Гейша - Лиза Дэлби
Гейши каждой ханамати имеют свою изюминку, в Акасаке это молодость и особое изящество стиля. Однако стиль все равно ограничен общими принципами «мира ивы и цветов», и вариации допускаются только в рамках этих принципов. Например, даже самая шикарная гейша Акасаки на приеме должна быть в кимоно, так что свой тонкий вкус она может демонстрировать лишь в области традиционного для Японии облачения.
Покрой, длина и основные детали кимоно строго определены. Сейчас женский наряд состоит из двух частей: нижнего кимоно (видна только узкая полоска его белого шелкового ворота) и собственно кимоно. Рукав должен касаться запястья, а пройма доходит до талии или чуть ниже. Фасон кимоно очень прост, без швов, вытачек и застежек. Закрепляется кимоно мягкими поясами на талии и на бедрах, поверх которых надевается широкий и тяжелый пояс-оби. На спине он продевается в петлю из кушака и перетягивается шнуром. Изменять что-либо в фасоне недопустимо: нельзя, например, отрезать у кимоно рукава. Поэтому все эксперименты производятся только в области цвета ткани и рисунка на ней.
В середине 1970-х была мода на нежные пастельные тона и полное отсутствие рисунка на рукавах и подоле, что было резким отступлением от предыдущей моды, когда приветствовались глубокие, яркие краски и растительный орнамент по всему полю. Еще одним отступлением от установленных правил, требовавших контраста оби с цветом всего наряда, стали пояса в тон кимоно. Впервые такой ансамбль я увидела на гейшах Акасаки. Через два года моду на оби пастельных тонов с такими же кимоно переняли гейши других общин, а еще через пару лет этот принцип укоренился среди всех жительниц Токио. Как бы ни менялась мода, можно с уверенностью сказать, что гейши Акасаки первыми подхватят новые веяния.
Однако не все и не во всем признают безоговорочное лидерство служительниц Акасаки. «Пусть они молодые и модные, – проворчит иногда пожилая гейша из Симбаси, – но танцами им не прокормиться». А однажды со мной произошел такой случай: вместе с окасан и Итиумэ я была в гостях у гейш Акасаки, где меня попросили сыграть на сямисэне. Хозяйка чайного домика была смущена: у них этого инструмента не оказалось. В любом заведении Киото или Симбаси всегда можно найти два или три настроенных сямисэна. Его отсутствие в Акасаке указывало на вкусы тамошних гостей, ведь именно они играют определяющую роль в том, как гейши ведут себя на приемах и чем занимают публику. Если клиентов не интересуют танцы и музыка, то и гейшам нет никакого резона ими заниматься.
Поскольку политики и бизнесмены часто принимают иностранцев, гейши постарше исполняют отдельные наиболее эффектные песни и танцы. Но номера представляют в сокращенном виде, чтобы просто показать заморскому гостю умения гейш, угостить его, так сказать, японской экзотикой, но не перекормить. Никакой импровизации на таких банкетах не бывает, и сямисэн гейши приносят с собой.
Демография гейш
Когда я только начинала изучать жизнь гейш, об Акасаке мне было известно одно: это самый известный квартал гейш в Токио. И вот однажды душным августовским днем 1975 года я зашла в крошечный и неприметный офис кэнбана (управления) Акасаки переговорить с господином Ватанабэ, исполняющим обязанности главного администратора Ассоциации гейш этой ханамати. Комната, где я очутилась, была грязной и запущенной, что никак не вязалось с блеском и роскошью известной общины. Позднее, побывав у многих чиновников таких кэнбанов, я обнаружила, что все эти учреждения имеют весьма затрапезный вид, да и хозяева кабинетов выглядят не лучше: лет за пятьдесят, со следами былой элегантности и тоской по ушедшим золотым денечкам беспутной юности, проведенной в кварталах удовольствий. Как правило, администраторы были очень польщены, что кто-то интересуется их знаниями, мнением и воспоминаниями.
В кэнбанах большинства общин мне говорили, что численность гейш неуклонно сокращается. В Акасаке к 1975 году осталось 267 гейш против 300, работавших в 1960 году (пятнадцать лет назад, в период взрывного экономического подъема Японии, число гейш повсеместно несколько возросло, чтобы снова пойти на убыль к середине 1970-х).
Некоторые, указывая на эти данные, считают, что гейшам уготована судьба исчезающего социального явления. Узнав об этом еще до своего возвращения в Японию, я представляла себя второй Маргарет Мид[31] (по ее учебникам антропологии я училась), которой суждено оставить потомкам свидетельства о причудливой исчезающей субкультуре. Но когда я изучила колебания численности гейш в прошлом, иллюзии быстро рассеялись.
Хотя недосягаемый пик численности гейш пришелся на 1930-е годы (тогда в Токио было восемьдесят тысяч работниц сферы удовольствия), их сообщество сумело восстановиться с нулевой точки в 1944 году, когда все чайные домики, рестораны, бары и дома гейш были закрыты, а на работниц распространилась трудовая повинность военных лет. В октябре 1945 года, с началом союзной оккупации Японии, гейшам снова разрешили заняться традиционным ремеслом, но многие женщины рассеялись по разоренной стране, закрепились на производстве, и прошло немало лет, прежде чем собралась значительная группа гейш.
Организационная структура карюкай к концу войны совершенно распалась. Возобновленная деятельность индустрии удовольствий после 1945 года в основном сосредоточивалась в так называемых домах гейш, где они жили и принимали клиентов; вызов дам через кэнбаны тогда почти не практиковался.
Чтобы оживить увядший «мир ивы и цветов», требовался серьезный толчок, и он не замедлил случиться: в 1948 году гейши Симбаси возобновили ежегодный танцевальный спектакль «Адзума-одори». Однако в 1947 году в Токио было всего 1695 гейш (а во всей Японии – 2478), так что культура карюкай могла не возродиться совсем, если бы гейши навсегда вышли из моды и отжили свой век, как некоторые тогда полагали.
Упрощение порядков
Численность гейш восстановилась довольно быстро, хотя кое-кто сетует, что уровень профессионализма у них уже не тот, что был прежде. Средняя продолжительность минараи (обучения путем наблюдения и подражания) сократилась в Акасаке до шести месяцев. Столь недолгий срок стажировки больше всего удивляет иностранцев, которым от японских друзей известно, что гейши – не просто куртизанки, а настоящие актрисы, которые готовятся к этой стезе с ранних лет. К тому же современное законодательство запрещает детский труд, что среди учениц гейш в довоенной Японии было совсем не редкостью.
У нынешних гейш от пятидесяти лет и старше период подросткового возраста проходил совсем не так, как у юных майко наших дней. Очень часто они попадали в дом гейш в одиннадцать-двенадцать лет и первое время, еще до перехода на положение учениц, были просто рабочими лошадками и прислужницами у
