Королевский библиотекарь - Дейзи Вуд
Надзиратели и инженеры разработали систему предупреждающих звонков и телефонную сеть для связи наблюдателей на крышах с теми, кто спит внизу. Самый тревожный звонок означал, что нужно поспешить в ближайшее убежище. Если сигнал тревоги раздавался днем, а кто-то оказывался на территории, он должен был направиться к туннелю в склоне холма, который вел в огромную зловонную пещеру с каменистыми стенами.
К счастью, обязанности Сирила Дженкинса по охране общественного порядка в основном касались отключения электричества, поэтому Софи могла легко забегать к нему на крышу – в этом не было никакой опасности. В тот понедельник мисс Престон была подавлена и ходила, потупив взор. Возможно, было бы разумнее не вмешиваться в их спор, размышляла Софи, но теперь уже слишком поздно. И тут, когда она передавала мисс Престон папку с документами, рукав ее блузки пополз наверх, обнажив ярко-красную борозду на запястье.
Софи не могла притвориться, что ничего не заметила: их взгляды встретились, и она подумала, что поступит бессердечно, если промолчит.
– Похоже, было больно.
Мисс Престон покраснела.
– Я обожгла руку о полку духовки. Какая глупость! Сирил всегда говорит, чтобы я была осторожнее.
Софи впервые ощутила легкий укол сочувствия. Им удалось наладить какое-то подобие рабочих отношений, и мисс Престон, безусловно, была эффективной сотрудницей. Она была организованным и методичным секретарем и обладала уникальной скоростью печати. И все же подругой Софи она не была (и никогда не давала понять, что это возможно), и никто не заставлял ее становиться невестой Сирила Дженкинса. И тем не менее она готовилась стать его женой. Через несколько дней мисс Престон сообщила дамам за обедом, что они с мистером Дженкинсом наконец-то определились с датой и поженятся в июне следующего года.
– Так вы наконец-то от меня избавитесь, – с натянутой улыбкой произнесла она, обращаясь к Софи. – Разумеется, я уйду с работы. Сирил хочет, чтобы я сидела дома, занималась им и домашним хозяйством.
– Вот уж не думала, что она на такое пойдет, – заметила Джей-Би в тот вечер в гостиной на северной террасе. – А может, это на него пришлось как следует надавать?
– Но вид у нее не очень счастливый, – возразила Мэгс, и Софи была вынуждена согласиться: мисс Престон ходила с остекленевшим взглядом и дергалась, как кролик, загипнотизированный горностаем.
– Кстати, – тихо пробормотала Джей-Би, когда Мэгс ушла спать, – я не должна сплетничать, но одна птичка напела мне, что завтра утром к нам заглянут Виндзоры, и ты сможешь посмотреть на герцогиню. Они собираются в форт Бельведер, но могут появиться и в замке.
Софи решила, что постарается хотя бы мельком увидеть супругов, но это было самое большее, на что могла рассчитывать миссис Слейтер, – в конце концов, у нее вряд ли получилось бы следовать за Виндзорами на велосипеде в надежде подслушать их разговоры. Риск был слишком велик, и эти тревожные дни заставляли ее все больше осознавать свою уязвимость. Что произойдет, если она потеряет свое место в замке? Кроме Уилтонов, у нее в Британии союзников не было; тетя Джейн или ее коллеги могли перестать отвечать на телефонные звонки, и у нее не было бы возможности обратиться к ним за помощью в чрезвычайной ситуации. Однажды она попыталась проследить за пожилой леди хотя бы часть пути до дома, но потеряла ее в толпе на площади Пикадилли. О миссис Слейтер и мистере Синклере она тоже практически ничего не знала.
Среди ночи ей пришла в голову ужасная мысль: а что, если миссис Слейтер – двойной агент и работает на немцев? Она прекрасно, без акцента говорила на немецком языке. До Софи дошли слухи, что герцог Виндзорский завел любовницу в Австрии, пока гостил в замке Ротшильдов в ожидании развода Уоллис, чтобы на ней жениться. А что, если эта любовница – Эсме Слейтер? Судя по тому, что узнала Софи, она была как раз в его вкусе, и все говорили, каким красивым и обаятельным бывает герцог, когда захочет.
Воображение Софи разыгралось не на шутку. Утром она решила вести себя благоразумно, не высовываться и перестать беспокоиться о том, что от нее не зависит.
Слухи о приезде Виндзоров разлетелись по замку, и по коридорам словно пробежал электрический ток, когда заметили их машину. Она на большой скорости неслась по Длинной тропе, а машины службы безопасности старались не отставать. Одна из горничных просунула голову в дверь архива и предупредила мисс Престон, и они все втроем побежали на зубчатую крышу замка, чтобы лучше рассмотреть наряд герцогини.
– Какая же она шикарная! – восхищенно вздохнула мисс Престон, хотя внизу было трудно разглядеть маленькую фигурку в черно-белом клетчатом пальто.
– Видимо, герцог хочет показать ей комнату, из которой он обращался к нации после отречения, – предположила горничная.
– И где же это? – спросила Софи.
– На вершине башни Огаста, – ответила мисс Престон тоном, который подразумевал: «Неужели вы не знали?»
– Однако, нас ждет работа, – заметила Софи. – Я буду в переплетной, если кому-то понадоблюсь.
– Хотите посмотреть поближе? – догадалась горничная, и мисс Престон рассмеялась.
– Возможно. – Софи тоже улыбнулась. Не было ничего постыдного в том, чтобы признать, что она, как и все остальные, была заинтригована этой женщиной, которую либо любили, либо ненавидели: американкой, укравшей сердце их короля. В чем же секрет ее власти над ним? Если Софи пройдет через двор, ей удастся собрать какую-нибудь безобидную информацию, чтобы показать миссис Слейтер, что она приложила усилия, – ведь башня Огаста находилась на пути к переплетной мастерской.
Однако к тому времени, как она поспешно спустилась вниз, Виндзоры уже скрылись из виду. Софи вошла в здание через боковую дверь и спустилась по лестнице в переплетную мастерскую. Прошло несколько месяцев, но наконец-то она научилась ориентироваться в лабиринте коридоров, подземелий и подвалов под замком. Может быть, если случится худшее, она успеет спрятаться в каком-нибудь забытом уголке, а по ночам совершать набеги на кухню в поисках еды.
В переплетной сидел синьор Аньелли. Он был неразговорчив, как обычно. Софи спросила, как продвигаются дела с особенно сложным ремонтом: с книгой, изданной вскоре после казни Карла I. Считается, что отчасти эта книга была написана им самим, а ее шелковые закладки, вероятно, являлись фрагментами оригинальных лент для подвязок. По словам немецкого подмастерья, ленты пришлось снять, пока книгу перешивали заново, но они только что вернулись от специалиста по консервации текстильных изделий.
– Чудесно. Прекрасная работа, – похвалила Софи, осматривая закладки. Она уже собиралась уходить, когда заметила на
