель, алло, мам?

Шкатулку положи со мной обязательно. В гроб.

Хорошо, мам, лет через тридцать напомнишь, ок?

Звони мне чаще.

Буду. Давай, у меня вторая линия.

Угу.

Алло.

Да-да. Я вот насчет юбочки.

Щас, секунду, я на ходу, на бегу. Секунду.

Да, слышу, вы не бегите. Может, я перезвоню?

Нет, нет, нормально. Юбочка. Какая юбочка?

«Д и Г» написано, блестящая, но черная. Странная такая. Черный же не блестит, а у вас блестит.

Поняла, поняла. А размер какой нужен? Там, по-моему, только один остался. Вы где смотрите, в инсте*?

В инстаграме[6], это же ваша страница?

Моя, наша, да. Так размер-то?

Вот черт. Размер не знаю. Давайте узнаю и перезвоню.

Напишите мне. Любой мессенджер.

Любой? Я тогда размер узнаю.

Узнайте. И напишите. Все сделаем. С доставочкой бесплатной.

Отлично, отлично. А в Рязань тоже бесплатно?

В Рязань? Ой, в Рязань не знаю. Давайте уточню. Вам на этот номер тогда напишу. Все, извините, теперь уже я бегу.

Давайте.

– Граждане, вы мешаете свободному проезду транспорта. Немедленно покиньте территорию. Граждане, вы мешаете свободному проезду…

– Бабуля, да вы поймите, это вам кажется, что голод будет. Вы только о еде. И о любви. А мы… Мы о свободе!

– Бизнесмены! Коррупционеры! Кому все отдали? А я как должен зарабатывать?

– Смотри, смотри, винтят!

– Девушка! Девушка! Вашей маме зять, мечтающий о свободе слова, не нужен?

Привет! Ты чего, по видео мне звонишь? Тут, наверное, связи не будет, толпа, толпище.

Ха-ха, ты что, про митинг не знала?

Прикинь, нет, не слежу за этой, как ее?

Оппозицией?

Да не, слово такое, черт, черт, черт.

Э, ты зависла. Алло-о-о-о! Зависла, зависла.

Повестка дня! Вспомнила. Не слежу.

Не слышу тебя. Э-э-э-эй!

Алло! Слав, я тут встряла в центре. Не успею, наверное, никуда, все перекрыто, везде люди, ОМОН там, жопа.

У меня еще три доставки, и я думал домой ехать.

Ты чё, домой! Надо же забрать у Люды все, она привезла две сумки огромные, мне завтра на продажу фотографировать.

Не поеду я к этой Люде.

Слав, ты брат мне или кто.

Брат, брат, хватит братом погонять.

Точно мать говорит, ой не могу, говорит, ты предатель.

Мать?

Ага.

Про меня так сказала? Серьезно?

Все, короче, пока.

– Девушка, я не отстану! Хотите стихи? Про все могу!

– Я тороплюсь, извините, извините, пожалуйста, можно, ага, спасибо, извините…

– Круглые шары шлемов! Мятые пирамидки шапок!

– Угомонитесь, плиз, а!

– Белозадые плакаты в руках венков! Мы кричим! Скандируем мы! Будем биться за вас!

– Отлично, не надо только виснуть на мне.

– Осторожно! А-а-а! Напирают! Ай!.. Сюда!

– В метро, в метро! Все в метро!

Алло, добрый день.

Здравствуйте! Вы продаете вещи из Италии, да? Магазинчик у вас в инстаграме[7]?

Да, здравствуйте, извините, могу перезвонить?

Пока можете.

Что значит «пока»?

Полиция вас беспокоит.

По какому. Ой. Щас, извините. Ай, блин, черт. По какому вопросу?

Это я еще не решил, вопросов может быть много.

Если не срочно, я бы перезвонила, буквально полчаса. Я в метро просто.

Я сам наберу.

«Наверху толпа, а вагоны пустые»

«Она меня предателем назвала? А сказала почему?»

«Славунь, ну это наша мать. Ты же ее знаешь. Какие там почему. Какая логика, нет логики»

«ОК»

– Следующая станция «Комсомольская».

Алло, мам, это я опять. Ха-ха.

Что случилось?

Ничего, думаю приеду, сегодня прям приеду.

Что случилось-то?

Да просто решила приехать. Чего не приехать? Ты что, не рада?

А работа как же?

Ты не рада что ли?

Рада.

Все, как билет возьму, наберу еще, скажу по времени, а то, блин, электрички там, непонятно.

На экспрессе езжай.

Разберусь, мам! Щас, повиси.

– А на экспресс до Рязани есть билеты? Ага, давайте. Класс? Да, первый, второго же нет, вы сами говорите.

Мам, ты тут?

Да, доченька.

Я на экспресс взяла, значит буду в Рязани ближе к девяти. А там на такси, так что не ложись, пока не увидимся!

Я же не могу спать, помнишь?

Ой, мам, ты опять. Еще шкатулку свою вспомни. Спорим, я знаю, что в ней?

Вряд ли ты знаешь.

Слушай, ну, смысл твоей жизни – это явно мы со Славкой. И отец туда же. Фотографии там наши. Я же видела, что из альбомов некоторые пропали. Так что, дело раскрыто, зови меня теперь Татьяна Холмс!

Как скажешь.

Угадала же?

Нет.

Угадала, угадала, точно знаю. Что нет-то?

Не угадала. Ладно, я разволновалась, надо в магазин сейчас идти, ужин надо теперь готовить.

Да ну мам! Прекращай, из-за меня еще бегать, лежи, я куплю что-нибудь. Или закажем.

Скажет она, закажем. Ты мужа себе закажи. Все, я кладу трубку.

Давай.

«Здравствуйте! Пишу насчет юбки, размер узнал, S. И про доставку в Рязань узнайте, пожалуйста».

Черт.

Что?

Ой, Слав, «черт» – это не тебе. Ты где?

Бля, по твоим доставкам езжу.

Бросай все, надо кое-что срочное.

Угу.

Ну Сла-а-а-ав! Правда! Я к родителям еду, а там заказ есть в Рязань. Юбка, которая в машине как раз лежит. Черная такая, она там одна черная. В пакете таком, знаешь, «аутлет зэ молл». Пожалуйста, привези на Казанский.

Выходи тогда, я мимо буду ехать, сейчас скажу, сейчас, так, через семь минут.

Я тебя обожаю, брат!

Выходи, там стоять негде. Так трус или предатель? Я не понял.

Славочка! Люблю!