Ученик доктора Менгеле - Роберта Каган

– Я понимаю, что это означает. И знаю, что нас подвергали гонениям с начала времен. Но еще я знаю, что это несправедливо.

Отец Шошаны не ответил. Он только похлопал Альберта по плечу.

Нета подошла к Шошане. Она слышала, что сказал Альберт. Подруга шепнула Шошане на ухо:

– Тебе очень повезло, что Альберт – твой жених. Он бесстрашный. Прямо как Даниил, который вошел во львиное логово.

Шошана дрожащими губами улыбнулась Нете. Но ничего не сказала. Она слушала, как Альберт спорит с нацистом. Иногда Нета такой ребенок! Ну как она не понимает, что гордость Альберта ставит нас всех под угрозу?

– Что вы собираетесь с нами сделать? – резко спросил Альберт одного из охранников.

Охранник был совсем молоденький, почти мальчик. Он пытался выглядеть сильным и грозным, но Шошана видела, что ему тоже не по себе.

– Вернись в строй, – приказал охранник.

– Я хочу знать, где мы и что вы собираетесь с нами делать, – бесстрашно заявил Альберт.

– Вернись в строй, – повторил солдат. – Юденрат скажет тебе, куда ты пойдешь отсюда.

– Я не встану в строй, пока не узнаю, что вы хотите сделать с нами.

– Ты будешь мне подчиняться, – рявкнул молодой солдат. Его авторитет грозил пошатнуться, и он не собирался этого допускать.

– Я не буду подчиняться твоим командам. Мне может приказывать только Хашем, – ответил Альберт. – А теперь объясни, что тут творится.

– Я не знаю никакого Хашема. Знаю только, что говорит Гитлер, а он приказывает вам всем построиться. Теперь делай, как тебе говорят.

Тут к ним подошел другой солдат, постарше. Он покачал головой.

– В чем дело? – спросил солдат постарше у молодого.

– Этот еврей не подчиняется приказу.

– А ты, значит, стоишь тут как трус и позволяешь ему? – усмехнулся солдат. – Кто тут командует? Ты или еврей? Убей его. Пусть остальные мотают на ус. Пускай знают, что мы не потерпим неподчинения.

– Нет, прошу! Умоляю вас! Не трогайте его! – Шошана внезапно обрела голос. Она шагнула к солдатам и Альберту. Но отец схватил ее за руку и потянул назад.

– Тихо! – цыкнул он, не выпуская руку дочери.

Солдат даже головы к ней не повернул.

– Ну же! Ты кто, мужчина или трус? – спросил охранник постарше у молодого.

Молодой охранник дрожащей рукой поднял винтовку и нацелил на Альберта. Альберт не отступил. Он смотрел охраннику прямо в глаза. Шошана не могла поверить, что он не боится. Но он не сводил с охранника взгляда. Его глаза были темными и непокорными. Он не опускал головы. Солдат взвел курок. Шошана охнула. Наоми испустила короткий крик. И тут Альберт прикрыл глаза правой рукой и начал негромко молиться на иврите. Он читал Шма Исраэль, молитву о мертвых. Шошана снова охнула. Он смирился с тем, что сейчас умрет, – подумала она. Но вслух ничего не сказала.

– Что он делает? – спросил молодой солдат у старшего. Его явно потрясло поведение этого юного отважного еврея. – Как будто насылает на меня какое-то свое еврейское проклятие.

Старший солдат хрипло усмехнулся и ответил:

– Ты правда веришь, что он может тебя проклясть? Считаешь, он такой опасный? Ты же сильный арийский парень. Здесь ты командуешь. Убей его!

– Не знаю, можно ли. Вдруг он правда колдун? Ты же слышал, что говорит Геббельс про евреев. Они в сговоре с дьяволом, – ответил молодой охранник. Он судорожно сглотнул, и у него на шее дернулся кадык. – Они пьют кровь христианских младенцев, и она придает им особую силу.

– Чушь! Хватит ребячиться. Ты – арийский мужчина. Ты выше него по крови. Либо убей его, либо я прослежу, чтобы ты лишился звания. Если ты слабак и трус, тебе не место среди нас.

Молодой охранник продолжал целиться в Альберта. Его руки тряслись. Отец Шошаны крепко держал ее за плечи, чтобы она не бросилась к Альберту. Тут воздух разорвал выстрел. Все вокруг затихли. Альберт схватился за плечо. Кровь струйками потекла у него из-под пальцев. Шошана отвела взгляд, чтобы ее не стошнило.

– Ты его не убил! – воскликнул старший солдат. – Ты выстрелил ему в руку. Я же тебе приказал убить его!

Он выхватил пистолет и наставил Альберту в лицо.

Альберт зажмурился и прикрыл глаза правой ладонью. Он снова начал читать молитву:

– Шма Исраэль адонай…

Шошана почувствовала, как желчь подкатывается к горлу. Она отвернулась и уже представила, что случится дальше.

– Ладно, еврей. Сегодня тебе повезло, – рассмеялся старший нацист. – Я тебя не убью. Слишком много чести, – сказал он. Его тон был задиристым, но на лице читался страх.

Охранник отошел. Альберт лежал на земле. Он держался за плечо там, где в него попала пуля. Кровь стекала из-под его пальцев. Шошана никогда не видела столько крови, и у нее закружилась голоса.

– Ты можешь встать? – это был отец Альберта. Он подошел туда, где они стояли. Мать Альберта подскочила за ним. Она плакала. Наоми обняла ее. Обе молчали.

Альберт поднялся, весь дрожа.

Тут высокий худой мужчина под пятьдесят с морщинками в уголках добродушных глаз появился из толпы.

– Я доктор Горовиц, – улыбнулся он.

Доктор Горовиц оторвал от своей рубашки полосу ткани и обвязал руку Альберта.

– Я отведу тебя в свой кабинет и зашью рану, – он снова улыбнулся.

– Вы живете здесь? В этом месте? – спросил доктора отец Альберта.

– О да. Уже несколько месяцев. Я был врачом в Варшаве.

– Вы еврей? – спросил отец.

– Да, еврей. А место, куда вас привезли, это Варшавское гетто. Здесь все евреи. Вам повезло – тут полно докторов и дантистов.

Отец Альберта кивнул.

– С ним все будет хорошо? – спросила мать Альберта.

– Конечно. Вставайте в очередь, чтобы вам выделили жилье. Я позабочусь об Альберте.

– Спасибо, – сказал отец юноши.

– Это самое малое, что я могу сделать. Как еврей для еврея, – улыбнулся доктор.

Он обнял Альберта за плечи и увел с собой.

Шошана поглядела на мать, потом на отца. Никто в семье Айзенбергов ничего не сказал. Но с губ Шошаны вырвался короткий вздох облегчения. Не понимаю, что остановило его от убийства Альберта. Неужели нацисты испугались нашей молитвы? Может, охранник правда поверил, что Альберт наложит на него проклятие? Или это Бог не дал нацисту спустить курок? Хашем услышал молитву Альберта и спас ему жизнь?

Айзенберги получили адрес, по которому должны были поселиться в соответствии с распоряжением Юденрата. Они пешком пошли по улицам гетто. Перл тихонько всхлипывала. Блюма была рассержена и возмущена. Шошана – испугана и сбита с толку.