История с продолжением - Патти Каллахан
– Огромное вам спасибо! – поблагодарила я. – Нам скоро уже отправляться в путь, возвращаться домой.
– Нет. – Доктор покачал головой. – По крайней мере, не в ближайшее время. В холодное время года, в сезон болезней, я настоятельно рекомендую ее поберечь. Да и вам стоит поберечься. Я бы сказал, что вы сможете выехать через неделю в лучшем случае. Убедитесь, что ее легкие в порядке и что посреди пути через океан не случится какого-нибудь приступа. Тут разумно проявить осторожность, особенно в отношении ребенка.
Он послушал меня, измерил градусником температуру и объявил мое состояние хорошим. Когда врач вышел и Пиппа последовала за ним в увешанный портретами коридор, я посмотрела на Винни.
– Похоже, нам придется здесь задержаться. Располагай временем по своему усмотрению. Или… быть может, нам следует вернуться в Лондон, раз смог уже рассеялся. Мы побываем в тех местах, которые собирались осмотреть. В музеях и галереях.
– Нет. Я хочу остаться здесь. Что-то ожидает нас тут.
– Милая, не все зависит от меня. Мы не можем вот так поселиться в чужом доме.
– Чарли хочет, чтобы мы жили здесь. Я это знаю.
– Ну, хозяин тут не Чарли. Дом принадлежит миссис Джеймсон.
Винни ссутулилась в кресле. Потом брови у нее поползли вверх, а рука вытянулась, указывая на стену.
– Мама! – прошептала она, и я обернулась, чтобы посмотреть, что такое она увидела.
На дальней стене, оклеенной изумрудно-зелеными обоями в разводах, были развешаны картины маслом. Они были разных размеров, все изображали пасторальные или морские пейзажи. Черно-белые коровы на пастбище с живой изгородью. Шхуна в штормовом море. Серебристая овца на выгуле и горы на заднем плане, знакомые по виду из окна спальни. Гонтовый дом в излучине залива.
– Винни, – выдохнула я, подходя к картине ближе, – каким образом…
Картина размером примерно два на три фута не являлась каким-то условным изображением нашего дома; нет, то было точное и аккуратное воспроизведение на холсте крытого кедровым гонтом коттеджа, в цвет морской волны, побитого временем и небогатого, но надежного, на фоне весеннего сада с цветущими фиалками. Залив был спокоен, как озеро за окном, изгиб устричной отмели озарялся невидимым солнцем, а к ветхой пристани прочным канатом была пришвартована серебристая лодка. Окна светились изнутри. Сад с цветущими клумбами был обнесен невысоким белым штакетником, калитка распахивалась, приглашая прогуляться по грунтовой тропе к бухте.
Картина висела на уровне глаз под изображением фазана, свисающего из пасти буро-пегой охотничьей собаки. Я прикоснулась к раме и ощутила волну нежности к дому, служившему мне кровом почти всю жизнь. Это был вид с лодки или с высоты полета чайки, готовой нырнуть за рыбешкой в залив.
– Как?! – вслух обратилась я к этой комнате, к Винни, к тем невидимым силам, что привели нас сюда. Я протянула дочке руку, и та взяла ее.
– Посмотри на левый угол, – прошептала она.
Там, занимая на холсте всего дюйм, находился обгоревший угол дома – темное пятно, как потрескавшаяся и облупившаяся кора на дереве в углу сада. В реальной жизни, в мире, где дом пребывал сейчас, не осталось никаких свидетельств пожара, устроенного мною и побудившего мать уйти. Но здесь пятно являлось неопровержимым доказательством, что пожар никуда не делся. Есть шрамы, пусть и скрывшиеся из виду с течением времени, но не исчезнувшие до конца.
При более внимательном рассмотрении можно было увидеть, как лоза пробивается через пятно, увивая его. Лоза, усеянная цветущими яркими фиалками.
– Фиалки, – промолвила я.
– Фиалки, – повторила Винни.
Глава 46
Клара
Озерный край, Англия
Мы с Винни оделись потеплее, сунули ноги в позаимствованные сапоги и вышли на улицу. Наш путь вел через луг к озеру. Мы не спешили. Дочка цепко держала меня за руку, и в ее хватке чувствовалась неуверенность. Она тоже ощущала, как мир колеблется, становится ненадежным и неустойчивым.
Белка пробежала по скованной морозом земле и запрыгнула на каштан. Его коричневый ствол был покрыт белыми шрамами отслоившейся коры. Рыжий мех проказницы переливался, пока она неслась вверх по стволу, чтобы вступить в оживленную беседу с одной из товарок, усевшейся на нижней ветке.
Мы шагали медленно, пока не прошли мимо трех каменных коттеджей, расположенных ниже дома. Все они были одинаковыми, если не считать разного цвета дверей, отличающихся садов и ведущих к крыльцу дорожек. Над двумя из коттеджей вился из труб дымок.
– Мама, тут повсюду подсказки, и мне обидно, что я не могу разобраться в них. В пазлах хоть рисунок есть на крышке коробки. А это вот пазл без рисунка, одни только разрозненные кусочки: Элиза Уокер, спектакль с Эмджи, фиалки, а теперь вот картина. Я все складываю в уме эти кусочки, а ничего не получается.
– И у меня тоже, милая. У меня тоже.
Влево уходила еще одна тропа, ведущая вокруг озера. Мы свернули на нее и пошли к лесу, прочь от каменных коттеджей. Черно-белая утка с глазами желтыми, как сердцевина ромашки, скользила над озером; ее серебристо-серый клюв был нацелен прямо на берег. Винни складывала в карманы маленькие подарки природы: сосновую шишку, перышко, камешек, веточку. Мы шли вдоль южной оконечности озера, куда еще не отваживались забредать. Грунтовая тропка петляла среди камней. Ее пересекали корни деревьев и устилали опавшие рыжие листья.
– Клара! Винни! – Голос Чарли эхом прокатился по лесу.
Я взяла дочь за руку.
– Мы здесь! – откликнулась я, как раз когда он вынырнул из-за поворота.
Он бежал к нам: пальто расстегнуто, шарф размотался, вязаная шапка съехала набок. Было очевидно, что Чарли очень спешил.
– Вот вы где. Я… я беспокоился. – Карие глаза Чарли щурились на солнце.
– Почему? – Шагая с Винни по лесу, я все больше убеждала себя, что Чарли Джеймсон и его семья таят некий секрет. Я пребывала не в лучшем настроении, чтобы встречаться и любезничать с ним.
– Почему я беспокоился?
Не отвечая, я смотрела на него оценивающе, пытаясь понять, неужели все рассказанное им ложь и в нем, как в Нате, скрывается гнилое ядро, которое мне не удалось распознать с самого начала?
– Я беспокоился, потому что не хотел, чтобы вы заблудились. Здесь сотни акров леса и… И вы выбрали не ту тропу – эта ведет к старым шахтам.
