Повести монгольских писателей. Том первый - Цэндийн Дамдинсурэн

После минутной оторопи мы снова помчались за ним. Он помахал нам с вершины шапкой и, что-то крикнув, скрылся за гребнем.

Мы добрались до вершины сопки. Учитель наш был далеко. Только клубы степной пыли указывали его след. В это время мы услышали позади чей-то тонкий и жалобный голосок:

— Подождите меня! Подождите меня! — Держа под мышкой свои гутулы, догоняла нас Бурантаг.

Вскоре недалеко от наших юрт выросла новая белая юрта. Она была прекрасна, как солнце. О такой именно юрте говорилось в старинных монгольских сказках. Там поселился приглашенный директором ламский знахарь Лубсан-оточ. Он приехал изгонять из учеников болезнь.

Рядом с юртой лекаря поставили другую, поменьше. В ней готовили Лубсану еду. С той поры, как появилась эта маленькая юрта, до нас доносились запахи мяса, жареных пирожков и бозов. Эти запахи тянули к себе, точно магнит, но нам было строго запрещено близко подходить к «вкусной» юрте, как мы ее называли.

Однажды меня и еще двух товарищей позвали туда заворачивать в бумажки какие-то порошки. Там сидел директор. Смеясь, он играл с Лубсаном в шахматы. Его смех был для нас еще большей диковинкой, чем наше пребывание в юрте.

Лекарь Лубсан объяснил: хозяин гор наслал на нас болезнь — он был недоволен тем, что мы собирали цветы на Зурх-Хайрхан. Отобрав у нас коллекцию цветов, директор пригласил из соседнего монастыря десять лам на церемонию торжественного жертвоприношения. Наш гербарий был разорван в клочья и брошен в костер. Жалко было с ним расставаться, но надо было умилостивить горного духа и спасти больных товарищей.

В день отъезда учителя Далханямбу заболела Бурантаг. На другое утро слег Бата, а за ним и я. Для больных отвели особую юрту, перетащив туда наши койки. Моим соседом оказался Балдан. Будучи самым старшим и сильным среди учеников, справедливый Балдан никогда никого не обижал. Уважая его и дорожа дружбой с ним, мы называли его старшим братом. Как-то, прошлой зимой, я отнял у Бурантаг обед и уже собирался было его съесть, как ко мне подошел Балдан. Он отобрал еду и тут же вернул ее Бурантаг. Затем он взял мою порцию и роздал ее ученикам.

— С каждым, кто станет обижать малышей, будет поступлено таким же образом! — грозно сказал он, оглядев обедающих школьников.

Меня обрадовало его соседство. С другой стороны поставили койку Бурантаг, и это было не так приятно — девочка все время звала в бреду маму. Но это было все же лучше, чем иметь соседом Бату. Его койка стояла на другом конце юрты. Он не переставая говорил и пел и даже пытался в бреду соскочить с кровати.

Товарищи навещали нас часто, забегая по нескольку раз в день. Они приносили новости. Уроки из-за эпидемии прекратились, и ученики были свободны. Многие убегали на заработки в монастырь и, возвращаясь оттуда, делились с нами полученной едой.

Тяжелее всех болел Балдан. Школьники ухаживали за ним как могли. Иногда к нам заходил Лубсан-оточ с директором. Присаживаясь на кровать, Лубсан-оточ щупал своими коротенькими пухлыми пальцами наши руки. Его красные и узкие глаза, еле прорезанные щелочки, прятались в тени ресниц. На нем был шелковый красный дэл с широким поясом. Он носил остроконечную ламскую шапочку и одной рукой все время перебирал круглые коричневые четки.

В один из приходов Лубсана Балдан, приподнявшись с трудом на подушке, сказал:

— Мне очень больно, лекарь! Мне нужно много лекарств. Дайте мне, пожалуйста, какие-нибудь порошки.

— Нельзя, — важно отвечал лекарь, — тебе надо пить рашан-манала. Эта святая вода тебе поможет, если только судьба не начертала тебе путь к смерти.

— Конечно, поможет, — сказал Ням-гун и с усмешкой добавил: — пока Далханямбу не притащил сюда доктора.

— О, бурхан! — воскликнул лекарь. — Доктор умеет только резать людей и ничего больше! (Лубсан вместо «к» выговаривал «в», и у него получалось «довтор».) Заболела У приятеля моего голова. Он пришел ко мне, и я тут же изгнал из него болезнь. Потом он уехал в Ургу и снова заболел. Кто-то ему посоветовал обратиться к доктору. А доктор разрезал ему острым ножом живот. Человек не выдержал и умер. «Ом мани падме хум!»{27} Как у него блестели глаза, как широко раскрылись от боли его губы, когда ему резали живот! Бурхан мой! Если доктор приедет, он погубит бедных детей. Что делать! Что делать! Наступило плохое время…

Смиренно сложив ладони и закатив глаза, он зашептал молитву. На лице Ням-гуна появилось злое выражение. Он подал Лубсану знак. Оба вышли из юрты.

Мы немного помолчали, потом Чулун сказал:

— Скоро Далханямбу привезет доктора. Что же с нами будет?

Вопрос этот, видно, вертелся на языке у каждого — все заговорили сразу.

— Ну нет, я-то ни за что не дамся резать! Пусть только подойдет — я буду драться, — грозился Чулун, поглядывая на дверь, словно доктор должен был сейчас появиться.

— А я дамся, пусть меня режут, — глухо произнес Балдан.

Было неясно — во сне ли он говорит или наяву. Бурантаг резко повернулась к нему.

— Брат мой Балдан, — воскликнула она, — не надо! Не позволяй себя резать! Я даже осмотреть себя не позволю.

Балдан молчал.

— Я согласен, чтобы он осмотрел, — сказал Доржи, — но если только он пообещает не резать.

— Наобещать он может, — отозвался Чулун. — Ты не слыхал разве, что рассказывал Лубсан?

— Я бы хотел посмотреть на этого доктора, — вмешался Бата, — я сразу распознаю, хороший он или плохой. Если плохой — ни за что не дам дотронуться до себя.

Мы еще долго толковали о враче. А ночью товарищи, навестившие нас, рассказали, что ходили с директором в горы, и тот им все объяснил. Директор сказал:

— Далханямбу — человек образованный, но молодой. Он боится отвечать за приглашение Лубсана-оточ и уехал за доктором. А доктор, если он только захочет, может любому из вас вспороть живот. Я не вправе буду вас защитить. Решайте сами, что вам делать, пока вы здоровы и еще можете убежать. С больными дело обстоит хуже, и мне их жалко.

По словам некоторых школьников, Ням-гун чуть не заплакал. Правда, иные полагали, что он просто вытирал платком сухие глаза.

— Глупости! Врачи — хорошие люди, — сказал Эрдэнэ. — У моего старшего брата ослепла жена. Она четыре года ничего не видела, а доктор пришел и вылечил ее.

Ребята закричали в один голос, что Эрдэнэ все это выдумал.

Многие школьники договорились между собой: они не позволят доктору себя осматривать, если же их заставят насильно, то они убегут домой.

Температура у меня