Руны земли - Георг Киппер
– Давно ничего не слышала… подобного, – улыбнулась Ингигерд. – Среди бушующего моря – это да, понятно! У жертвенного огня, поднимающегося вверх и тем самым скрепляющего слово человека и волю богов, – мне тоже понятно! Но в бане, там, где смывается все, даже сказанное, мне кажется, не лучшее место для таких обещаний. Смешной сын у Хельги Лосося!
Служанки засмеялись, но Ингигерд заметила, что ранила Инги, поэтому тут же продолжила:
– Покажешь свои навыки сказителя на пиру, Инги? Я так давно не слышала ни вис, ни саг! Последний раз на пиру у Харальда-конунга, наверное, – Ингигерд вздохнула, как обычная девчонка.
Инги вспомнил об Эйнаре. Тот смотрел на Ингигерд во все глаза, но не участвовал в разговоре.
– У нас вот Эйнар настоящий скальд! Он сам складывает и песни, и висы, а я так, всего лишь деревенский рассказчик, знаю кое-что о древних временах от матери и деда.
– Вот и хорошо, хочу услышать и песни, и сказания о древних временах! – рассмеялась Ингигерд, и ее темные глаза скользнули по лицу Эйнара. – Да, расскажи какое-нибудь сказание о клятвах и выполненных обещаниях, которые исполнились наперекор всему. Хочу услышать песнь об исполнении задуманного! Хочу, хочу! Сможете?
Инги склонил голову. А Эйнар кивнул несколько раз, не отрывая глаз от лица Ингигерд.
* * *
На следующий вечер в пиршественном доме напротив друг друга сидели в окружении своих лучших мужей Миронег, староста волости, и напротив него Сигмунд, сын конунга Гётланда, хёвдинг большого войска, поднявшегося от моря сюда, в верховья реки.
Гестиры, пришедшие заранее к волоку, объяснили старосте и лучшим людям округи, что Сигмунд идет на Алдогу-крепость отомстить за сестру.
Миронег, как и многие местные, долго считал, что урманский находник убил старого князя Алдоги, а молодую жену его утопил, надругавшись, в Олхаве-реке. Потом, правда, стало известно, что она жива и живет с убийцей мужа. Для словен это было не очень понятно, женщины у них не имели своей воли, но местные рутсы понимали – победитель должен предложить вдове достойное возмещение. Но в любом случае честь семьи была порушена, ведь женщина, даже выйдя замуж, оставалась представительницей своего рода, и ее честь была равна чести рода, а Исгерд все-таки была дочерью конунга Гётланда.
Поэтому, получив весть о походе Сигмунда, Миронег и лучшие люди округи приняли весть о походе с пониманием – замысленная братом месть за бесчестье семьи означала восстановление порядка.
Через длинный очаг разговор и шел о порядке. Восстанавливает ли месть порядок, да и что такое этот ряд, договор, между человеком и непрерывно становящимся мироустройством.
– Высокий в своих речах сказал прямо, злом называй злые поступки, мсти за злое немедля! Но быстро возместить поруху у меня не получилось, давал я обещания Харальду-конунгу, поэтому только теперь надеюсь завершить это дело, – оправдывал свое позднее появление Сигмунд.
– Один фриз, пришедший с Рориком, все твердил про своего Распятого бога, что тот заповедовал не мстить, не отвечать на причиненное зло, – с сомнением сказал Миронег.
– Может, и вирой все закончится, но расплатиться за обиду серебром или кровью – это правильно! Честь семьи, что может быть важнее? Кроме нас, братьев, у Исгерд никого нет, так что я действую по закону.
– Брат бережет сестру, даже когда она замужем, так говорят и наши руотсы. Поэтому я и предоставляю тебе помощь на волоке, ведь ты исполняешь закон!
– За годы странствий увидел я, что беззаконие и зло без наказания порождает распущенность и пепел на полях, – согласился Сигмунд.
– Да, крепкого мира без возможности воздаяния не получается, не зря наши слова «ряд» и «радость» звучат так похоже! Радуется человек, глядя на устроенное крепко!
– Многим сидящим рядом с тобой людям известно, что на северном языке слово радо означает и порядок в гребле, и совет людей, принимающих решения. В Гётланде на полях тингов раньше строили каменные корабли, тогда за спинами собравшихся людей оказывались стоячие камни, а рядом в высоких могилах лежали их знаменитые правители. Решения на таких тингах принимались слаженно, как во время гребли. Бессмысленно тянуть весло сильнее или медленнее, чем другие, корабль начнет крутиться на месте! Родс-дружина сильна слаженностью, крепость сильна не стенами, а советом мудрейших.
– Да, руотсы знают толк в принятии решений, – кивнул Миронег. – Но ты же видел в том нашем походе, что словене любят поспорить и не слышат друг друга, поэтому и здесь многие возмущаются, мол, на вече все происходит слишком медленно. То ли дело решить все по-быстрому, без оглядки на всех!
Миронег посмотрел на своих лучших мужей. Руотсы, словене, чудины – все крепкие хозяева, главы больших семей готовы были терпеть соседей и ладить с ними, но и им иногда хотелось решить дело за счет другого.
– Видимо, я этому научился у вендов, по мне, так всегда казалось проще и быстрей самому решать, ни с кем не советоваться! – усмехнулся Сигмунд. – Но знаешь… с возрастом я все чаще вижу, что быстрее не значит лучше. На долгом пути важно согласие, как на борту корабля, так и на земле. Соседи с тобой рядом на долгие годы, и даже дети твои будут соседствовать с ними!
– Спешка нужна при ловле блох, а не при подборе слов, – кивнул головой Миронег.
– Я вот привык покупать время, платить серебром или брать его мечом, но у Клюфанданеса Гутхорм-херсир посоветовал мне пройти кружным путем для того, чтобы застать врасплох норвежцев в Алдейгье. Ты же знаешь Хельги-годи с Лемо-реки? Так вот Хельги в ночном разговоре добавил к совету Гутхорма, что путь по медленной реке сделает мое войско более сильным.
– Да, Лауга на лесном языке значит «медленная», Хельги-гуды любит вслушиваться в знакомые слова! – улыбнулся Миронег. – Недаром слывет он и у нас знающим человеком!
– Он говорил мне тогда, что мудрый человек следует порядку вещей. Тому самому, который породил йотунов, а потом и богов. Этот становящийся порядок на древнем языке зовется радта. Когда-то он порождал богов, для поддержания самого себя. Боги, упорядочивая мир, создали Асгард[118], создали людей и Мидгард[119] для защиты людей от йотунов. Теперь для мудрого человека этот изначальный порядок создает благоприятные условия на его пути.
– Хельги всегда отличался глубиной мысли.
– Со мной пошел его сын; посмотрим, достоин ли он отца и деда. Ты уже выбрал парней для нашего дела? Ты же знаешь, что по старому праву мне придется забрать кого-либо из твоих ближних, дабы поддержать за спиной мир.
– Мирослав пойдет, мой средний сын, с друзьями своими. А то слишком беспокойная ватага подросла, силушки выросло бездумной много, а разумения не выросло
